Карта — глобуса сестрица,
Очень плоская девица.
Можно карту расстелить,
Можно к стенке прикрепить.
С ней легко идти в поход:
Лишь свернуть — и нет хлопот.
Нет на глобусе деревни,
Абсолютно не видна,
А на карте, на подробной,
Посмотрите, вот она!
Глобус — важный господин,
Гордо кружится один,
А вот карт не счесть на свете —
Пальцев вам не хватит, дети.
Карты мира, островов,
Стран, посёлков, городов.
Карты разных есть дорог,
Чтоб по ним ты ехать мог.
Если сели вы за парты,
Изучайте мира карты!
По карте в путь отправиться
Затеяла сестра.
Мне тоже очень нравится
Сестрёнкина игра.
Синеют полушария,
Плывём по ним легко:
Америка, Австралия
Совсем недалеко!
Но где же наша улица,
Мой детский сад, наш дом?
Сестрёнка долго щурится:
— Смотри! — нашла с трудом. —
Наш город в этой точке!
А мы — в её кусочке!
Я видел реки без воды.
А ты?
Я видел степи без травы.
А вы?
Я видел страны без людей,
Я видел горы без камней,
Деревья без ветвей
И джунгли без зверей.
Я видел город без домов,
Пустыни без песков…
Мне это всё,
Хоть я и мал,
На карте
Брат мой показал!
Карты Земли в эту книжку собрали,
Атласом книгу такую назвали.
Чтоб географию дети учили,
Мамы и папы им атлас купили.
Достойна точка уваженья
В конце любого предложенья.
Не убежит из книжки строчка,
Когда стоит на страже точка.
На карте точка — целый город.
(Неважно, стар он или молод.)
За точкой скрыты города:
Москва, Тамбов, Караганда…
Пусть точка меньше муравья,
Она — помощница твоя.
Дружок, я это знаю точно:
Должна быть в каждом деле точка.
И если начал что-нибудь,
Поставить точку не забудь!
Вторые сутки город был в огне,
Нещадно день и ночь его бомбили.
Осталась в школе карта на стене —
Ушли ребята, снять ее забыли.
И сквозь окно врывался ветер к ней,
И зарево пожаров освещало
Просторы плоскогорий и морей,
Вершины гор Кавказа и Урала.
На третьи сутки, в предрассветный час,
По половицам тяжело ступая,
Вошел боец в пустой, холодный класс.
Он долгим взглядом воспаленных глаз
Смотрел на карту, что-то вспоминая.
Но вдруг, решив, он снял ее с гвоздей
И, вчетверо сложив, унес куда-то, —
Изображенье Родины своей
Спасая от захватчика-солдата.
Случилось это памятной зимой
В разрушенном, пылающем районе,
Когда бойцы под самою Москвой
В незыблемой стояли обороне.
Шел день за днем, как шел за боем бой,
И тот боец, что карту взял с собою,
Свою судьбу связал с ее судьбой,
Не расставаясь с ней на поле боя.
Когда же становились на привал,
Он, расстегнув крючки своей шинели,
В кругу друзей ту карту раскрывал,
И молча на нее бойцы смотрели.
И каждый узнавал свой край родной,
Искал свой дом: Казань, Рязань, Калугу,
Один — Баку, Алма-Ату — другой.
И так, склонившись над своей страной,
Хранить ее клялись они друг другу.
Родные очищая города,
Освобождая из-под ига села,
Солдат с боями вновь пришел туда,
Где карту он когда-то взял из школы.
И, на урок явившись как-то раз,
Один парнишка положил на парту
Откуда-то вернувшуюся в класс
Помятую, потрепанную карту.
Она осколком прорвана была
От города Орла до Приднепровья,
И пятнышко темнело у Орла.
Да! Было то красноармейской кровью.
И место ей нашли ученики,
Чтоб, каждый день с понятным нетерпеньем
Переставляя красные флажки,
Идти вперед на запад, в наступленье.
