Владимир Маяковский (1893 — 1930) — поэт-футурист, драматург и художник. Его стихотворения создали язык целой эпохи. Именно его строками даже в наши дни зачастую выражают свои чувства.
Якобы обласканный советской властью, на самом деле Владимир Маяковский довольно рано осознал, что в пекле Октября и Гражданской войны вместе со старым миром погибли и его надежды на мир новый, построенный на равенстве, труде, силе. Все, что ему было противно, — скудоумие, бюрократие, серость — снова осело в кабинетах и принялось верховодить. Он хотел лишь преданно служить (недаром обожал собак и рисовал Щена как свое альтер-эго в письмах к Лиле Брик): женщине, стране, слову. Но оказалось, что это никому не нужно. Застрелился. Посмертно был назван руководителем страны «лучшим и талантливейшим поэтом нашей советской эпохи», что и спасло Маяковского от забвения и одновременно привело к «бронзовению» его фигуры.
Мы выбрали 20 цитат из произведений поэта: И в пролёт не брошусь,
и не выпью яда,
и курок не смогу над виском нажать.
Надо мною,
кроме твоего взгляда,
не властно лезвие ни одного ножа. «Лиличка! (вместо письма)» Послушайте!
Ведь, если звезды зажигают —
значит — это кому-нибудь нужно? «Послушайте!» Дразните?
«Меньше, чем у нищего копеек,
у вас изумрудов безумий».
Помните!
Погибла Помпея,
когда раздразнили Везувий!
Эй!
Господа!
Любители
святотатств,
преступлений,
Боен, —
а самое страшное
видели —
лицо мое,
когда
я
абсолютно спокоен? «Облако в штанах» Господа поэты,
неужели не наскучили
пажи,
дворцы,
любовь,
сирени куст вам?
Если
такие, как вы,
творцы —
мне наплевать на всякое искусство. «Братья писатели» Пройду,
любовищу мою волоча.
В какой ночи́,
бредово́й,
недужной,
какими Голиафами я зача́т —
такой большой
и такой ненужный? «Себе, любимому, посвящает эти строки автор» Для веселия
планета наша
мало оборудована.
Надо
Вырвать
Радость
у грядущих дней.
В этой жизни
Помереть
не трудно.
Сделать жизнь.
значительно трудней. .
«Сергею Есенину » Вот я богохулил.
Орал, что бога нет,
а бог такую из пекловых глубин,
что перед ней гора заволнуется и дрогнет,
вывел и велел:
люби! «Флейта-позвоночник» Делай что хочешь.
Хочешь, четвертуй.
Я сам тебе, праведный, руки вымою.
Только —
слышишь! —
убери проклятую ту,
которую сделал моей любимою! «Флейта-позвоночник» Радостью покрою рев
скопа
забывших о доме и уюте.
Люди,
слушайте!
Вылезьте из окопов.
После довоюете.
Даже если,
от крови качающийся, как Бахус,
пьяный бой идет —
слова любви и тогда не ветхи.
Милые немцы!
Я знаю,
на губах у вас
гётевская Гретхен. «Флейта-позвоночник» Вызолачивайтесь в солнце, цветы и травы!
Весеньтесь жизни всех стихий!
Я хочу одной отравы —
пить и пить стихи.
Сердце обокравшая,
всего его лишив,
вымучившая душу в бреду мою,
прими мой дар, дорогая,
больше я, может быть, ничего не придумаю.
В праздник красьте сегодняшнее число.
Творись,
распятью равная магия.
Видите —
гвоздями слов
прибит к бумаге я. «Флейта-позвоночник» У прочих знаю сердца дом я.
Оно в груди — любому известно!
На мне ж
с ума сошла анатомия.
Сплошное сердце —
гудит повсеместно.
О, сколько их,
одних только вёсен,
за 20 лет в распалённого ввалено!
Их груз нерастраченный — просто несносен.
Несносен не так,
для стиха,
а буквально. «Люблю» Ведь для себя не важно
и то, что бронзовый,
и то, что сердце — холодной железкою.
Ночью хочется звон свой
спрятать в мягкое,
в женское. «Облако в штанах» Вошла ты,
резкая, как «нате!»,
муча перчатки замш,
сказала:
«Знаете —
я выхожу замуж» «Облако в штанах» Мы-
голодные,
мы-
нищие,
с Лениным в башке
и с наганом в руке. «Хорошо!» Как трактир, мне страшен ваш страшный суд!
Меня одного сквозь горящие здания
проститутки, как святыню, на руках понесут
и покажут богу в свое оправдание.
И бог заплачет над моею книжкой!
Не слова — судороги, слипшиеся комом;
и побежит по небу с моими стихами под мышкой
и будет, задыхаясь, читать их своим знакомым. «А все-таки» Довольно грошовых истин.
Из сердца старое вытри.
Улицы — наши кисти.
Площади — наши палитры «Приказ по армии искусства» Нервы —
большие,
маленькие,
многие! —
скачут бешеные,
и уже
у нервов подкашиваются ноги! «Облако в штанах» Это только работать одному скучно, а курицу есть одному веселее. «Клоп» Кроме любви твоей,
Мне
нету солнца,
а я и не знаю, где ты и с кем. «Лиличка! (Вместо письма)» Поэзия —
та же добыча радия.
В грамм добыча,
в год труды.
Изводишь
единого слова ради
тысячи тонн
словесной руды.
Но как
испепеляюще
слов этих жжение рядом
с тлением
слова-сырца.
Эти слова
приводят в движение
тысячи лет
миллионов сердца. «Разговор с фининспектором о поэзии»
