Грузинский князь Багратион
Не генералом был рождён.
Он начал службу рядовым
И был «рубакою» лихим.
Идя Суворову во след,
Всего лишь за семнадцать лет,
Он генерал-майора чин
От государя получил.
Очакова освободитель,
Турков-османов победитель,
Присяге преданный солдат,
Польской компании «сатрап».
В горах Альпийских в авангарде
Блистал «грозой» на Сен-Готарде.
Герой швейцарского похода.
Для продолженья князя рода
С графиней счастья не нашёл,
Вновь воевать врага ушёл.
Наполеона «принц» Мюрат,
Багратиона арьергард,
Принял за армии полки.
Хотя французские штыки
Числом в семь раз превосходили.
С тем перемирье заключили.
Бой Шёнграбенский показал
Как храбр был русский генерал.
Манёвр Кутузов завершил.
Багратион отход прикрыл.
С Браунау в Ольмюц пришли войска.
Развязка всей войны близка.
И ждёт уже Аустерлиц.
Ах, если б августейших лиц
Не допускали до сражений,
Войска б не знали поражений…
Кутузов ранен, царь бежал.
У боя был такой финал.
Кавказский в прошлом мушкетёр
И здесь был храбр и востёр.
И стойко натиск отражал.
Отход сил главных защищал.
В прусском Эйлау, под Фридландом
Героем был наш князь потом.
Кровавый канул в лето след.
Прошло с тех пор двестипять лет…
И только через три войны,
Пришедшей с той же стороны,
В память о том, Прейсиш — Элау,
Багратионовск город стал!
Фридландский бой — Тильзитский мир,
Наполеону подарил.
Мир августейшие делили
И на плоту спокойно плыли.
В добыче новой примерились.
И все сражения забылись.
Финны — России, всё — французам.
Цена такая дружбы узам.
Французы с Англией враждуют.
А та вот, Данию «ревнует».
Шведы с Россией препирались
И к дружбе с Англией склонялись.
В защиту датского двора
Настала воевать пора.
Теперь по шведским берегам
И по балтийским тонким льдам,
Багратион в Стокгольм идёт,
Но царь его назад вернёт.
И Фридрихгамский договор
Для шведов стал как приговор:
России — финнов передать,
Великим княжеством назвать.
В том был отмечен генерал,
От инфантерии чин стал.
Перенаправлен на Дунай
Войну вести в молдавский край.
Он как Суворов турок бил
В Балканы к Сербам поспешил.
Но своенравность генерала
Всем политесам не внимала…
Войну Кутузов завершал.
Мир в Бухаресте подписал.
Османы Сербию признали
И автономию ей дали.
А Бессарабское межречье
Узнало русское наречье.
И на Кавказе порт Сухум
Вернулся в лоно русских дум.
Но тучи с Запада грядут.
Уж Неман скоро перейдут
Французской Гвардии ряды.
России новой ждать беды.
Подольской армии главком
Царю писал в письме о том:
«Стыдно без схватки отходить,
Надо искать врага и бить.»
Но тот советом пренебрёг.
Вскоре оставлен Белосток.
Багратион битвы желал —
Бой под Смоленском предлагал.
Барклай де Толи — отступал.
Для битвы силы набирал.
Министром тот в ту пору был,
Но позже царь его сменил.
Новый главком хитрый Кутузов
Решил в бою побить французов.
И генеральное сраженье
В Бородино, как вдохновенье
Для русской армии явилось,
В войне Победой обратилось!
Наполеон в Москву войдёт.
И Кремль разграбит, всё сожжёт.
Но будет изгнан из страны
До окончания зимы.
А славный наш Багратион
В Бородино ядром сражён.
Он на смерть шесть часов стоял.
Французам флеши не отдал.
Мюрат был в бегство обращён,
Ещё б немного и пленён.
В парадной форме, средь солдат
Он отразил восемь атак.
Их в рукопашный бой повёл.
За речку войско не отвёл,
И принял основной удар
Как от судьбы бесценный дар…
Сам на владимирской земле
У ординарца во селе,
Достойно в мир иной ушёл.
А прах его покой нашёл
Где принял он последний бой.
Там захоронен как герой
Четверть столетия спустя,
Уже в присутствии царя,
После победы над врагом.
Грустно рассказывать о сём.
Денис Давыдов в том помог.
Герой и «партизанский бог»,
Поэт и тоже генерал,
Тем другу почести отдал.
И нам бы в том не отставать,
Хоть к юбилею вспоминать.
После войны Россия стала
В Европе главная держава.
Наш Александр — «победитель»,
Конгресса в Вене предводитель,
«Союз священный» создаёт
И Польшу королём берёт.
Австрийцев, пруссаков любил,
Им зЕмли тоже подарил.
Он ловкий друг среди врагов
И в коалициях готов
Европу был объединить,
Чтобы османов усмирить.
И англичане ликовали.
В Париже армии шагали.
Был побеждён Наполеон.
Вернёт монархию Бурбон.
Так Елисейские поля
Узнали русских «О, ля-ля!»
Звучал везде там наш язык.
КазАки жарили шашлык.
Багратиона вспоминали
И «Пётра», — СЛАВОЙ, поминали!
Багратион! Стяжатель славы!
Любимец русичей полков!
И гордость армии Державы!
Бросает в бой он стариков!
Сам на коне идет в атаку!
Где жарче бой — Багратион!
Не знает генерал наш страху!
Огонь! — кричит Наполеон…
Ядро со свистом пролетело,
Удар о землю, страшный взрыв!
И боль пронзила бренно тело,
Не дрогнул он, и конь стоит…
Багратион смертельно ранен,
Бедро осколок разорвал.
Как говорят: коса на камень,
Глаза закрыл, с коня упал…
Грузинский князь, но русский генерал,
Непобедимый муж, каких лишь единицы,
Он жил Россией, и при этом жизнь отдал
За нашу православную столицу.
Орёл с Кавказских гор
кружит над битвой Бородинской…
Задумчив, скорбен взор:
конец его печален — близкий.
Раздроблено крыло,
хотя лететь ему далёко…
Клюв, лапы вдруг свело…
О, смерть, ты так жестока!
Бог рАти он, орёл
в бою осколком, сбитый вражьим,
так опаленный врагом огнём,
известен армии безстрашьем!
В бою неуязвим,
Он целый день с седла не слазил…
Небесный херувим,
как будто кто-то его сглазил.
Но он ещё был жив.
и дело шло уж на поправку…
Он новостью убит:
«Сдана Москва!» Безумство, правда!
Придя он в ярость, гнев,
сорвал бинты все и повязки,
сжёг так себя в огне, —
последние минуты тяжки.
Орёл он, и герой, —
не выдержал измен Державы…
Он за Москву — горой!
Снискал у русских Вечной Славы!
Герой Багратион —
народный, истинный он витязь!
Руси центурион!
За Русь на подвиг — вдохновитель!
О, как велик, велик На-поле-он!
Он хитр, и быстр, и тверд во брани;
Но дрогнул, как к нему простер в бой длани
С штыком Бог-рати-он.
Он ставил честь, на жизни кон
И из солдат, до генерала
Великий князь Багратион
Прошёл в немеркнувшейся славе
Он шёл на бой, словно на бал
Награда вешалась к награде
То отступавших прикрывал
При наступленье, в авангарде
Его Суворов называл:
Письмо царице отправляя
— «Наиотличнейший генерал»
И на награды намекая
Прошёл он много славных битв
И был везде неординарен
Но в Бородинском бое сбит
С коня ядром, смертельно ранен
Но не покинул поля он
Где в штыковую шли солдаты
И закалённый духом войн
С носилок слал приказы свято
Он ампутацию отверг,
Отверг быть инвалидом тленным
Погиб великий человек,
От проникающей гангрены.
«Князь Петр», так звал его Суворов.
«Бог — рати — он», солдаты звали так.
Любимец армии российской,
У офицеров и солдат.
Побед суворовскую школу
Он постигал в ученье и в бою.
Войска водил своей рукою,
Как командир, в одном с ними строю.
Прошел путь от сержанта к генералу,
Не в залах Зимнего дворца,
В походах, их было не мало,
Где помнят силу русского штыка.
Кавказ, Очаков. Первое знакомство
С великим полководцем всех времен.
Участие в походе польском,
Где вновь с Суворовым в строю одном.
Венец великой славы русской силы.
Бои в Италии, Швейцарии поход.
Багратион всё время первый,
Он авангарды все ведет.
Суворовский завет:
«Внезапность, быстрота и натиск,
Что голова хвоста не ждет», —
Багратион блестяще выполняет,
И, в каждой схватке, врага бьёт.
Лекко у речки Адды.
Разбит французский генерал
Серюрье.
Как много их побитых будет,
Не представлял Бог — рати русской
На земле.
Гренье, Виктор, Моро, Массне,
Макдональд и другие.
Познали русские штыки,
Которые с Багратионом в бой ходили.
Реки Тидоне, Треббия хранят,
В водах своих победы русских,
Багратионовых солдат,
И гибель здесь — французских.
Атака Нови. Жубер, генерал,
Погиб в русской атаке.
Багратион и Милорадович войска,
Вели в штыки в той драке.
Суворов шпагу подарил
Князю Петру за это дело.
Не расставался с нею князь.
До наивысшего предела.
От Нови в Альпы. Сен-Готард.
Тот перевал Лекурб запомнил,
Как страшный сон, где он не смог,
Противостоять Багратиону.
И «Чертов мост» преодолел,
К Альдорфу вышел,
Хребет Росшток перевалил,
Спустился вниз в долину с крыши.
От Глариса Багратион командовал
Отрядом. Как Сфинкс,
Он прикрывал движенье главных сил
Через хребет последний Паникс.
Мне нравится фамилия!
А может ИМЯ это.
Геройством все пронизано,
Прошло ведь двести лет!!
Но скоро все вернется!
И ядра переплавятся!
Границы разорвутся.
Вода водой взорвется!
Г де наш БАГРАТИОН?,
Да вот-же,с нами ОН!!
Со знаменем в руках!
Сияет в МИРАЖАХ!
Победами прославимся!
Удар пропустим первый!
Туманом все затянется.
Отступится неверный!
Орел орлицу любит!
Багратион наступит
На змея длиннохвостого
И головы отрубит!
Отрежет и закинет!
И нас с тобой увидит! —
Поклонемся ЕМУ!
И солнечному ДНЮ.
Жена пустая щеголиха,
Махается и не с одним,
И хоть сражаешься ты лихо,
Совсем ты ею не любим!
Жена твоя сражений слава,
И пламенеет взор орлин,
Сильна российская держава,
Коль ты дерешься средь теснин.
Не стали Альпы затрудненьем,
И перешли мы Чертов мост,
Наполеон имел сужденье:
Да, этот князь совсем не прост!
Потомок храбрый Багратидов,
Давид Строитель пращур твой,
Ты славу нес как щит Давидов,
Как стяг, завещанный судьбой!
Ему сулили пораженье
Мюрат, Нансути, и Сюше,
Но под Шенграбеном сраженье
Перевернуло их клише.
Снести не в силах отступленья,
И как берсерк могучий встарь,
Он сам себя, презрев терпенье,
Принес Отчизне на алтарь!
Он пал в огне бессмертной схватки,
Залит был кровью позумент,
Воздам ему я словом кратким:
Бородино твой монумент!
Разговорчивая грязь
Лопотала, лопотала…
Вел полки светлейший князь
От привала до привала.
И акцент Кавказских гор
Развивался над полями
Подмосковья. И, как знамя,
Поднят был орлиный взор.
Горький дым Бородина.
Барабанная истома.
Облепила стремена
Фуражирская солома.
Здесь — картечная дуэль
Не страшней штабной депеши.
Опьяняющая цель —
Умереть, не сдавши флеши.
И над вспыхнувшим клинком
Ловкой генеральской шпаги
Потянуло вдруг дымком
Залихватской контратаки.
Бой закончен. Меркнет свет.
Но еще сдаваться рано.
Хирургический ланцет
Занесен над рваной раной.
Вот и вечер, вот и грусть
Умирают, стиснув зубы.
Губы шепчут: «Я вернусь…»
Ах, обманчивые губы…
Творец книги — автор, творец её судьбы — общество. (В. Гюго)
- Главная
- О библиотеке
- ОЭР
- Учебники
- Документы
- Издания ШБ
- Журналы
- Государственные символы РФ
- Информационная безопасность
вторник, 2 октября 2012 г.
Отечественная война 1812 года в стихах
Стихи об "Отечественной войне 1812 года" можно найти так же на сайтах: http://www.museum.ru, http://www.m-battle.ru
Марина Цветаева — " Генералам двенадцатого года"
Сергею
Вы, чьи широкие шинели
Напоминали паруса,
Чьи шпоры весело звенели
И голоса,
И чьи глаза, как бриллианты,
На сердце вырезали след, —
Очаровательные франты
Минувших лет!
Одним ожесточеньем воли
Вы брали сердце и скалу, —
Цари на каждом бранном поле
И на балу.
Вас охраняла длань Господня
И сердце матери. Вчера —
Малютки-мальчики, сегодня —
Офицера!
Вам все вершины были малы
И мягок — самый черствый хлеб,
О, молодые генералы
Своих судеб!
Ах, на гравюре полустертой,
В один великолепный миг,
Я встретила, Тучков-четвертый,
Ваш нежный лик,
И вашу хрупкую фигуру,
И золотые ордена…
И я, поцеловав гравюру,
Не знала сна…
О, как, мне кажется, могли вы
Рукою, полною перстней,
И кудри дев ласкать — и гривы
Своих коней.
В одной невероятной скачке
Вы прожили свой краткий век…
И ваши кудри, ваши бачки
Засыпал снег.
Три сотни побеждало — трое!
Лишь мертвый не вставал с земли.
Вы были дети и герои,
Вы всё могли.
Что так же трогательно-юно,
Как ваша бешеная рать.
Вас златокудрая Фортуна
Вела, как мать.
Вы побеждали и любили
Любовь и сабли острие —
И весело переходили
В небытие.
Ф.Н. Глинка — "Солдатская песнь. "
Вспомним, братцы, россов славу
И пойдем врагов разить!
Защитим свою державу:
Лучше смерть — чем в рабстве жить.
Мы вперед, вперед, ребята,
С богом, верой и штыком!
Вера нам и верность свята:
Победим или умрем!
Под смоленскими стенами,
Здесь, России у дверей,
Стать и биться нам с врагами.
Не пропустим злых зверей!
Вот рыдают наши жены,
Девы, старцы вопиют,
Что злодеи разъяренны
Меч и пламень к ним несут.
Враг строптивый мещет громы,
Храмов божьих не щадит;
Топчет нивы, палит домы,
Змеем лютым в Русь летит!
Русь святую разоряет.
Нет уж сил владеть собой:
Бранный жар в крови пылает,
Сердце просится на бой!
Мы вперед, вперед, ребята,
С богом, верой и штыком!
Вера нам и верность свята:
Победим или умрем!
(1812)
Языков Н. — Д. В. Давыдову
Жизни баловень счастливый,
Два венка ты заслужил;
Знать, Суворов справедливо
Грудь тебе перекрестил!
Не ошибся он в дитяти:
Вырос ты — и полетел,
Полон всякой благодати,
Под знамена русской рати,
Горд, и радостен, и смел.
Грудь твоя горит звездами:
Ты геройски добыл их
В жарких схватках со врагами,
В ратоборствах роковых;
Воин смлада знаменитый,
Ты еще под шведом был,
И на финские граниты
Твой скакун звучнокопытый
Блеск и топот возносил.
Жизни бурно-величавой
Полюбил ты шум и труд:
Ты ходил с войной кровавой
На Дунай, на Буг и Прут.
Но тогда лишь собиралась
Прямо русская война;
Многогромная скоплялась
Вдалеке-и к нам примчалась
Разрушительно-грозна.
Чу! труба продребезжала!
Русь! тебе надменный зов!
Вспомяни ж, как ты встречала
Все нашествия врагов!
Созови из стран далеких
Ты своих богатырей,
Со степей, с равнин широких,
С рек великих, с гор высоких,
От осьми твоих морей!
Пламень в небо упирая,
Лют пожар Москвы ревет;
Златоглавая, святая,
Ты ли гибнешь? Русь, вперед!
Громче буря истребленья,
Крепче смелый ей отпор!
Это жертвенник спасенья,
Это пламень очищенья,
Это фениксов костер!
Где же вы, незванны гости,
Сильны славой и числом?
Снег засыпал ваши кости!
Вам почетный был прием!
Упилися, еле живы,
Вы в московских теремах,
Тяжелы домой пошли вы,
Безобразно полегли вы
На холодных пустырях!
Вы отведать русской силы
Шли в Москву: за делом шли!
Иль не стало на могилы
Вам отеческой земли?
Много в этот год кровавый,
В эту смертную борьбу,
У врагов ты отнял славы,
Ты, боец чернокудрявый,
С белым локоном на лбу!
Удальцов твоих налетом
Ты, их честь, пример и вождь,-
По лесам и по болотам,
Днем и ночью, в вихрь и дождь,
Сквозь огни и дым пожара
Мчал врагам, с твоей толпой,
Вездесущ, как божья кара,
Страх нежданного удара
И нещадный, дикий бой!
Лучезарна слава эта,
И конца не будет ей;
Но такие ж многи лета
И поэзии твоей:
Не умрет твой стих могучий,
Достопамятно-живой,
Упоительный, кипучий,
И воинственно-летучий,
И разгульно-удалой.
Ныне ты на лоне мира:
И любовь и тишину
Нам поет златая лира,
Гордо певшая войну.
И как прежде громогласен
Был ее воинский лад,
Так и ныне свеж и ясен,
Так и ныне он прекрасен,
Полный неги и прохлад.
(Август 1835)
