ДА ВОСКРЕСНЕТ РОССИЯ
М. НОЖКИН
Ох, и трудные настали времена,
Ох и стонут небеса от тёмной силы.
Разошёлся, разъярился, разгулялся сатана,
На просторах нашей матушки России.
Бесы мелкие и крупные вокруг,
Рвутся к власти, разжигают в людях страсти.
Появились, проявились, как-то сразу вдруг,
Упаси нас Бог от этакой напасти.
Да воскреснет Бог, да расточатся,
Все Его враги в родных краях,
Да воспрянут духом домочадцы,
Да восстанет Родина моя.
Их всё больше, что не день, и что не год.
От гостей незваных, некуда деваться.
Разделяют, раздираю, развращают наш народ,
Оскверняют наши души и наши святцы,
Так и бесится и крутится окрест,
Их рогатая, лохматая порода.
То цепляются за рясы,
то хватаются за крест,
Ох, и трудно православному народу.
Да воскреснет Бог, да расточатся,
Все Его враги в родных краях,
Да воспрянут духом домочадцы,
Да восстанет Родина моя.
Так и лезут в каждый храм,
и каждый дом,
Биороботы, масоны, да сектанты,
В телерадио, в свой разбойничий содом,
Загоняют нас продажные мутанты.
Сколько ж можно, этих нелюдей терпеть,
Сколько ж можно с этой нечистью мириться.
А не пора ли православные,
очнуться и прозреть,
Да всем миром за Россию заступиться.
Да воскреснет Бог, да расточатся,
Все Его враги в родных краях,
Да воспрянут духом домочадцы,
Да восстанет Родина моя.
Да воскреснет Бог, да расточатся,
Все Его враги в родных краях,
Да воспрянут духом домочадцы,
Да восстанет Родина моя.
Песня "А завтра что будет. "
Зимою, весною и летом
Нам счастье дают по билетам.
Порою приходится тяжко
Без маленькой этой бумажки.
Но только сегодня планета
Не очень-то верит в билеты.
Товарищи, граждане, люди,
А завтра-то, завтра что будет?
Мы век в коммуналке страдали,
Но всё же квартиру нам дали.
Там нету ни газа, ни света,
И треснули стены при этом,
Вчера потолок обвалился,
Сегодня уж пол провалился —
Товарищи, граждане, люди,
А завтра-то, завтра что будет?
Любовь нынче вышла из моды,
Повсюду разводы, разводы.
Семейное счастье пропало –
Разводятся все, кто попало:
От друга сбежала подружка,
От деда сбежала старушка.
Товарищи, граждане, люди,
А завтра-то, завтра что будет?
Курносые наши девчонки
Короткие носят юбчонки,
У ихних мамаш, между прочим,
Юбчонки намного короче.
Конца этой моде не вижу –
Юбчонки всё выше и выше…
Товарищи, граждане, люди —
А завтра-то, завтра что будет?
Жестоки мы стали к природе:
Леса на бумагу изводим,
И бедные звери, и птицы
Не знают уж, где приютиться.
Всю зелень попилим, порубим,
Всю рыбу потравим, погубим.
Товарищи, граждане, люди,
А завтра-то, завтра что будет?
Когда-то отдельные лица
Могли на Эйнштейна коситься,
То Зощенко вдруг запрещали,
То джаз никуда не пущали,
Потом на генетику выли,
Потом кибернетику крыли.
Товарищи, граждане, люди,
Когда же их больше не будет?
За модные туфли, от силы,
Ты раньше двадцатку платила,
Тридцатку потом отдавала,
За сорок потом доставала,
Потом за полсотни хватала.
Теперь и шестидесяти мало.
Товарищи, граждане, люди,
А завтра-то, завтра что будет?
На транспорте нынче – проблемы:
В метро не вмещаемся все мы,
В троллейбусы еле влезаем,
В автобусы чудом вползаем,
И едем, обнявшись, как братья,
И рвутся костюмы и платья…
Товарищи, граждане, люди!
А завтра-то, завтра что будет?
На фабрике гвоздик стащили,
Потом молоток утащили,
Кирпичик потом утянули,
Станочек потом не вернули,
Потом уж полцеха украли
И крышу совсем разобрали.
Товарищи, граждане, люди,
А завтра уж нечего будет!
Когда-то с любимой супругой
Мы ели белугу с севрюгой,
Потом судака покупали.
Потом на треску с ней напали.
Теперь на мерлузу насели
И всех осьминогов поели.
Товарищи, граждане, люди,
А завтра-то, завтра что будет?
Не только коньяк или водку –
Мы спирт потребляли в охотку,
Потом самогон с денатурой,
Теперь – нитролак с политурой.
И тащат сегодня повсюду
Мешками пустую посуду…
Товарищи, граждане, люди,
А завтра-то, завтра что будет?
Мы темные силы низвергли,
Чертей всевозможных отвергли.
Потом, чтоб не верить в кого-то,
Богов развенчали в два счета.
И нынче мы, дружно и твердо,
Не верим ни в бога, ни в черта.
Товарищи, граждане, люди,
А завтра-то, завтра что будет?
Ну, что наша жизнь? Лотерея.
С годами мы стали мудрее,
В зените двадцатого века
Мы стали беречь человека.
И жить нынче лучше народу
В сравненьи с тринадцатым годом.
Товарищи, граждане, люди,
А завтра-то, завтра что будет?
Стихотворение "Дело было вечером"
Дело было вечером,
Делать было нечего.
Петя пел, Борис молчал,
А Сергей ногой качал,
Мила в зеркальце глядела,
Таня просто так сидела,
Николай ловил осу,
Юра ковырял в носу.
И сказал ребятам Петя:
«Мы пока что с вами дети,
но когда пройдут года –
кем же станем мы тогда?»
И сказал ребятам Вася:
«Я уже в четвертом классе
И, конечно, буду скоро
Крупным кинорежиссером.
Буду ездить за границу:
В Канны, в Рим, в Париж и в Ниццу.
Фестивали посещать,
Мэров-пэров навещать.
Со всего большого мира
Соберу я сувениры.
Буду я везде и всюду,
А в Москве – проездом буду.
Плавать мне во всех морях,
Заседать во всех журях».
И сказал ребятам Саша:
«Буду я – как дядя Паша.
Эту школу брошу вскоре,
Перееду к синю-морю.
Я хозяйничать люблю:
Двухэтажный дом куплю,
Обнесу его забором,
Заведу собачек свору.
Летом – каждую кровать
Буду дачникам сдавать
Вплоть до зимнего момента.
А зимой – пускать студентов.
Буду я, как говорится,
Квартирантами кормиться.
Буду жить да припевать,
Да винишко попивать».
В разговор вступил Сережа:
«Я работу выбрал тоже,
Я уже решил, ребята:
Буду я «начальник блата».
Папа с мамой говорят:
«Нынче все решает блат».
Буду утречком вставать,
Все по блатам доставать,
Всех устраивать по блату,
Всех проталкивать куда-то,
Заведу знакомых всюду.
Взятки брать, конечно, буду.
Буду брать, пока дают,
А не брать – так засмеют.
В жизни главное, ребята:
Жить не только на зарплату».
И сказал ребятам Коля:
«Буду я, как дядя Толя,
И, соседям на беду,
В алкоголики пойду.
Это нынче очень модно
И почти что всенародно.
Алкоголикам давно
Все у нас разрешено:
Можно драться и ругаться,
И на улицах валяться,
На милицию плевать,
Людям жизни не давать.
И общественность у нас
Помогает в трудный час:
Алкоголиков под ручки
И на эти… на поручки».
И сказала тут Людмила:
«Я уже давно решила
Стать писательской женой,
И не спорьте вы со мной.
Мне с пеленок стало ясно:
Это выгодно ужасно.
За писателя пойду,
Домработниц заведу,
Буду модно одеваться,
Перед всеми задаваться,
Из себя воображать,
На машине разъезжать,
И по творческим домам
Буду ездить я сама.
Отдыхать зимой и летом
Буду с самым высшим светом.
И сказал ребятам Юра:
«Я пойду в номенклатуру:
Буду всюду я ходить,
Буду всем руководить.
Главная моя забота –
Научить других работать.
Всем давно пора понять:
Надо перевыполнять
Ночью, днем, в жару и в холод,
Города, деревни, села.
Догонять, перегонять,
Честь мундира не ронять,
Чтобы до седьмого пота,
Чтоб работать и работать,
И давать, давать, давать,
Чтобы отрапортовать».
А в углу сидел Ванюша.
Он молчал и только слушал,
А потом сказал:
«Друзья,
Вот о чем подумал я:
Всем бездельничать охота,
Но работать должен кто-то?
Должен кто-то в семь вставать,
Всех кормить и одевать,
Шить рубашки и штанишки,
Суп варить, печатать книжки,
В детский садик нас возить,
Строить, рыть, пахать, косить?
Кто-то должен – это ясно,
Значит, только подрасту –
Стану я рабочим классом
Иль в колхозники пойду».
Все к Ивану подбежали,
Обнимали, руки жали
И сказали наконец:
«Ты, Ванюша, молодец!
Ты умнее нас без спора.
Ты давай – ворочай горы,
Создавай, твори и строй,
Добывай и землю рой.
Ну, а мы, как говорится,
Будем все тобой гордиться».
Дело было вечером,
Делать было нечего…
Песня "Нам нового начальника назначили"
В наш век стремительный, поспешный,
Работа – многих славный путь.
Мы все работали, конечно,
Когда-нибудь и кем-нибудь.
Мне как-то довелось трудиться
В одной артели небольшой.
Я к делу был, как говорится,
Привязан телом и душой.
В хорошем дружном, коллективе
Работа полным ходом шла:
Мы выполняли директивы
И перевыполняли план.
Все хорошо.
Но, как назло,
Нам все с начальством не везло.
Вот, скажем, первый – старикашка,
Тот нас все время обижал:
Выговорами унижал,
То вдруг расценки понижал,
То увольненьями пужал –
Короче, нас совсем прижал.
Ну, мы, конечно, возмущаться начали,
Хотели было с жалобой идти.
Нам нового начальника назначили,
Сказали, что уж лучше не найти.
А начальник-то, надо признаться,
Оказался любитель приврать,
Очень, братцы, любил потрепаться
Да с трибуны очки повтирать.
Ну, мы, конечно, возмущаться начали,
Хотели было с жалобой идти.
Нам нового начальника назначили,
Сказали, что уж лучше не найти.
А начальник-то волю почувствовал,
Сразу запил райкому назло.
Пил да пил, да совсем не закусывал,
И, конечно, его развезло.
Ну, мы, понятно, возмущаться начали,
Хотели было с жалобой идти.
Нам нового начальника назначили,
Сказали, что трезвее не найти.
А начальник-то дядя старательный
Поначалу грешил кумовством,
А потом, приглядевшись внимательно,
Воровством занялся воровством.
Ну, мы, понятно, возмущаться начали,
Хотели было с жалобой идти.
Нам нового начальника назначили,
Сказали, что честнее не найти.
А начальник-то, дальше куда уже,
Был по женской по линии слаб:
Всей артелью бывало и за уши
Не оттащишь от этих от баб.
Ну, мы, конечно, возмущаться начали,
Хотели было с жалобой идти.
Нам нового начальника назначили,
Сказали, что приличней не найти.
А начальник на лодыря смахивал,
Все сидел да вздыхал глубоко,
Все ходил да ушами размахивал.
Оказался – дурак дураком.
Ну, мы, конечно, возмущаться начали,
Хотели было с жалобой идти.
Нам нового начальника назначили,
Сказали, что умнее не найти.
А начальник-то люду рабочему
Был не друг, не товарищ, не брат:
Он все матом рабочего потчевал,
Кулаками махал, говорят.
Ну, мы, конечно, возмущаться начали,
На общее собрание собрались, и…
Нам нового начальника назначили.
Ну, с этим по домам и разошлись.
Ну, не мог я терпеть безобразия,
И ушел из артели дрянной.
Вот, ребята, какая оказия
Приключилась однажды со мной.
Песня "А на кладбище все спокойненько" в исполнении Михаила НОЖКИНА
(многие до сих пор безосновательно считают автором этой песни Владимира Высоцкого)
Говорить о творчестве что-то мне не хочется.
Я — поэт особенный, я на том стою,
Чтобы с авторучкою за столом не корчиться,
А идти в интимную, в томную струю.
Чтобы мои плёночки на заветной полочке
Берегли, как старое крепкое вино,
Чтобы мои песенки пели втихомолочку,
Трезвые ли, пьяные — это всё равно.
Я творю затворником песни подзаборные,
Я мыслёнки тайные прячу между строк,
Я беру «Три звездочки» под икорку чёрную
Да шагаю в творческий в тихий уголок.
Обожаю загород городской бугористый —
Меж крестов протопаю торною тропой,
И гитара рядышком, друг мой перебористый,
И твори, что хочется, отдыхай и пой!
Четверть века в трудах и в заботах я,
Все бегу, тороплюсь да спешу.
А как выдастся время свободное –
На погост погулять выхожу.
Там, на кладбище, так спокойненько,
Ни врагов, ни друзей не видать,
Все культурненько, все пристойненько –
Исключительная благодать.
Нам судьба уготована странная:
Беспокоимся ночью и днем,
И друг друга грызем на собраниях,
Надрываемся, горло дерем.
А на кладбище так спокойненько,
Ни врагов, ни друзей не видать,
Все культурненько, все пристойненько –
Исключительная благодать.
Друг на друга мы все обижаемся,
Выдираемся все из заплат,
То за лучшую должность сражаемся,
То воюем за больший оклад.
А на кладбище так спокойненько,
Ни врагов, ни друзей не видать,
Все культурненько, все пристойненько –
Исключительная благодать.
Ах, семья моя, свора скандальная,
Ах, ты, пьяный, драчливый сосед,
Ты квартира моя коммунальная –
Днем и ночью покоя все нет.
А на кладбище так спокойненько
Среди верб, тополей да берез,
Все культурненько, все пристойненько,
И решен там квартирный вопрос.
Вот, к примеру, захочется выпить вам,
А вам выпить нигде не дают,
Все стыдят да грозят вытрезвителем,
Да в нетрезвую душу плюют.
А на кладбище так спокойненько,
От общественности вдалеке
Все культурненько, все пристойненько,
И закусочка на бугорке.
Заболели мы автомашинами:
Дай нам «Волгу», «Москвич», «Жигули»,
Обеспечь запасною резиною
И гараж вынь хоть из-под земли.
А на кладбище так спокойненько:
Каждый в личном своем гараже,
Все культурненько, все пристойненько,
Все наездились вдоволь уже.
Старики, я Шекспир по призванию,
Мне б «Гамлетов» писать бы, друзья.
Но от критики нету признания,
От милиции нету житья.
А на кладбище, по традиции,
Не слыхать никого, не видать,
Нет ни критиков, ни милиции –
Исключительная благодать.
