Думаю, многие, кто интересуется историей Белого Движения, сталкивались со стихотворением, которое молва (и интернет) упорно приписывает А.В. Колчаку. Дескать, это последние стихи адмирала, найденные в его "уголовном деле" и написанные в Иркутске, незадолго до расстрела. Вот этот текст:
"Скажите, где вы были,
Когда чужие кони поднимали пыль,
Когда кривые сабли головы рубили
И на крови сквозь кости рос ковыль?
Где были вы, когда на Поле Куликовом
За Русь сражался инок – Пересвет,
Где каждый третий пал в бою суровом.
Где были вы, скажите, где ваш след?
Или на Бородинском поле,
Где смерть за честь была для нас, славян,
Где русский дух сломил чужую волю, –
Вас в прошлом нет, не клевещите нам.
Чужое, неприкаянное племя,
Так нагло лезущее к нам в учителя,
Кичась прогнившей древностью своею,
Свой путь монетой грязною стеля,
Что принесло ты русскому народу,
Чтобы решать, как нам сегодня жить?
Ты! Паразитствующее сроду,
Теперь желаешь нам законом быть!
Мы для тебя – безродная скотина,
Презренная, как мухи на стекле,
Тебе России прошлое противно,
Но вспомни, ты на чьей живешь земле?
Что ж, упивайся, власть талмудной пыли,
Заняв на время наши храмы и места,
Но, помни! Мы не позабыли
Позорного предательства Христа. "
Оригинал взят здесь , однако встречается на многих страницах и пабликах ВКонтакте. Более того, в серии "Досье-коллекция. Белая Гвардия" это стихотворение также было издано и приписано Колчаку. Тем не менее, оно сразу вызывает целый ряд вопросов.
Прежде всего, Колчак никогда не был антисемитом. Кого-то этот факт обрадует, для кого-то, возможно, станет новым поводом упрекать Адмирала в "чрезмерной мягкотелости", "либерализме" и "нелюбви к России", но сам факт никуда от этого не денется. В правительстве Колчака в Сибири были представители "еврейской диаспоры". В его армии служил родной брат Я.М. Свердлова Зиновий (во избежание новых нападок на Колчака сразу замечу, что Зиновий Свердлов образа мыслей своего брата не разделял и даже грозился повесить его без суда после того, как белые займут Москву). Более того, наряду с Дружинами Святого Креста и Зелёного Знамени, полками Иисуса, Богородицы и Марии Магдалины (эти три полка колчаковской армии составили т.н. "святую бригаду") был в армии Верховного Правителя и отдельный батальон Защитников иудейской веры.
Зиновий Свердлов в 1926 году,
в форме французской армии
Генерал М.К. Дитерихс, один из самых безупречных монархистов в рядах Белого Движения, также сражавшийся в колчаковской армии, в своей книге об убийстве святой царской семьи недвусмысленно высказывает опасения, что после падения большевиков русский гнев падёт на всех евреев без разбора, что освободившийся от ига богоборческой власти русский народ не станет делать различий между Яковом Юровским и простым Мордкой Шмуклером из Одессы. Боевого соратника Колчака такая перспектива пугает — а отнюдь не радует.
Михаил Константинович Дитерихс
Да и само стихотворение, мягко говоря, вызывает вопросы. Претензии к евреям по поводу убийства Христа, угрозы "отомстить за нашего батьку Иисуса" никогда не были характерны для христианской культуры. Христос Сам добровольно отдаёт себя в Жертву Искупления за грехи человечества. Он прячет Собственную Божественность — для того, чтобы мог совершиться Промысл Божий. Он говорит Апостолу Петру, попытавшемуся было защитить Его в Гефсиманском Саду: "Или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего, и Он представит Мне более, нежели двенадцать легионов Ангелов?" Христос Сам отдаёт Себя в Жертву во имя спасения рода людского, евреи же служат в этом деле лишь слепым орудием. Крестной Смертью и чудесным Воскресением Спасителя мы получили возможность спасения и вечной жизни. И Христос действительно ВОСКРЕС. За что же тут мстить?
И только поколение "девяностников", старательно вытравившее из своего сознания представление о Христе как о Боге, забывшее о Воскресении, заменившее Христа "царём-искупителем", могло породить в своём воспалённом воображении эту бредовую мысль — о необходимости мстить СОВРЕМЕННЫМ евреям за Распятие Христа. Колчак был образованный человек. Написать такую очевидную чушь, как последние строки этого стихотворения, он по определению не мог.
Кроме того, биография Колчака, написанная Павлом Зыряновым для серии ЖЗЛ, весьма обстоятельно рассматривая вопрос о пребывании Колчака под стражей, о допросах его сначала следственной комиссией Политцентра, потом — большевиками, о судьбе документов, оставшихся после этих допросов, о приведённом выше антисемитском стихотворении просто не упоминает. Не упоминает о нём и другой исследователь биографии Адмирала — А.С. Кручинин (при том, что Кручинин обладает склонностью объявлять православием всё, что ему в данный момент нравится, стало быть, вполне мог бы вложить в уста Колчака нужные идеи — но не решился). В общем, решив окончательно разобраться с этим вопросом, я обратился с письмом к лучшему на сегодняшний день специалисту по Колчаку, доктору исторических наук Владимиру Хандорину.
Ответ себя долго ждать не заставил. Владимир Геннадьевич уверенно ответил мне, что стихотворение — апокриф. И что в "деле" Колчака, хранящемся ныне в Центральном Архиве ФСБ, оно не содержится.
Я не знаю, кто подлинный автор этих стихов. Возможно, кто-то из сегодняшних неонацистов, решивших притянуть Колчака в свои единомышленники (несмотря на недвусмысленные слова Адмирала о необходимости борьбы с большевизмом справа). А возможно, и ведомство доктора Геббельса пыталось в годы Великой Отечественной войны воспользоваться в своих целях авторитетом расстрелянного верховного правителя (тем более, что Деникин сотрудничать с ними категорически отказался). Но в любом случае Колчак антисемитских стихов не писал. Вне зависимости от того, нравится этот факт кому-то или нет.
Юная поэтесса Лариса Юрьева дебютировала на Интернет-сайте Стихи.ру (Международный Фестиваль конкурс «Юная Росса» — МФК ЮР) в 2009 году с авторской песней «Эхо вечности» http://www.stihi.ru/2009/06/09/2151т
Красивым поэтическим песенным мотыльком «Эхо вечности» Лариса сразу обратила внимание читателей национального сервера «Стихи. Ру». Было множество положительных отзывов и, мне думается, эта песня полюбится людьми. Хочется пожелать счастливой встречи песен юной поэтессы Ларисы Юрьевой с исполнителями и слушателями, хочется, чтобы песни эти прижились к нашему времени и стали частью русской культуры.
Приятно отметить, что редакционным Советом МФК ЮР было единогласно одобрено опубликование в журнале «Юная Росса» избранные фрагменты цикла поэм Ларисы Юрьевой о Колчаке.
В Предисловии книги «Поэмы о Колчаке» читаем:
ПРЕДИСЛОВИЕ
Перед вами первые большие поэтические произведения об адмирале Колчаке – поэмы Ларисы Юрьевой «Белые волки» и "Двадцатый век". Большие – и в смысле жанра, и в смысле поэтического качества.
Важно заметить, что подобную литературную работу проделал не маститый мастер — строчки поэм вырвались из юного сердца: сами по себе, по зову души и сердца. Слава Богу, что искренность поэтического порыва подкреплена и отменным талантом, хорошо ограненным в Литературном институте. Несомненно, подобные поэмы можно было написать только такими – чеканными, жесткими строками, какие вышли из-под пера Ларисы Юрьевой. Не подражая Марине Цветаевой впрямую, она выбрала именно ее рубленый хлесткий афористический слог. И в ритме слышны и посвист казачьей шашки, и клацанье затворов, и мерный шаг строя, и перестук колес воинского эшелона.
Поэма "Двадцатый век", вошедшая в эту книгу, — это первая часть задуманной трилогии, поэтому логично рассматривать ее как прелюдию к "Белым волкам": она обладает теми же достоинствами (и, может быть, недостатками), что и "основная" поэма о Колчаке.
Откуда это пришло? Как и почему дитя XXI века так глубоко и остро постигло трагедию века минувшего? Сработала генетическая память? Как- никак, но Лариса Юрьева из Сибири, из Иркутских мест, роковых в судьбе Колчака. Возможно… Но настоящая поэзия – это всегда таинство, мистика, поэтому не стоит гадать, почему именно рука Ларисы Юрьевой начертала эти поэмы. Главное, что созданы превосходные поэтические памятники всероссийскому Адмиралу – герою и мученику, чье имя пока еще не обсусалено новым агитпропом.
Хочется верить, что этой дилогии суждена долгая и триумфальная жизнь, что она станет ярким событием в российской литературе нового столетия.
Николай ЧЕРКАШИН,
лауреат международной премии Всехвального апостола Андрея Первозванного
«На пир, на расправу, на распрю столетий,
В сорвавшийся крутень истории…»
(П. Антокольский).
На все вопросы
Есть простой ответ:
Вдави на счастье
В чернозем подкову!
Куда пришел Колчак –
Там «красных» нет!
Колчак, Колчак:
Магическое слово!
Трех лошадей загнать,
Но все ж догнать
Ее – родную, гордую,
Великую!
Пришить погоны
И к губам прижать
Заветную
Трехцветную реликвию…
Туда!
Там умирают господа
Простой,
Святой
И самой лучшей смертью
И, в честный бой
Послушно уходя,
Произнести умеют
«Честь имею!»
Свой путать след
Под пулями учась,
Умчаться
От пугающего завтра.
Там пушки бьют,
Орут «Ура, Колчак!»,
Там плеть
За ветром гонится казачья.
Прижать к плечу винтовку
И отдачу
Почувствовать – родимую –
В плечо.
Слепой поток
Словесной нудной жвачки –
Для Керенских.
В России – горячо!
Шинель с плеча
Потомка янычар
Россия носит:
Новый царь –
Колчак!
На корабле,
Попавшем в лютый шторм,
Он взял штурвал
И лезет –
Напролом.
Туда.
"Если только можно, Авва Отче,
Чашу эту мимо пронеси!"
(Б. Пастернак).
В тайгу
Ветра бегут.
Еще не поздно
В далекий путь
Отправиться по звездам.
Но неужели
Впрямь сумеет он
В карман шинели
Спрятать эшелон?!
Вагонов — двадцать шесть.
Они полны.
Петля на шее —
Золото страны.
Сбеги-ка,
Адмирал:
Враги
(Проклятье!)
Напишут,
Что удрал
Ты в женском платье,
Что золото
И армию покинул.
Печать позора —
На твои седины.
Тогда любой
Солдат и офицер
С насмешкой злою
Где-нибудь
Обронит:
"Верховный цел,
А деньги —
Проворонил. "
Уж чем такое —
Лучше под прицел.
Еще России
Нужен Адмирал,
А адмирал —
Увы, уже не нужен.
И в лампе керосин
Менять пора,
Чтоб как-то поддержать
И жар,
И мужество.
Распоряжаться
Именем и славой
Вождь по уставу
Не имеет права!
Всем нужен просто
Бронзовый герой,
А кровь и плоть —
Материал не тот.
Что, обманула,
Обвела, судьба?
Уже в плену —
У самого себя.
В купе стучат:
-Вы адмирал Колчак?
Ответил "да".
В руке — тепло нагана.
Конец. Капкан.
Отдал.
Предатели.
И вот легла рука
На гробовую крышку чемодана.
-Мы вас передаем.
Шинель — на плечи:
"Аннушка, до встречи!"
Без лишних слов.
-Оставьте этот гонор:
"Орлов" —
Долой!
-Нет, я умру в погонах.
"Эх, яблочко,
Куда ты котишься?
В ВЧК попадешь —
Не воротишься."
(Частушка).
В отверстие тюремного "волчка"
Мир видится не хуже.
Только уже.
Ведут по коридору Колчака.
Через посты
Несут остывший ужин.
А завтра — встреча в дворике тюремном,
В руке рука
И поцелуй украдкой,
Исписанный листочек
Из тетрадки,
Знакомый почерк
И нажим слегка.
А там, среди "расстрельных"
Дел ЧК,
Уже подшита к папке, для порядка,
Последняя записка Колчака:
"Спасибо, моя милая голубка,
За ласку, за заботы обо мне.
Храни себя! Смертельнее разлуки
С тобою
В этом мире кары нет!
Осталось лишь на Бога
Уповать.
Я не ропщу — ведь я уже отмечен
Священным правом — руки целовать
Твои. Я за тебя молюсь. До встречи."
"Полвека не могу принять —
Ничем нельзя помочь,
И вот уходишь ты опять
В ту роковую ночь. "
(А.В. Тимирева).
В окошко проникает
Свет луны.
Февраль, седьмое.
Около пяти.
Никак,
Конвой?
Лишь тени вдоль стены.
О, Боже мой!
Ведут его.
Прости.
Ничком — в подушку.
Лишь с небес звезда
Скатилась равнодушно
И устало,
Когда с землею спорила вода
За право стать
Могилой адмирала;
Когда в винтовке
Щелкнула обойма,
Когда "готовсь"
Звенело в тишине,
Когда,
Так удивительно-спокойно,
Правитель
Застегнул свою шинель:
-Я — адмирал, командую парадом.
И перстень с ядом
Зажала жадно
Хищная рука.
Подарок адмирала Колчака
Ты сохрани, палач!
Неведом путь:
Вот-вот заплачут
Тюрьмы ГПУ
И по тебе. От пыток
Умирая,
Ты, может быть,
Припомнишь адмиральской
Последней папиросы огонек?
Припомнишь, как февральский
Ветер нес
Далекий дым
И орудийный грохот?
Сомкнув ряды,
Погоны
Шли на город.
РЕКВИЕМ ПАМЯТИ БЕЛОГО ВОИНА.
Ради прозренья,
А может —
Ради спасенья,
Смело в ладонь зачерпните
Архивной пыли.
В недоуменье —
Ну что же
Они не сумели?! —
Не зачеркните
Того, что Они —
Были.
