Стихи русских поэтов посвященные женщинам.
У огня
Константин Симонов
Кружится испанская пластинка.
Изогнувшись в тонкую дугу,
Женщина под черною косынкой
Пляшет на вертящемся кругу.
Одержима яростною верой
В то, что он когда-нибудь придет,
Вечные слова "Yo te quiero"*
Пляшущая женщина поет.
В дымной, промерзающей землянке,
Под накатом бревен и земли,
Человек в тулупе и ушанке
Говорит, чтоб снова завели.
У огня, где жарятся консервы,
Греет свои раны он сейчас,
Под Мадридом продырявлен в первый
И под Сталинградом — в пятый раз.
Он глаза устало закрывает,
Он да песня — больше никого.
Он тоскует? Может быть. Кто знает?
Кто спросить посмеет у него?
Проволоку молча прогрызая,
По снегу ползут его полки.
Южная пластинка, замерзая,
Делает последние круги.
Светит догорающая лампа,
Выстрелы да снега синева.
На одной из улочек Дель-Кампо
Если ты сейчас еще жива,
Если бы неведомою силой
Вдруг тебя в землянку залучить,
Где он, тот голубоглазый, милый,
Тот, кого любила ты, спросить?
Ты, подняв опущенные веки,
Не узнала б прежнего, того,
В грузном поседевшем человеке,
В новом, грозном имени его.
Что ж, пора. Поправив автоматы,
Встанут все. Но, подойдя к дверям,
Вдруг он вспомнит и мигнет солдату:
"Ну-ка, заведи вдогонку нам".
Тонкий луч за ним блеснет из двери,
И метель их сразу обовьет.
Но, как прежде, радуясь и веря,
Женщина вослед им запоет.
Потеряв в снегах его из виду,
Пусть она поет еще и ждет:
Поэтическая женщина
Денис Давыдов
Что она?- Порыв, смятенье,
И холодность, и восторг,
И отпор, и увлеченье,
Смех и слезы, черт и бог,
Пыл полуденного лета,
Урагана красота,
Исступленного поэта
Беспокойная мечта!
С нею дружба — упоенье.
Но спаси, создатель, с ней
От любовного сношенья
И таинственных связей!
Огненна, славолюбива;
Я ручаюсь, что она
Неотвязчива, ревнива,
Как законная жена!
Бьет женщина
Андрей Вознесенский
В чьем ресторане, в чьей стране — не вспомнишь,
но в полночь
есть шесть мужчин, есть стол, есть Новый год,
и женщина разгневанная — бьет!
Быть может, ей не подошла компания,
где взгляды липнут, словно листья банные?
За что — неважно. Значит, им положено —
пошла по рожам, как белье полощут.
Бей, женщина! Бей, милая! Бей, мстящая!
Вмажь майонезом лысому в подтяжках.
Бей, женщина!
Массируй им мордасы!
За все твои грядущие матрасы,
за то, что ты во всем передовая,
что на земле давно матриархат —
отбить,
обуть,
быть умной,
хохотать,-
такая мука — непередаваемо!
Влепи в него салат из солонины.
Мужчины, рыцари,
куда ж девались вы?!
Так хочется к кому-то прислониться —
увы.
Бей, реваншистка! Жизнь — как белый танец.
Не он, а ты его, отбивши, тянешь.
Пол-литра купишь.
Как он скучен, хрыч!
Намучишься, пока расшевелишь.
Ну можно ли в жилет пулять мороженым?!
А можно ли
в капронах
ждать в морозы?
Самой восьмого покупать мимозы —
можно?!
Виновные, валитесь на колени,
колонны,
люди,
лунные аллеи,
вы без нее давно бы околели!
Смотрите,
из-под грязного стола —
она, шатаясь, к зеркалу пошла.
"Ах, зеркало, прохладное стекло,
шепчу в тебя бессвязными словами,
сама к себе губами
прислоняюсь
и по тебе
сползаю
тяжело,
и думаю: трусишки, нету сил —
меня бы кто хотя бы отлупил. "
Шиповник
Илья Сельвинский
Среди цветов малокровных,
Теряющих к осени краски,
Пылает поздний шиповник,
Шипящий, закатно-красный.
Годные только в силос,
Качаясь, как богдыханы,
Цветы стоят "безуханны",
Как в старину говорилось.
А этот в зеленой куще,
Лицом отражая запад,
Еще излучает ликующий
Высокомерный запах.
Как будто, ничуть не жалея
Тебя со всей твоей братией,
Сейчас прошла по аллее
Женщина в шумном платье.
Запах. Вдыхаю невольно
Это холодное пламя.
Оно омывает память,
Как музыкальные волны.
Давно уже спит в могиле
Та женщина в каплях коралла,
Что раз назвала меня:
"милый" —
И больше не повторяла.
Было ли это когда-то?
Прошли океаны
да рельсы.
Но вот
шиповник
зарделся,
Полный ее аромата,
И, алой этой волною
Рванувшись ко мне отчаянно,
Женщина снова со мною
С лаской своей случайной.
Женщина
Аполлон Григорьев
Вся сетью лжи причудливого сна
Таинственно опутана она,
И, может быть, мирятся в ней одной
Добро и зло, тревога и покой.
И пусть при ней душа всегда полна
Сомнением мучительным и злым —
Зачем и кем так лживо создана
Она, дитя причудливого сна?
Но в этот сон так верить мы хотим,
Как никогда не верим в бытие.
Волшебный круг, опутавший ее,
Нам странно-чужд порою, а порой
Знакомою из детства стариной
На душу веет. Детской простотой
Порой полны слова ее, и тих,
И нежен взгляд,- но было б верить в них
Безумием. Нежданный хлад речей
Неверием обманутых страстей
За ними вслед так странно изумит,
Что душу вновь сомненье посетит:
Зачем и кем так лживо создана
Она, дитя причудливого сна?
По ягоды
Евгений Евтушенко
Три женщины и две девчонки куцых,
да я.
Летел набитый сеном кузов
среди полей шумящих широко.
И, глядя на мелькание косилок,
коней,
колосьев,
кепок
и косынок,
мы доставали булки из корзинок
и пили молодое молоко.
Из-под колес взметались перепелки,
трещали, оглушая перепонки.
Мир трепыхался, зеленел, галдел.
А я — я слушал, слушал и глядел.
Мальчишки у ручья швыряли камни,
и солнце распалившееся жгло.
Но облака накапливали капли,
ворочались, дышали тяжело.
Все становилось мглистей, молчаливей,
уже в стога народ колхозный лез,
и без оглядки мы влетели в ливень,
и вместе с ним и с молниями — в лес!
Весь кузов перестраивая с толком,
мы разгребали сена вороха
и укрывались.
Не укрылась только
попутчица одна лет сорока.
Она глядела целый день устало,
молчала нелюдимо за едой
и вдруг сейчас приподнялась и встала,
и стала молодою-молодой.
Она сняла с волос платочек белый,
какой-то шалой лихости полна,
и повела плечами и запела,
веселая и мокрая она:
"Густым лесом босоногая
девчоночка идет.
Мелку ягоду не трогает,
крупну ягоду берет".
Она стояла с гордой головою,
и все вперед —
и сердце и глаза,
а по лицу —
хлестанье мокрой хвои,
и на ресницах —
слезы и гроза.
"Чего ты там?
Простудишься, дурила. "
ее тянула тетя, теребя.
Но всю себя она дождю дарила,
и дождь за это ей дарил себя.
О, женщина, дитя, привыкшее играть
Константин Бальмонт
О, женщина, дитя, привыкшее играть
И взором нежных глаз, и лаской поцелуя,
Я должен бы тебя всем сердцем презирать,
А я тебя люблю, волнуясь и тоскуя!
Люблю и рвусь к тебе, прощаю и люблю,
Живу одной тобой в моих терзаньях страстных,
Для прихоти твоей я душу погублю,
Все, все возьми себе — за взгляд очей прекрасных,
За слово лживое, что истины нежней,
За сладкую тоску восторженных мучений!
Ты, море странных снов, и звуков, и огней!
Ты, друг и вечный враг! Злой дух и добрый гений!
Всегда найдется женская рука
Евгений Евтушенко
Всегда найдется женская рука,
чтобы она, прохладна и легка,
жалея и немножечко любя,
как брата, успокоила тебя.
Всегда найдется женское плечо,
чтобы в него дышал ты горячо,
припав к нему беспутной головой,
ему доверив сон мятежный свой.
Всегда найдутся женские глаза,
чтобы они, всю боль твою глуша,
а если и не всю, то часть ее,
увидели страдание твое.
Но есть такая женская рука,
которая особенно сладка,
когда она измученного лба
касается, как вечность и судьба.
Но есть такое женское плечо,
которое неведомо за что
не на ночь, а навек тебе дано,
и это понял ты давным-давно.
Но есть такие женские глаза,
которые глядят всегда грустя,
и это до последних твоих дней
глаза любви и совести твоей.
А ты живешь себе же вопреки,
и мало тебе только той руки,
того плеча и тех печальных глаз.
Ты предавал их в жизни столько раз!
И вот оно — возмездье — настает.
"Предатель!"- дождь тебя наотмашь бьет.
"Предатель!"- ветки хлещут по лицу.
"Предатель!"- эхо слышится в лесу.
Ты мечешься, ты мучишься, грустишь.
Ты сам себе все это не простишь.
И только та прозрачная рука
простит, хотя обида и тяжка,
и только то усталое плечо
простит сейчас, да и простит еще,
и только те печальные глаза
простят все то, чего прощать нельзя.
Русской женщине
Фёдор Тютчев
Вдали от солнца и природы,
Вдали от света и искусства,
Вдали от жизни и любви
Мелькнут твои младые годы,
Живые помертвеют чувства,
Мечты развеются твои.
И жизнь твоя пройдет незрима,
В краю безлюдном, безымянном,
На незамеченной земле,-
Как исчезает облак дыма
На небе тусклом и туманном,
В осенней беспредельной мгле.
Греми, вдохновенная лира
Владимир Солоухин
Греми, вдохновенная лира,
О том сокровенном звеня,
Что лучшая женщина мира
Три года любила меня.
Она подошла, молодая,
В глаза посмотрела, светла,
И тихо сказала: «Я знаю,
Зачем я к тебе подошла.
Я буду единственной милой,
Отняв, уведя, заслоня. »
О, лучшая женщина мира
Три года любила меня.
Сияли от неба до моря
То золото, то синева,
Леса в листопадном уборе,
Цветущая летом трава.
Мне жизнь кладовые открыла,
Сокровища блещут маня,
Ведь лучшая женщина мира
Три года любила меня.
И время от ласки до ласки
Рекой полноводной текло,
И бремя от сказки до сказки
Нести было не тяжело.
В разгаре обильного пира
Мы пьем, о расплате не мня.
Так лучшая женщина мира
Три года любила меня.
Меня ощущением силы
Всегда наполняла она,
И столько тепла приносила —
Ни ночь, ни зима, не страшна.
— Не бойся,— она говорила,—
Ты самого черного дня. —
Да, лучшая женщина мира
Три года любила меня.
И радость моя и победа
Как перед падением взлет.
Ударили грозы и беды,
Похмелье, увы, настает.
Бреду я понуро и сиро,
Вокруг ни былья, ни огня.
Но лучшая женщина мира
Три года любила меня!
Не три сумасшедшие ночи,
Не три золотые денька.
Так пусть не бросается в очи
Ни звездочки, ни огонька,
Замкнулась душа, схоронила.
До слова, до жеста храня,
Как лучшая женщина мира
Три года любила меня.
Содержание
О женской красоте
Мир держится на женской красоте,
Она своя для каждого мужчины:
По разуму, по сердцу, по мечте –
В том суть любви, и нет иной причины.
Со всеми, кто влюблен, мне воспевать
Красу девиц и женщин ярким словом.
И никакой усталости не знать
В таких делах душа моя готова!
Для женщин ей так радостно рождать
Слова любви — пусть эта радость длится,
И пусть душа нисколько не боится
Восторг красой всех женщин повторять!
Царевна
В мягкой кофточке снежной,
Будто ангел, бела,
Взгляд душевный и нежный,
И улыбка светла,
Речь свободна, певуча.
Будто льется ручьем,
Нет кокетливой тучи
На лице молодом.
И так царственны илечи,
Губ всевластна краса –
И мужчины при встрече
Не отводят глаза.
Наш праздник
Плачет капелью весна,
Слезы ее так прекрасны!
Вот наступил и для нас
Женский заслуженный праздник.
Как хорошо, что он есть,
И для ума, и для сердца.
Чтоб на минутку присесть,
Праздно вокруг оглядеться.
Сколько вниманья, цветов,
Искренних слов, поздравлений!
Каждый мужчина готов
Мысленно встать на колени.
Ох, этот мартовский день!
Праздник на грани искусства.
Как он сближает людей!
Как обостряет их чувства!
В ком-то любовь оживет,
Кто-то от счастья заплачет.
Кто-то тихонько вздохнет.
Вспомнив рассаду и дачи.
Кто-то решится на шаг,
Женщине скажет: надейся!
Восьмое марта
Пусть будут женщины прекрасны, как цветы!
Пусть будут нежными, как ветерка дыханье!
О, Вы! Источник вечной доброты,
Любви и ласки, и святого обаянья!
Пусть небо мирное у вас над головой
Смеется солнечными теплыми лучами!
Вы дарите нам счастье и покой.
О, женщины! Как хорошо нам с вами!
Женская печаль
Ах, как хочется быть беззащитной.
Не от горя — от счастья рыдать,
За спиною мужской монолитной
Беззаботно душой отдыхать.
Ах, как хочется быть неумелой.
Неспособной к проблемным делам.
Ведь проблемы — не женское дело,
Ты о них позаботишься сам.
Ах, как хочется быть интересной,
Восхищённые взгляды ловить.
Но тебе лишь дарить свои песни.
Лишь тебя обожать и любить.
Ах, как хочется в доме уютном
Все своими руками творить.
Ах, как хочется хоть на минутку
Просто женщиной слабою быть!
Я — женщина
Я — женщина. Все вынести должна:
Измены боль и горечь пораженья.
Я из ребра мужчины создана
И прочностью наделена с рожденья.
Храню в себе начала двух начал,
Два полюса в себе соединяю.
Хожу босой по острию меча,
Сама себе ни в чем не изменяя.
И Ад и Рай во мне сошлись навек.
То в бездне я, то от блаженства таю.
Я падаю, но вновь беру разбег.
Теряю все и снова обретаю.
Я над собой без устали тружусь,
Пусть не дарует мне Творец прощенья.
Я — женщина. И этим я горжусь –
В природе нет создания совершенней.
В праздник
В этот день как щедро не воспеть их,
Матерей, невест, любимых жен!
Красотою, славятся столетья,
Безупречен лик святых мадонн.
С них писали редкие полотна.
Вдохновляли лучших мастеров,
Воспевались издавна в работах
Материнство, верность и любовь.
И хотя ваятели умели
Оживлять и камень, и металл,
Уступало мраморное тело,
Когда рядом был оригинал.
Совершенство в сопряженье линий,
Красота приковывает взор.
Потому при встрече с ней мужчину
Обжигает молнией — восторг.
Посвящение женщине
Я не скажу,
Что ты всегда прекрасна,
Всегда мила, желанна и добра.
Я не скажу,
Да будет людям ясно,
Что ты всегда разумна и мудра.
Я не скажу,
Что ты неповторима.
Что в целом свете лучше не найдешь.
Я не скажу,
Что ты непостижима
И это будет правда,
А не ложь.
Но я скажу,
Не опуская взора
Перед твоими крыльями бровей,
Что ты моя надежда и опора
От первых дней
И до последних дней..
Что лишь тобой живу
На этом свете.
То проклиная в гневе, то любя;
И в грозный час
По вздыбленной планете
Иду на смерть и гибну за тебя.
И потому, наверное, порою
Ищу любви и нежности твоей.
И говорю, склоняясь пред тобою:
— Ты мать моя.
Ты — мать моих детей.
Я расскажу о женщине простой
Я расскажу о женщине простой.
Она не знала модных туалетов.
И не носила перстень золотой.
И не читала чувственных поэтов.
В простой наряд всегда облачена,
Она носила твердые мозоли
И без стихов была посвящена
Во все земные радости и боли.
Она умела верить и любить
И за любовь с достоинством бороться,
И честь и совесть бережно хранить,
Как чистоту глубокого колодца.
Ее характер нежен был и крут,
И наша блажь была ей незнакома.
И даже самый маленький лоскут
Она хозяйски берегла для дома.
Но не скупой та женщина была.
В нелегкий час без жертвенного слова
Добром своим, душевна и светла,
Она была пожертвовать готова.
И потому с любовью все вокруг
Тянулись к ней, судьбу благословляя.
Не скарбом, нет, а делом добрых рук
Она всю жизнь свой жребий украшала.
И хоть она иначе не могла,
Охваченная воодушевлением,
Не горьким рабством жизнь ее была,
А, жизни ради, — самоотверженьем.
И знать не зря в поспешной смене дней,
Любя себя, бравируя гордыней,
Свои глаза мы обращаем к ней
И перед ней встаем, как перед святыней.
Лицо ее в морщинках дорогих.
Спадает с плеч косыночка цветная.
Не матерь божья в ризах золотых,
А просто мама — женщина простая.
И нас объемлет чувство доброты
И обжигает остро боль утраты.
Какие были у нее цветы!
Какие вишни высились у хаты!
Н.Багринцев
Весенний мотив
Ты такая,
такая прекрасная.
Ты как яркий мой солнечный свет
Из волшебной и радостной сказки,
Словно юности тоненький след.
Взгляд ловлю.
И в твоем присутствии
Я наполнен тобой до краев:
Как мне справиться
с радостным чувством, —
И гляжу я в оконный проем.
Постоянный и вечный мечтатель,
Я не раз был Судьбою бит.
Ты скажи, как с собою мне сладить,
Подскажи,
как любить — не любить?
Отказаться смогу ли от радости,
Что в мои заронила ты сны? —
Ты такая,
такая прекрасная!
Опьянен я дыханьем Весны.
* * *
Как стебелёк была хрупка
Любовь —
И тем неповторима.
Я же время торопил и мимо
По небу плыли облака.
Ведь жизнь проста.
Совсем проста!
А я мечтал об идеале, —
Мне виделись такие дали,
Такая мнилась красота.
Всех мнительных таков удел:
Питает зло их корень древний,
И я, сквозь яростную ревность,
Твоей любви не разглядел.
* * *
Нет любви. —
И лишаются здравого смысла
И слова, и поступки.
Твой искоса взгляд.
В доме сразу, смотри,
Будто дым возник коромыслом,
Приумолкли стыдливо часы — и стоят.
По углам схоронились участье и счастье,
И куда-то пропала из глаз доброта.
Об пол зеркало бьётся на мелкие части,
А в душе —
Торричеллиева пустота.
Подарок
Подарю тебе радость и счастье
И улыбок приятных букет.
Много дней без тревог и ненастий,
Ветерка молодого привет.
Подарю тебе песнь соловьиную,
Лебединую верность друзей.
И мелодию нашу любимую,
Шелест листьев седых тополей.
Нам о старости думать рано,
Будь девчоночкой озорной,
Чтобы солнышко постоянно
Улыбалось тебе одной.
Люблю!
Новой истины я не открыл.
Новой ереси не изрек.
Ничего в земле по отрыл.
Ничего из небес не извлек.
И дорогу не ту проторил.
Не постиг, что мне было дано.
И банально слова повторил
Те, что в мире звучали давно.
Появился я видимо зря
В этот мир без опоры земной.
И на небе высоком заря
Появляется зря надо мной.
Я не знаю, каким надо быть,
Но не буду вовек нелюдим,
Потому что живу, чтоб любить,
И еще, чтобы знать, что любим.
Чтобы страсть разливалась в крови
От любимого лика в окне.
И еще, чтобы верить любви,
И любовь чтобы верила мне.
Лишь поэтому день ото дня
Я себя в этом мире терплю.
«Что ты делаешь?» — спросят меня
Я вот так и отвечу: «Люблю!»
* * *
Привыкла женщина ко мне,
Всем существом своим припала.
Прилипла женщина ко мне.
Как будто рыба-прилипала.
Она свела меня с ума,
Она меня, как совесть, гложет.
И так прилипла, что сама
Отлипнуть от меня не может.
А я, в любовь устав играть,
Ее объятий избегаю
И тщусь от сердца оторвать
Но. тут же, кровью истекаю.
Вешняя любовь
Один лишь взгляд, одно рукопожатье —
И жизни гимн восторженно пою:
Ты так светла в нарядном, ярком платье!
И даришь мне улыбкою зарю.
Моей душе ты солнечна, родная.
Смотрю в глаза твои — не насмотрюсь.
Любовь к тебе такая же святая,
Какой люблю сиреневую Русь!
* * *
Живу любя, с душою окрылённой,
В огне любви сгорит слепая грусть.
И в радость мне, любовью озарённом,
Шептать в слезах: «На женщину молюсь!»
В ней — жизнь и свет. Я счастлив
восхищеньем
Её красой. И я покорен ей.
И дай. Господь, чтоб дольше длилось пенье
В честь Женщины возлюбленной моей!
А мне с тобой поговорить
А мне с тобой поговорить, —
Как будто бы воды испить
Из родника лесного:
Так душу чуткую бодрит,
Ласкает, нежит, веселит
Бесед сердечных слово!
А мне в глаза твои смотреть –
Как будто сердцем песни петь
И счастьем упиваться:
Так величава и проста.
Твоя святая красота.
Глазам не оторваться!
А мне тебя поцеловать, —
Как будто таинство познать,
Достойное лишь Бога:
Ах, пусть звенят колокола
О том, что в жизни нас свела
Счастливая дорога!
Любовь
Как прекрасна любовь!
Как светла, неподкупна!
Вдруг однажды придет очевидный ответ,
Что любовь от кого-то потребовать — глупо.
Что она просто есть, словно воздух и свет.
Вся она так огромна и так многолика!
Прибежала собака и лижет ладонь.
Наклонилась березка над заводью тихой.
По поленьям скользит недотрога — огонь.
Тут ребенок прижался доверчиво к маме.
Там мальчишка тайком на девчонку глядит.
И зима, укрывая всю землю снегами,
Под ногами любовную песню скрипит.
Входит к женщине в спальню, робея, мужчина…
Умирает цветок. Появляется вновь.
Мать ночами не спит, ждет гуленушку — сына.
Это все называется просто:
ЛЮБОВЬ!
