Блок Стихи О Революции — подборка стихотворений

Русская литература
в период Первой мировой войны

• Меню

• ЗакрепитьЗакрытьLinks
• От составителя
• Леонид Андреев
• Анна Ахматова
• Александр Блок
• Валерий Брюсов
• Иван Бунин
• Максимилиан Волошин
• Зинаида Гиппиус
• Николай Гумилев
• Сергей Есенин
• Валентин Катаев
• Федор Крюков
• Владимир Маяковский
• Марина Цветаева
• Иван Шмелев

Библиография Стихотворения

16 (28) ноября 1880 г., Санкт-Петербург – 7 августа 1921 г., Петроград

Александр Блок на военной службе,
1916 г.

Родился в семье юриста, профессора Варшавского университета. поступил на юридический факультет Петербургского университета. Через три года перевелся на славяно-русское отделение историко-филологического факультета, которое окончил

Литературный дебют состоялся в 1903 г. В молодые годы примыкал к символистам.

Летом 1914 года, в первые дни войны А. А. Блок, по воспоминанию З. Гиппиус, сказал ей по телефону: «Война – это прежде всего весело!» Гиппиус объясняла эту фразу так: «Веселость» – от надежд и предчувствий решительного переворота. Однако скоро он ощутил, что в этой войне на Россию легла огромная тяжесть. 6 октября 1914 года он пишет жене, уехавшей работать в госпиталь сестрой милосердия: «Чувствую войну и чувствую, что вся она – на плечах России, и больнее всего – за Россию. »

В годы войны А. А. Блок выпускает сборник «Стихи о России» (май 1915 г.), заканчивает поэму «Соловьиный сад» (октябрь 1915 г.), в мае 1916 года завершает первую главу все еще незаконченной поэмы «Возмездие».

Анна Ахматова вспоминала слова Гумилева, сказанные в самом начале войны о Блоке: «Неужели и его пошлют на фронт? Ведь это то же самое, что жарить соловьев». Тем не менее в 1916 году перед поэтом встала угроза мобилизации. «Я не боюсь шрапнелей, – писал А. А. Блок, – но запах войны и сопряженного с ней – есть хамство». Поэт откровенно уклонялся от подобной перспективы. «Все-таки им уловить меня не удастся, я найду способ от них избавиться», – заносит он в записную книжку, и видно, что один из способов – самоубийство. А. А. Блок обращается к друзьям с просьбой помочь ему: если уж не удастся избежать мобилизации, пусть его отправят в какое-нибудь скромное место. «Уж если я не пошел в революцию, то на войну и подавно идти не стоит», – говорил А. А. Блок. В июле 1916 года его зачисляют табельщиком в 13-ю инженерно-строительную дружину Всероссийского союза земств и городов, и отправляют в Пинские болота (Белоруссия). Полгода, проведенные здесь, едва ли не самые бесцветные в его жизни; тут А. А. Блок жил «бессмысленной жизнью», ощущая лишь смутный «стыд перед рабочими», попавшими под его начало.

После Февральской революции А. А. Блок при первой же возможности вернулся в Петербург. В начале мая 1917 года был принят на работу в «Чрезвычайную следственную комиссию для расследования противозаконных по должности действий бывших министров, главноуправляющих и прочих высших должностных лиц как гражданских, так и военных и морских ведомств» в должности редактора. Октябрьскую революцию А. А. Блок принял восторженно, был увлечен ею как стихийным движением масс.

А. А. Блок был одним из немногих деятелей искусства Петрограда, кто не просто принял советскую власть, но согласился работать в ее учреждениях. Власть широко использовала имя поэта в своих целях. На протяжении 1918–1920 гг. А. А. Блока, зачастую вопреки его воле, назначали и выбирали на различные должности в организациях, комитетах, комиссиях. Постоянно возрастающий объем работы подорвал силы поэта. Начала накапливаться усталость – А. А. Блок описывал свое состояние того периода словами «меня выпили». Этим же, возможно, и объясняется творческое молчание поэта – он писал в частном письме в январе 1919 г.: «Почти год как я не принадлежу себе, я разучился писать стихи и думать о стихах…». Тяжелые нагрузки в советских учреждениях и проживание в голодном и холодном революционном Петрограде окончательно расшатали здоровье поэта – у А. А. Блока возникли серьезная сердечно-сосудистая болезнь, астма, появились психические расстройства, зимой 1920 года началась цинга.

Весной 1921 г. Александр Блок вместе с Федором Сологубом просили выдать им выездные визы. Вопрос рассматривало политбюро ЦК РКП(б). В выезде было отказано. Оказавшийся в тяжелом материальном положении А. А. Блок серьезно болел и 7 августа 1921 года умер в своей последней петроградской квартире от воспаления сердечных клапанов. Поэт был похоронен на Смоленском православном кладбище Петрограда.

Александр Блок [Текст] / В. И. Новиков. – Москва : Молодая гвардия, 2012. – ил. – (Жизнь замечательных людей ; вып. 1593 (1393)). – ISBN 978–5–235–03580–5. – [83.3(2Рос=Рус)6-8 3451752 Н 731].

Александр Блок [Текст] : исслед. и материалы / Рос. акад. наук, Ин-т рус. лит. (Пушк. дом) ; редкол.: В. Н. Быстров [и др.]. – Санкт-Петербург : Дм. Буланин, 1998. – – ISBN 5–86007–118–3. – [83.3(2Рос=Рус)6-8 3232098 Б 701].

Белорусская страница жизни Блока [Текст] : [август 1916 г.] / В. Шевцов // Наш современник. – 2008. – № 7. – С. 128–138.

Блок Александр Александрович [Текст] / З. Г. Минц // Русские писатели 1800–1917 : биогр. слов. / гл. ред. П. А. Николаев. – Москва, 1989. – Т. 1 : А–Г. – – [83.3(2=Рус)5 с2472854 Р 893].

Блок Александр Александрович [Текст] / А. М. Турков // Русские писатели 20 века : биогр. слов. – Москва, 2000. – – [83.3(2Рос=Рус)6–8 с2865100(б) Р 893].

«Война – во спасение» [Текст] : обществ.-полит. позиция рус. писателей в годы Первой мировой войны : [в т. ч. А. А. Блока] / Ю. Л. Епанчин. – Саратов : Новый ветер, 2010. – – ISBN 978–5–98116–119–3.

Когда перегорит жизнь [Текст] : [Александр Блок в 1917 г.] / А. Боханов // Родина. – 1996. – № 9. –

«На войне я был в дружине…». Александр Блок в Белоруссии [Электронный ресурс]. Ч. 1 / В. Казаков // Союзное государство : офиц. сайт. Постоян. Комитета Союз. государства [России и Беларуси]. – 2013. – 31 марта. – Режим доступа: http://www.postkomsg.com/culture/196784/.

«На войне я был в дружине…». Александр Блок в Белоруссии [Электронный ресурс]. Ч. 2 / В. Казаков // Союзное государство : офиц. сайт. Постоян. Комитета Союз. государства [России и Беларуси]. – 2013. – 4 апр. – Режим доступа: http://www.postkomsg.com/culture/196781/.

«Рожденные в года глухие. »: А. Блок и З. Н. Гиппиус [Текст] : [история посвящения] / А. В. Лавров // Рус. лит. – 1995. – № 4. –

А. Блок — глашатай революции

А. Блок — глашатай революции

Судьба наградила поэта всем: красотой и силой, прозрением мысли и великодушием гения. Он врос в свое время, и это предреволюционное и революционное время уже невозможно представить без него.

Александр Блок (1880—1921) был поэтом от Бога, а поэты, как пророки, имеют свойство заглядывать вперед, стягивая к себе всю суть того времени, в котором они живут.

Он ждал революцию, приветствовал ее, но вдруг, когда стали просматриваться ее результаты, впал в прострацию и тихо скончался. Вопрос его кончины так и остался загадкой до сих пор. На мой взгляд, он разочаровался в своих ожиданиях, вместо справедливости наступали кровавые будни…

Еще в годы реакции, наступившие после разгрома первой русской Революции (1905), в годы приниженности человеческой души, потерявшей веру, А. Блок становится внимательнее, проще и глубже вникает в действительность. Его всегда выручала вера в будущее, она ставила крест на пророчестве гибели. Он ждал ослепительных лучей из будущего. Ждал и верил. И надежда пришла в 1917 г., но была разрушена наступившей Гражданской войной…

Рассматривая поэзию, и вообще творчество А. Блока, во времена Советского периода, да и сегодня, как-то мало обращают внимания на тему отношения его к революции 1917 г., а ведь он фактически воспевал ее.

Переломным годом в истории России навсегда останется 1917 г. Вихрь беспощадного русского бунта всех втянул в свой водоворот. Тот вселенский катаклизм навсегда запечатлелся и в биографии замечательного русского поэта Александра Александровича Блока, ставшего в зрелом возрасте не только очевидцем, но одним из первых летописцев тех событий.

Поэт принял не только Февральскую буржуазную революцию, но приветствовал и Октябрьскую, понимая ее необходимость.

В 2013 г. Российский институт стратегических исследований издал книгу А. Н. Боханова «Революционное умопомрачение (Александр Блок и 1917 год)». Книга небольшая, пятьдесят четыре страницы, да и тираж — всего-то триста пятьдесят экземпляров.

Вообще-то об А. Блоке написано много, но тема о его отношении к революции почти не затрагивалась. Сегодня, в год 100-летия двух революций 1917 года, пришло время поговорить об этом. Обращение к ней не случайно, как говорят, обстановка заставляет, в воздухе витает образ третьей революции…

Я не хочу пересказывать и рецензировать книгу А. Боханова, она не очень соответствует моим взглядам, и попытаюсь коротко изложить свое видение восприятия А. Блоком революции 1917 г.

Русский поэт и литератор широкого профиля, Блок был классиком русской литературы 20-го столетия. К началу первой мировой войны ему было уже тридцать четыре года, он имел авторитет в кругах интеллигенции, но, несмотря на это, в 1916 г. ему не удалось избежать войны в ее настоящем виде. Он почувствовал ее фальшь и понял настроение солдата, простого гражданина, одетого в солдатскую шинель. И хотя он был писарем при штабе в прифронтовой полосе 13-й инженерно-строительной дружины, пульс войны он ощущал достаточно остро: «Люди — крошечные, земля громадная… Довольно маленького клочка земли, опушки леса, одной полянки, чтобы уложить сотни трупов людских и лошадиных».

Мировая война была и по своим последствиям поистине всемирным бедствием. Многие считали, что мир попросту гибнет. Но он не погиб, он стал иным. Первым и самым крупным проявлением назревших перемен стал 1917 г. в России.

Позднее А. Блок в книге «Последние дни императорской власти» запишет: «На исходе 1916 года все члены государственного тела России были поражены болезнью… Главный толчок к развитию болезни дала война, она уже третий год расшатывала государственный организм, обнаруживая всю ветхость и лишая его последних творческих сил…». (Классика бессмертна, и применима к нынешнему состоянию России — В. К.) К началу 1917 г. многие даже в ближайшем окружении Николая II уже понимали, что революция неизбежна, и вскоре она разразилась. Вслед за падением монархии Россия вступила в полосу сильнейших революционных потрясений.

Революция для А. Блока не была неожиданностью. Можно сказать, он ждал ее и предсказывал еще задолго до того, как она назрела, и готовился принять ее во всей страшной реальности.

1917 год для нас — это прежде всего события в столицах — Петрограде и Москве — это образование Советов и Временного правительства, это многочисленные демонстрации и вооруженные столкновения, это острейшая политическая борьба и череда правительственных кризисов…

В Петроград с фронта А. Блок вернулся в марте 1917 г. после Февральской революции. Его назначили секретарем Чрезвычайной следственной комиссии, только что учрежденной Временным правительством для расследования противозаконных действий прежних царских министров и высших чиновников. Нужно было оправдывать свержение царского режима.

Работа Блока в этой комиссии приводит его к мысли о бесполезности деятельности Временного правительства по очищению от скверны предыдущих правительств. О своей работе в этой комиссии он говорит в письме к матери от 4 августа 1917 г.: «… теперь здесь уже, так сказать, «неинтересно» в смысле революции. Россия опять вступила в свою трагическую (с вечной водевильной примесью) полосу, все тащат «тягостный ярем». Другими словами, так тошно, что даже не хочется говорить…» Из этого письма видно, что к этому времени (август) Блок уже разочаровался в февральской буржуазной революции, вот почему в октябре он восторженно приветствовал большевистский переворот.

Еще в июне 1917 г. в письме к жене он пишет: «Нового личного ничего нет, а если б оно и было, его невозможно было бы почувствовать, потому что содержанием всей жизни становится всемирная Революция, во главе которой стоит Россия. Мы так молоды, что в несколько месяцев можем совершенно поправиться от 300-летней болезни. Наша Демократия в эту минуту действительно «опоясана бурей» и обладает непреклонной волей, что можно видеть и в крупном, и в мелком каждый день. Я был на Съезде Советов Солдатских и Рабочих Депутатов и вообще вижу много будущего, хотя и погружен в работу над прошлым — бесследно прошедшим».

Добросовестно разгребая «прогнивший хлев» самодержавия, работая в комиссии по расследованию его преступлений, Блок видит, как изнурительное бремя войны измотало народ и в деревне, и в городе. Разруха, нищета, голод, беда. Демагогия Временного правительства — мыльные слова, потерявшие почву и значение. Он прислушивается к речам ораторов на митингах, вглядывается в запавшие глаза солдат, в их обросшие щетиной лица. Блок «всем телом, всем сердцем, всем сознанием слушает революцию». Он надеется на ее продолжение и очистительную бурю, и накануне Октября записывает в дневнике: «Один только Ленин верит, что захват власти демократией действительно ликвидирует войну и наладит все в стране». Увы, этого не случилось, чему мы свидетели в наши дни.

Как я говорил выше, война открыла для Блока многое. Еще в 1916 г. он писал:

Идут века, шумит война,

Встает мятеж, горят деревни,

А ты все та ж, моя страна,

В красе заплаканной и древней —

Доколе матери тужить?

Доколе ворону кружить?

Пророческие стихи написаны за год до нашей Революции. Как показывает практика, страну до подобного состояния можно довести и в мирное время неумным управлением. И причину этого А. Блок видел в непреодолимой черте между народом и интеллигенцией, к которой относит себя элитарная верхушка.

Еще в 1908 г. на заседании религиозно-философского общества А. Блок прочел два нашумевших доклада «Россия и интеллигенция» и «Стихия и культура». В первом докладе он говорит, что в России «есть действительно» не только два понятия, но и две реальности: «… народ и интеллигенция; полтораста миллионов с одной стороны и несколько сот тысяч с другой; люди, взаимно друг друга не понимающие в самом основном». Вывод: «Между народом и интеллигенцией — непреодолимая черта, которая определяет трагедию России». Через сто лет, опытом своей жизни, я могу подтвердить справедливый вывод Блока. Кто со мной не согласен, пусть только посмотрит «кричалки» на экране телевизора людей, считающих себя интеллигенцией. Страшно далеки они от народа…

Через десять лет в докладе «Крушение гуманизма» и в статье «Интеллигенция и революция» А. Блок довел свои выводы до логического конца.

В Октябрьской революции Блок увидел последнее, победное восстание «стихии», «окончательное разрушение», «мировой пожар». В слове «революция» он, по его словам, ощущал нечто «страшное» — беспощадность народной расправы, большую кровь и невинные жертвы.

Все страшные мысли, ощущения, наблюдения и предчувствия воплотились в последнем великом творении мастера «Двенадцать». Поэма эта питалась восторгом гибели.

Блок написал «Двенадцать» по горячим следам, через два месяца после победы Октября. Написал быстро, за несколько дней. Он по-своему услышал и воспел Революцию.

Блок пошел вместе с народом и отдал ему все свои силы, знания и опыт. Он это сделал по собственной воле и убеждениям, после долгих лет глубочайших раздумий над судьбами России, над путями и перепутьями ее художников. При этом возникает вопрос: а как бы поступили А. С. Пушкин и другие народные поэты, на чью сторону они стали бы, окажись на месте А. Блока? Пошли бы с народом или интеллигенцией?

Великая сила Революции создавала своих великих художников, и они дышали воздухом ее веры, создавали шедевры, достойные времени. Среди них поэма Александра Блока «Двенадцать». Его песня стала первым памятником Революции и лебединой песней поэта, его последней песней, вершиной его гения, вершиной, с высоты которой виден весь трудный путь подъема…

Поэма стала народным явлением. Явлением Революции. Взрывной силой ее действия. Она, естественно, потребовала от Блока всего опыта, всего мастерства, собранности последних сил, построчно растраченных здоровья, сил и души. Он отдал поэме все, ничего не пожалел, ничего не оставил себе. На большее у него не хватит сил.

Умер поэт в 1921 г., как сам отмечает в письмах, «от сердечной болезни», но точно он определяет свое состояние в письме к Корнею Чуковскому от 26 мая 1921 г.: «…Итак, " здравствуем и посейчас " сказать уже нельзя: слопала-таки поганая, гугнивая родимая матушка Россия, как чушка своего поросенка».

Он вроде не разочаровался в жизни, но впал в какую-то апатию, причину которой затруднялся назвать. Мне кажется, что и в этом случае наступила банальная сущность — Революции пожирают своих достойных, самых преданных детей, оставляя на земле недостойный приплод. Может, я и не прав, пусть меня разубедят в этом.

Но все-таки меня удивляет малое внимание к творчеству Александра Блока и как поэта, разносторонней творческой личности, певца Революции. Наверное, потому что в воздухе витает страх перед революцией последней…