Содержание
Какие стихи вы предпочитаете?
Стихи — Пятигорск, 200-летие со дня рождени Лермонтова
"Вид с трех сторон у меня чудесный. На запад пятиглавый Бешту синеет, "как последняя туча рассеянной бури"; на север поднимается Машук, как мохнатая персидская шапка, и закрывает всю часть небосклона; на восток смотреть веселее: внизу передо мною пестреет чистенький, новенький городок. "
М.Ю.Лермонтов
Здесь на запад Бештау, а на север Машук,
Только город разросся за два века вокруг,
И отлитый из меди вечно юный поэт
На холодный гранитный присел постамент.
С пожелтевшей бумаги.
Стихи — Туманный Пятигорск
За тучу зацепившись Машуком,
Запутался город в тумане.
Не улицы, а реки с молоком,
Как в фантастическом романе!
Пропали все ориентиры в нём,
Остались призрачные тени.
Здесь можно заблудиться даже днём,
Если бы только захотели!
Зажглись огни – вдоль улиц маяки,
Домов не видно между ними.
Ползут машины, словно пауки,
С глазами мутными и злыми!
Не помогают даже фонари
Пробить туманную завесу.
Бьют в колокол на храме звонари,
Но тает звук во мгле белесой!
Стихи — До свидания, Пятигорск
Ну вот и всё, нам надо уезжать,
Закончился процесс леченья.
Осталось до вокзала добежать
И в поезд сесть без приключенья!
Пусть процветает Пятигорск без нас
В период зимний или летний.
Сюда все едут словно в первый раз,
А уезжают не в последний!
Здесь атмосфера прошлого жива,
Здесь Лермонтов жил и трудился.
Память о нём его пережила
И его дух здесь поселился!
Как жаль, что прошлое не изменить,
Но мы должны без всяких прений,
Из прошлого протянутую нить,
Принять для связи.
Стихи — Оттепель в Пятигорске
Оттепель гуляет в Пятигорске –
Сбросили ели снежный наряд.
Только стайка берёз на пригорке
Белизной своей радует взгляд!
И, наверно, на фуникулёре
С Машука опустился туман
И потом, разливаясь как море,
Превратил всё в мираж и обман!
По просторам земным и небесным
Колокольный разносится звон.
Видно способом, нам неизвестным,
Притянул сюда оттепель он!
Стихи — Зима в Пятигорске
Тучка на вершине Машука
И туман заполнил всю округу.
Ёлочки припудрились слегка
И ревниво смотрят друг на друга!
Две берёзки в инее стоят,
А туман пытается их спрятать.
Как невесты бусами звенят,
Словно ждут, когда приедут сватать!
Кот у печки греет лапой нос
И о чём-то, о своём мурлычет.
Во дворе лениво лает пёс,
И реальность со сказкой граничит!
Стихи — Вид на Эльбрус в Пятигорске
Вышло солнце из-за Машука,
Весь туман рассеялся в долине,
И без облачного парика
Виден стал Эльбрус, как на ладони!
А под ним Кавказский весь хребет
Снежными вершинами сверкает,
Притянул внимание к себе,
Взгляды от себя не отпускает!
Воздух загустел до синевы,
Профиль гор стал ещё фантастичней
И, наверно, чтобы стать приличней,
Сбросил тучку Эльбрус с головы!
Стихи — В ЦВС Пятигорска
Каждый день сплошные процедуры –
Ингаляция, грязи, радон.
И от лечебной аппаратуры
Стал роднее и ближе свой дом!
Снова бегу я по кабинетам,
Жажду здоровье своё обрести.
Только как при лечении этом
Потом ноги домой унести!
Вроде бы легче стало местами,
Но обострилось что-то слегка.
Только лечиться не перестану
И пойду ещё на ЛФК!
Время обеда и к водопою
Вместе со всеми мчусь я в бювет.
Всё под контролем, но я не скрою,
Что посетил бы лучше буфет!
Стихи — Вещие сны в Пятигорске
Ты меня не буди по утрам,
Мои вещие сны не тревожь.
Я построить из них хочу храм
Без житейских проблем и тревог!
Будут жить в нём Любовь и Добро
И звучать будут песни и смех,
Будет радовать свежестью всех
Родниковой воды серебро!
Пусть сбываются вещие сны,
Правит Миром любви красота
И пусть будет реальной мечта,
Для которой дороги ясны!
А пока ты меня не буди,
Мои вещие сны не тревожь.
То, что будет, ещё впереди,
То, что было, уже не вернёшь!
Стихи — Разговор с О. Бендером
Пятигорск – жемчужина природы,
Здесь знаменитости бывали –
Подлечиться ездили на воды
И отдыхали на Провале!
И часто, Бендер, люди шли к тебе,
Чтобы за нос твой подержаться
И посочувствовать твоей судьбе –
Грешно на это обижаться!
В твои года «телёнок» был таков,
Что вынужден с тобой делиться.
Теперь «телята» выросли в «быков»,
Таких, что и тебе не снится!
По крайней мере, твой авантюризм
Не пригодился бы, как раньше, –
Разворовали весь социализм
И продолжают грабить.
«Приветствую тебя, Кавказ седой!
Твоим горам я путник не чужой. »
Слова поэта как молитву повторяю,
Вновь свидевшись с тобой…
Аэропорт «Мин.воды».
Лазурь небес над головой,
Ни ветерка, лишь марево колышет
Далекий горизонт.
Схожу по трапу самолета,
И прямо предо мной –
Громада Змейки. Чудная картина!
Ворот Кавказа грозный страж.
Над ним, как на витрине
Венецианского стекла,
Что стая лебедей,
Несутся облака.
Кавказ. Волшебный край.
Могучих гор нагроможденье,
Теснины темные ущелий,
Лесов дремучих наважденье.
Под сенью буков, вязов, елей –
Лугов альпийских разноцветье.
Где есть подобное, ответьте?
Там, где когда-то птицы пели,
Пронесшись сквозь дымы столетий,
Обласкан солнцем, росой умыт,
Стоит пустынный Бермамыт.
Где прежде волны разбивались
О край высокого утеса,
Ковром ракушек укрываясь,
Равнина спит под шум колосьев.
Следы истории и там, и тут.
Здесь каждый кустик, камешек
Своей легендою живут,
И даже ветры здесь не дуют, но — поют.
Ну, вот вокзал. Казалось бы,
Что в нем прекрасного?
Народа толпы, пыли смерчи,
Толкотня, один другого суетней.
Но для меня –
Он как для взлета полоса,
А там, за ней –
Уже начнутся чудеса!
Оставлен позади перрон,
Проплыл пакгауз за окном,
И, тихо набирая скорость,
Помчался мой вагон.
Дорога вьется меж лесов, равнин,
Садов, речных стремнин –
Подкумок бьется средь камней,
Силясь размыть земную твердь –
Чем ниже, тем быстрей.
Так было раньше, так будет впредь.
Но вот, направо – что за диво?
Стоит огромный великан.
Постой, смотри, а вон другой,
Да их тут много!
Уж не попали мы в капкан?!
Но дорога,
Виясь как виноградная лоза,
Проходит мимо.
Очнись, открой глаза!
Смотри, с каким величием стоят
Былинные богатыри,
Храня спокойствие сей обетованной земли.
Кто вздумал обозвать
Величественные горы
Дешевым словом «лакколит»?!
Остроконечье серых скал,
Лесов зеленые уборы –
Весь этот красоты, гармонии и силы монолит!
Вот первая из них –
Необозримая Бештау,
«Дракона пять голов».
Там, в шерсти буковых стволов,
Белесые туманы тают,
Не оставляя ни следа,
Да ветер свищет песнь свободы,
Не утихая никогда.
Своею статью пятиглавой,
Осанкой гордой, величавой
Царица здешних гор венчает
Страну невиданных красот –
Бескрайней зелени равнин
И синевы заоблачных высот.
Гора горой, но у подножья
Сверкает город белизной.
Восточный шарм, столичный лоск,
Ведь этот город – Пятигорск.
Страна поэзии великой
И светских развлечений и забав.
Любовь бывает многоликой –
Коварной, нежной, но, сказав:
«Я мил тебе?»,
Ты не услышишь здесь в ответ
Холодное, безжалостное «нет».
Здесь самый воздух напоен
Небесною, чарующею силой.
Его дыханьем опьянен,
Не шелестит зеленой бахромой
Почтенный старец кипарис…
Теперь, и немощный, и хилый,
Не помнит полузабытых тех времен,
Когда стрелой взметнулся он,
Стремясь пронзить сверкающую высь.
А на горе, неподалеку,
Раскинув мощных два крыла,
Застыла в хищном устремленьи
Фигура горного орла.
И, бронзовый, его не слышен клекот.
Хранит молчание скала.
Могучий беркут вечен стал,
Всей мощью обратившись в камень.
И огненных очей застывший пламень
Не согревает пьедестал.
______________________________
Ессентуки – Воронеж, 1987 г.
Илл. сontent.foto.mail.ru/mail/kazachka84/_blogs/i-466.jpg
. И не судите строго первый детский опыт стихосложения. )
Я был в Пятигорске в феврале 1988, на турбазе Минобороны.
Побывал, конечно, во всех городах Кавминвод, с экскурсиями.
Пятигорскому орлу (орликов там таких достаточно много, но пятигорский, наверное, главный; если не путаю, то именно на Бештау, хотя горок всяких рядом много — "Змейка", "Бык", "Верблюд". ) кто-то тогда пытался отпилить ножовкой голову, на сувенир, наверное. Но, или времени на распил не хватило, или орлиная шея не пустила каркас пилы, однако голова осталась при теле. Но держалась на одном кадыке. Не знаю, как потом с этой бедой справились.
А много позже я узнал, что орлуша так хорошо "насобирал" радиации от располагавшегося поблизости радонового источника, что "фонил", как Чернобыль. Об этом я лишь читал, но не знаю — достоверно ли сие.
В 1988 я был там все лето, как раз последний раз. Осенью поступил на службу в ГУВД области.
Тот самый «главный» орел стоит на склоне Машука. Про орлиную радиоактивность – да, ходили слухи 
Но вот про «распил» не слышал. Дико (хотя и неудивительно, что тоже дико) слышать об этом. Эта скульптура – действительно, один из главных символов Кавминвод.
Ну, вот в Воронеже, в самом центре города, есть один из памятников старины – Каменный мост. Маленький горбик длиной около 10 метров и шириной около 6.
Мост иначе называют «Мостом влюбленных». Это самый главный мост, через который счастливые женихи таскают своих невест в день свадьбы. Сложилась традиция – на его красивых чугунных литых парапетах будущие пары замыкают специально купленные навесные замкИ, бросая ключи в реку.
Так вот, затеянная кампания тотального ремонта в городе в этом году коснулась и моста. Ограду (чугунную!) вместе с замками срезали и увезли на. переплавку в самолеты (цитата из репортажа местного ТВ). Ну, ясно же, что у кого-то на даче возникла идея оградить баньку, например.
Вот и орла легендарного – тоже кому-то захотелось. Своей-то головы нет.
В Воронеже я был. 5 мес. 10 дн., на курсах первоначальной подготовки (УЦ УВД Воронежского облисполкома, ул.Патриотов, 55). Это был 1985г., хотя трудиться начал в 84-м.
В городе, конечно, бывали. К большому сожалению — систематически. Гоняли только в 2 района (Ленинский, Коминтерновский). Лишь один раз были в каком-то другом, названия не помню.
Самые большие районы города )
Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Проза.ру – порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021. Портал работает под эгидой Российского союза писателей. 18+
Портрет Михаила Юрьевича кисти Петра Заболотского. 1837.
На Кавказе поэт бывал в детстве, а в сознательном возрасте попал сюда после стихотворения «Смерть поэта». Здесь он пробыл несколько месяцев и вернулся, благодаря хлопотам бабушки. Однако поездка произвела на него неизгладимое впечатление, он влюбился в суровую природу гор, в жизнь и быт их обитателей, в местный фольклор. После этой поездки он создает давно задуманные поэмы «Демон» и «Мцыри».
В 1840 году после дуэли его снова отправили на Кавказ, к тому времени он уже вынашивал идею романа «Герой нашего времени». Судьба распорядилась, чтобы именно здесь и оборвалась его жизнь. 27 июля 1841 года его застрелил на дуэли Николай Мартынов. Во многих его стихах, поэмах, а также главном романе "Герой нашего времени", присутствует Кавказ. Сегодня вспоминаем стихи.
Хотя я судьбой на заре моих дней, О южные горы, отторгнут от вас, Чтоб вечно их помнить, там надо быть раз: Как сладкую песню отчизны моей, Люблю я Кавказ.
В младенческих летах я мать потерял. Но мнилось, что в розовый вечера час Та степь повторяла мне памятный глас. За это люблю я вершины тех скал, Люблю я Кавказ.
Я счастлив был с вами, ущелия гор; Пять лет пронеслось: все тоскую по вас. Там видел я пару божественных глаз; И сердце лепечет, воспомня тот взор: Люблю я Кавказ.
В этом гроте встречались Печорин и Вера. Архитекторы братья Бернардацци придали декоративный вид естественной пещере.
Люблю тебя, булатный мой кинжал, Товарищ светлый и холодный. Задумчивый грузин на месть тебя ковал, На грозный бой точил черкес свободный.
Лилейная рука тебя мне поднесла В знак памяти, в минуту расставанья, И в первый раз не кровь вдоль по тебе текла, Но светлая слеза — жемчужина страданья.
И черные глаза, остановясь на мне, Исполнены таинственной печали, Как сталь твоя при трепетном огне, То вдруг тускнели, то сверкали.
Ты дан мне в спутники, любви залог немой, И страннику в тебе пример не бесполезный; Да, я не изменюсь и буду тверд душой, Как ты, как ты, мой друг железный.
За неделю до смерти Лермонтов был рганизатором бала в гроте Дианы.
Синие горы Кавказа, приветствую вас!
Синие горы Кавказа, приветствую вас! вы взлелеяли детство мое; вы носили меня на своих одичалых хребтах, облаками меня одевали, вы к небу меня приучили, и я с той поры все мечтаю об вас да о небе. Престолы природы, с которых как дым улетают громовые тучи, кто раз лишь на ваших вершинах творцу помолился, тот жизнь презирает, хотя в то мгновенье гордился он ею.
Часто во время зари я глядел на снега и далекие льдины утесов; они так сияли в лучах восходящего солнца, и в розовый блеск одеваясь, они, между тем как внизу все темно, возвещали прохожему утро. И розовый цвет их подобился цвету стыда: как будто девицы, когда вдруг увидят мужчину купаясь, в таком уж смущеньи, что белой одежды накинуть на грудь не успеют.
Как я любил твои бури, Кавказ! те пустынные громкие бури, которым пещеры как стражи ночей отвечают. На гладком холме одинокое дерево, ветром, дождями нагнутое, иль виноградник, шумящий в ущелье, и путь неизвестный над пропастью, где, покрываяся пеной, бежит безымянная речка, и выстрел нежданный, и страх после выстрела: враг ли коварный иль просто охотник. все, все в этом крае прекрасно.
Воздух там чист, как молитва ребенка; И люди как вольные птицы живут беззаботно; Война их стихия; и в смуглых чертах их душа говорит. В дымной сакле, землей иль сухим тростником Покровенной, таятся их жены и девы и чистят оружье, И шьют серебром — в тишине увядая Душою — желающей, южной, с цепями судьбы незнакомой.
Эолова арфа в Пятигорске упоминается в "Княжне Мери": "На крутой скале, где построен павильон, называемый Эоловой арфой, торчали любители видов и наводили телескоп на Эльбрус".
Кавказ! далекая страна! Жилище вольности простой! И ты несчастьями полна И окровавлена войной. Ужель пещеры и скалы Под дикой пеленою мглы Услышат также крик страстей, Звон славы, злата и цепей. Нет! прошлых лет не ожидай, Черкес, в отечество своё: Свободе прежде милый край Приметно гибнет для неё.
Домик, где Лермонтов жил в Пятигорске, и куда его доставили после дуэли.
Утро на Кавказе
Светает — вьется дикой пеленой Вокруг лесистых гор туман ночной; Еще у ног Кавказа тишина; Молчит табун, река журчит одна. Вот на скале новорожденный луч Зарделся вдруг, прорезавшись меж туч, И розовый по речке и шатрам Разлился блеск, и светит там и там: Так девушки купаяся в тени, Когда увидят юношу они, Краснеют все, к земле склоняют взор: Но как бежать, коль близок милый вор!
Обелиск на месте гибели поэта у подножия Машука.
Казачья колыбельная песня
Спи, младенец мой прекрасный, Баюшки-баю. Тихо смотрит месяц ясный В колыбель твою. Стану сказывать я сказки, Песенку спою; Ты ж дремли, закрывши глазки, Баюшки-баю.
По камням струится Терек, Плещет мутный вал; Злой чечен ползет на берег, Точит свой кинжал; Но отец твой старый воин, Закален в бою: Спи, малютка, будь спокоен, Баюшки-баю.
Сам узнаешь, будет время, Бранное житье; Смело вденешь ногу в стремя И возьмешь ружье. Я седельце боевое Шелком разошью. Спи, дитя мое родное, Баюшки-баю.
Богатырь ты будешь с виду И казак душой. Провожать тебя я выйду — Ты махнешь рукой. Сколько горьких слез украдкой Я в ту ночь пролью. Спи, мой ангел, тихо, сладко, Баюшки-баю.
Стану я тоской томиться, Безутешно ждать; Стану целый день молиться, По ночам гадать; Стану думать, что скучаешь Ты в чужом краю. Спи ж, пока забот не знаешь, Баюшки-баю.
Дам тебе я на дорогу Образок святой: Ты его, моляся богу, Ставь перед собой; Да готовясь в бой опасный, Помни мать свою. Спи, младенец мой прекрасный, Баюшки-баю.
Поэт погиб в возрасте 27 лет.
В глубокой теснине Дарьяла, Где роется Терек во мгле, Старинная башня стояла, Чернея на черной скале. В той башне высокой и тесной Царица Тамара жила: Прекрасна, как ангел небесный, Как демон, коварна и зла. И там сквозь туман полуночи Блистал огонек золотой, Кидался он путнику в очи, Манил он на отдых ночной.
И слышался голос Тамары: Он весь был желанье и страсть, В нем были всесильные чары, Была непонятная власть. На голос невидимой пери Шел воин, купец и пастух: Пред ним отворялися двери, Встречал его мрачный евнух. На мягкой пуховой постели, В парчу и жемчуг убрана, Ждала она гостя. Шипели Пред нею два кубка вина. Сплетались горячие руки, Уста прилипали к устам, И странные, дикие звуки Всю ночь раздавалися там. Как будто в ту башню пустую Сто юношей пылких и жен Сошлися на свадьбу ночную, На тризну больших похорон. Но только что утра сиянье Кидало свой луч по горам, Мгновенно и мрак и молчанье Опять воцарялися там. Лишь Терек в теснине Дарьяла, Гремя, нарушал тишину;
Волна на волну набегала, Волна погоняла волну; И с плачем безгласное тело Спешили они унести; В окне тогда что-то белело, Звучало оттуда: прости. И было так нежно прощанье, Так сладко тот голос звучал, Как будто восторги свиданья И ласки любви обещал.
