Содержание
Какие стихи вы предпочитаете?
Стихи — Палач
Палач не нянчился со мной,
Вонзил мне когти в сердце грубо
И вот пульсирует в нем боль,
Я ж до крови кусаю губы.
Но окровавленный мой рот
Кривит подобие улыбки,
Я сам взошел на эшафот,
Чтобы меня подвергли пытке.
Я сам отдался палачу,
Не помышляя на спасенье,
Ведь знаю в муках получу
Грехов моих я искупленье.
Палач терзает сердце мне,
Души ж моей не слышен плач,
Я умираю улыбаясь,
Моя Любовь ведь мой палач.
Стихи — Палач
Палач без воли, без судьбы,
Без чувств, без памяти, былого.
Святое подымает на дыбы
И "четвертует" Бога.
Бесстрастный взгляд его молчит —
В нем ничего живого.
Во мраке дел топор блестит,
Здесь сеять смерть готовый.
На плахе — жизнь, мечты, дела.
На эшафоте — смрад от крови.
Бездыханные здесь тела
И смертник распростертый новый.
Кто ты, палач? Откройся мне.
Скажи же напоследок свое имя.
Ответь — я не встречал тебя нигде?
О, Боже! Вижу лик своей любимой.
Стихи — Палач мой
Палач мой я и я же суд себе,
Не плачь по мне, я сам это устроил,
Я суд Божественный отверг и сам ссудил себе,
Немного денег – тридцадку приготовил.
Я сам себя продал и сам себя купил,
Некролог написал, верёвку подготовил,
Я сам казнил себя и сам же закопал,
Но воскресенья так и не освоил.
Стихи — Палач
Стихи — Палач
Предопределена очередная жертва,
Хладнокровно передернут затвор,
Оптика зафиксировала цель
Палец плавно ложиться на курок.
Кому-то сегодня явно не везет,
У палача не бывает исключения
Лишь мгновение разделяет пулю,
От смертельного прикосновения.
В жизни не бывает случайностей
Каждая судьба ждет своего часа,
Значит, не промахнется палач
И у жертвы не остается шансов.
Но сегодня будет все иначе,
Как автор, я сделаю исключение,
Нажму на паузу, сделаю стоп-кадр.
Стихи — Палач
Нож в сердце, мне вонзая, ликуй, ты мой палач!
И кровью истекая, твою мне радость не унять,
Доволен ты собою? Подумал, что упала к ногам твоим рыдать,
Обиженной росою осыпал ядом, ты меня.
А я тебя простила, и знаешь ты за что!
Смогла, переступила, и лучшее хранила…
Но нет цены любви у палача, не ищет он во мне добра,
Лукаво подбирает слова острей ножа, опять мне их вонзая,
Довольно улыбаясь, как Бог. судил меня….
Кому же из нас легче?
Не жертва я твоя, казнить меня не.
Стихи — Палач
Просыпается палач, песню напевая
Тренируется с утра, гирями играя
Должен в форме быть всегда, сильным и умелым
Каждый знает, у него непростое дело
Каждый знает, палачу нужен распорядок
Чтобы был в его одежде и вещах порядок
В предвкушении забот серьезного момента
Важен тщательный уход за острым инструментом
Палачу везде почет и везде отрада
Щедро платят из казны и вся грудь в наградах
И придворная толпа сыплет комплименты
Дамы дарят поцелуи, пользуясь моментом
Стихи — Палач
Я будто теряю точку отсчета,
Что было понятным — ставит в тупик.
И снова уходит присутствие Бога,
И пустота во мне тихо болит.
Я — та, сбежавшая от одиночества,
И в настоящем мечтавшая жить —
Утратила прошлое вместе с отчеством,
И до сих пор не умею любить.
В свое отражение глядеть безоценочно,
Верить в себя и себе,
Буть женщиной, матерью, маленькой девочкой —
Собою всегда и везде.
Где это право на наслаждение?
Где эта радость от каждого дня?
Кто создает мое настроение.
Стихи — Палач и Медицина
Где сказано, что не врач–
Обычный простой палач.
Лекарства нет от всех болезней.
Отрубить голову полезней.
Всех губит нас простуда, корь.
А вылечит палач ту боль.
Сироп напрасно заболевший пьёт.
Палач мгновенный результат даёт.
Легко он рубит сгоряча.
Ещё больных для палача.
Чего боятся – ты поймёшь.
***
В любом, ведь, случае помрёшь.
На шее моей затянулась петля
Не дав мне еще раз вздохнуть
И резкая боль, словно острый клинок
Внезапно вспорола мне грудь
Мне страшно, от боли готов я кричать
Но нет уж! я лучше умру
Чем буду глупцов и зевак потешать
И выть, словно волк, на луну
"Палач! Обернись, посмотри на меня!
К тебе я сегодня приду!
И всю свою жизнь, что проводишь ты в снах
Со мной проведешь ты в аду! "
Петля до отказа мне врезалась в плоть
И жизни потух огонек
И дух, мое тело сумев побороть
Неслышно шепнул: "Путь далек. "
И взмыла в пространство людская душа
Очнувшись от мыслей и слов
И цель у нее есть теперь лишь одна —
Страна золотых облаков.
Она любила блеск и радость,
Живые тайны красоты,
Плодов медлительную сладость,
Благоуханные цветы.
Одета яркой багряницей,
Как ночь мгновенная светла,
Она любила быть царицей,
Ее пленяла похвала.
Ее в наряде гордом тешил
Алмаз в лучах и алый лал,
И бармы царские обвешал
Жемчуг шуршащий и коралл.
Сверкало золото чертога,
Горел огнем и блеском свод,
И звонко пело у порога
Паденье раздробленных вод.
Пылал багрянец пышных тканей
На белом холоде колонн,
И знойной радостью желаний
Был сладкий воздух напоен.
Но тайна тяжкая мрачила
Блестящей славы дивный дом:
Царица в полдень уходила,
Куда, никто не знал о том.
И, возвращаясь в круг веселый
Прелестных жен и юных дев,
Она склоняла взор тяжелый,
Она таила темный гнев.
К забавам легкого веселья,
К турнирам взоров и речей
Влеклась тоска из подземелья,
От злой работы палачей.
Там истязуемое тело,
Вопя, и корчась, и томясь,
На страшной виске тяготело,
И кровь тяжелая лилась.
Открывши царственные руки,
Отнявши бич у палача,
Царица умножала муки
В злых лобызаниях бича.
В тоске и в бешенстве великом,
От крови отирая лик,
Пронзительным, жестоким гиком
Она встречала каждый крик.
Потом, спеша покинуть своды,
Где смрадный колыхался пар,
Она всходила в мир свободы,
Венца, лазури и фанфар.
И, возвращаясь в круг веселый
Прелестных жен и юных дев,
Она клонила взор тяжелый,
Она таила темный гнев.
Четвертовать.
В чем собственно жестокость? . .
В неточности направленных ударов,
И в повтореньи их неоднократном.
Судари, сударыни, плевать! .
Я спец, — стажировался год недаром.
Скажите, тонкость!
Лишь четырежды взмахнуть,
Попутно в разговоре неприватном,
Оглянувшись,
И толпы вниманье обманув,
Считать до девяти, поднять топор,
И. рухнуть весом.
А давайте спор?
Что голова летит,
И произносит: "десять".
Камера. Мотор.
Блесну умением!
Толпы восторженные крики:
Вот это истиный палач! Талант!
И как красиво эшафот забрызган кровью!
А сам. Смотрите.
Даже не повел и бровью, франт.
Вот, господа!
Учитесь подходить к искусству
С прилежаньем и любовью! .
Легко и свободно ступала на плаху
По острым осколкам босыми ногами.
Но не было грусти, и не было страха.
И плакало небо косыми дождями.
И в руки сама же ему передала
Сердечную ношу с крестом и мечом.
И так же, как прежде, пред ним трепетала —
Кого так любила. кто стал палачом.
Поступками своими сам
Ты пишешь приговор.
И помни, человек, что Там
Есть плаха и топор.
Когда наступит твой черед —
Бессмысленно молить, —
Тогда Он за тобой придет,
Твой приговор вершить.
Пусть в жизни мир или раздор
Он список свой несет,
А окровавленный топор
Ужасный суд ведет.
Его судьба предрешена,
И путь Ему один.
Ты за грехи свои сполна
Ответишь перед Ним.
Искал ты славы иль любви,
Иль просто согрешил, —
Но руки обагрив в крови,
Ты путь свой завершил.
Теперь тебе одна судьба.
Неважно, кто был прав.
И то, за что велать борьба,
Все обратилось в прах.
Лишь Он один — твой враг и друг,
И мерть твой не в счет —
С Его неилосердных рук
Чужая кровь стечет.
Ему достаточно и той,
Что сам он проливал.
Он в прошлом гнался за мечтой,
Обрел и. потерял.
Он убивал и не жалел,
Он счастья не нашел.
Все получил он, что хотел,
Но заплатил душой.
Когда его настигла смерть
Он не обрел покой, —
Не приняла убийцу твердь,
Вернула в мир земной.
И смерть из глубины веков
Нести таким, как он
Во искупление грехов
Буздушный обречен.
Пока не обретет себя
Он обречен искать,
И будет стая воронья,
Его сопровождать.
Не осуждай его, а плачь —
Он вынужден рубить.
Он не хотел, но он — Палач,
И не ему судить.
Из камня сердце, в сердце — ад,
Там не найти души.
Неосудим лишь тот, кто свят —
Он кары избежит.
А для тебя же смертный бой,
Беги вперед, спеши,
Пока топор над головой
Твой путь не завершил.
Пока горит еще свеча,
Пока песок бежит.
Но нет — фигура палача.
Дорогу сторожит.
Ты сам свой выбор совершал,
Твой путь лежал во тьму.
Палач тебя не выбирал —
Ты сам пришел к нему.
Ты бросишь вызов, меч возьмешь
Ты нанесешь удар.
За душу бой свой поведешь,
За драгоценный дар.
Но меч топор не отразит,
Удар не сдержит щит,
И ты поймешь — он победит
Чье сердце, как гранит.
Ты проиграешь этот бой,
Там сила не причем,
Ведь ты был сам себе судьей,
А Он лишь палачом.
И вновь он оботрет топор,
И не найдет души,
И тихо новый приговор,
Отправится вершить.
По трупам, по крови людей
Пройдет он сквозь года.
До дня мучений и смертей
До Страшного Суда.
И заплатив за все сполна,
Взглянув на мир другой,
Испив из кубка яд до дна,
Да обретет покой.
. В одеждах белых человек
Да склонится над ним,
Над холодом закрытых век,
Да вымолвит: "Аминь. "
Способность жить, даруя смерть,
Дана не многим. Только все же,
Жить, как хотелось и как есть
Наверное, всего дороже.
И вот вопрос: в минуту страха,
Кто б застывал, глаза подняв?
Убийца, или же та птаха,
Кого бы жертвою избрав,
Томил в ночи, лаская тенью
Усталый взор и губ изгиб.
И по последнему мгновенью
Пугал чуть насмерть, не убив.
И еженочно, ровно в полночь,
Его бы страхом истязал.
Он знает сам, что он-есть сволочь.
Но тот о смерти бы воззвал!
И нет ему приятней звука,
Чем крик безумный и шальной.
А без смертей такая скука,
Что он почти что не живой.
— 1 —
Однажды в наш город пришел Палач.
Пах кровью и золотом его плащ.
Подозрительно оглядел народ
И возле суда сложил эшафот.
У дверей суда стоявший теперь
Эшафот в ширину был ровно как дверь,
В высоту — почти как дверной проем.
Словом, точно поместился бы в нем.
Вечерами мы шли с работы домой,
У суда стоял Палач с бечевой,
И вопрос единственный мучил всех:
Кто из нас преступник? В чем его грех?
Пусть никто ни в чем не был виноват,
Нас пугал Палача оловянный взгляд.
Но однажды кто-то решил спросить:
— Эй, Палач! Кого собрался казнить?
Хитровато сверкнул оловянный глаз,
И ответ Палача ошарашил нас:
— Кто сослужит мне лучшую службу, тот
Получит веревку и эшафот.
Он сошел в толпу, и его рука
Опустилась на одного чужака.
И тогда спокойно вздохнули мы —
Раз преступник найден, все спасены!
Завтра утром виселицу снесут!
Расступились все, чтоб свершился суд,
С Палачом не спорил никто вообще —
Он был так солиден в своем плаще.
— 2 —
С утра в наш город солнце пришло,
На тихих улицах рассвело,
И выступила из тьмы тогда
Черная виселица у суда.
И Палач стоял на месте своем,
Завязывая бечеву узлом.
Оловянный взгляд и щучий оскал.
С деловитой миной нас поджидал.
Мы воскликнули: — Эй, Палач, скажи,
Разве тот преступник все еще жив?
И нас бросило в холод от слов его:
— Эта виселица не для него.
Он сказал с улыбкой: — Кем бы я был,
Если б эту кашу здесь заварил
Только ради одного чужака?!
Я лишь пробовал бечеву пока.
Кто-то крикнул: — Убийца! Позор и стыд!
А Палач уже возле него стоит.
— Ты якшался с тем, — спрашивает он,
— кто вчера на виселице казнен?
И опять рука на плечо легла,
И толпа растерянно замерла,
С Палачом не спорил никто вообще.
Он был очень страшен в своем плаще.
А тем вечером увидал народ,
Что увеличивается эшафот.
Он, впитав огромную лужу слез,
В городскую площадь корнями врос.
Шириной со ступени он стал тогда,
Поднимающиеся к дверям суда,
И точно вровень с судом высотой
Стала виселица ночью той.
— 3 —
Третий висельник — так Палач объяснил —
Ростовщиком и нехристью был:
— Кто-то связан, отвечайте скорей,
С осужденным? Кстати, это еврей.
В ответ закричали мы вразнобой:
— Так вот кто был твоим верным слугой?
— Я знаю теперь, — он сказал сквозь смех,
— что перекладина выдержит всех.
. А четвертый мрачную песню пел,
Беспокоя, отвлекая от дел.
И Палач сказал: — Что вам до него,
Адски черного и прoклятого?
Дальше пятый, шестой. Мы хором кричим:
— Ты покончил с лучшим слугой своим?
— Есть у нас, палачей, один славный трюк,
Помогающий разработать люк.
Мы вопросов не задавали впредь.
А Палач не мешкал — за смертью смерть.
И увеличивался день за днем
Эшафот на площади перед судом:
Основание раздвигалось, пока
Не покрыли площадь его бока.
Разрослись перекладина, столб, петля,
И на город черная тень легла.
— 4 —
Вдруг Палач на весь безлюдный квартал
Мое имя настойчиво прокричал.
Я увидел виселицу и смекнул:
Он уж всех, кого мог, в петлю затянул,
А меня в итоге решил позвать,
Чтоб я виселицу помог разобрать.
И с доброй надеждой пошел туда —
К огромной виселице у суда.
Я прошел по городу в тишине,
И Палач у суда улыбнулся мне,
Держа в натруженном кулаке своем
Бечеву, завязанную узлом.
А потом, с бодрящим свистом, легко
Надавив на люк, распахнул его
И с победной улыбкою палача
Коснулся рукой моего плеча.
— Но ведь этот эшафот для других!
Ты солгал, Палач, — я сбился на крик.
— Я тебе не прихвостень, не слуга,
Ты солгал, убийца, гнусно солгал!
Но лукаво сверкнул оловянный глаз:
— Я солгал? Нисколько. Лишь без прикрас
Изложил одну правдивую весть:
Для тебя эшафот приготовлен здесь.
Ибо лучшей службы не знаю я,
Чем трусливая надежда твоя.
Где другие, кто бы за жизнь твою
Постоял с тобой в едином строю?
— Все погибли, — тихо ответил я.
— Все убиты, — гость поправил меня.
— Первым был приезжий, потом еврей.
Я не действовал против воли твоей.
Под перекладиной, закрывавшей свет,
Как никто одинок я был в тот момент.
Вот Палач связал меня. Крик "постой! "
Не раздался: площадь была пустой.
