Михаил Васильевич Ломоносов
— Вечернее размышление о божием величестве. — Жениться хорошо, да много и досады. — Лишь только дневной шум замолк. — На Шишкина — На сочетание стихов российских — Науки юношей питают. — Ночною темнотою покрылись небеса. — Послушайте, прошу, что старому случилось. — Стихи, сочиненные на дороге в Петергоф — Устами движет бог; я с ним начну вещать. — Утреннее размышление о божием величестве — Я знак бессмертия себе воздвигнул.
* * * Я знак бессмертия себе воздвигнул Превыше пирамид и крепче меди, Что бурный аквилон сотреть не может, Ни множество веков, ни едка древность. Не вовсе я умру; но смерть оставит Велику часть мою, как жизнь скончаю. Я буду возрастать повсюду славой, Пока великий Рим владеет светом. Где быстрыми шумит струями Авфид, Где Давнус царствовал в простом народе, Отечество мое молчать не будет, Что мне беззнатный род препятством не был, Чтоб внесть в Италию стихи эольски И первому звенеть Алцейской лирой. Взгордися праведной заслугой, муза, И увенчай главу дельфийским лавром. 1747 Три века русской поэзии. Составитель Николай Банников. Москва, "Просвещение", 1968.
* * * Устами движет бог; я с ним начну вещать. Я тайности свои и небеса отверзу, Свидения ума священного открою. Я дело стану петь, несведомое прежним! Ходить превыше звезд влечет меня охота, И облаком нестись, презрев земную низкость. 1747 Жизнь и Поэзия — Одно. "Московский Рабочий", 1987.
Науки юношей питают, Отраду старым подают, В счастливой жизни украшают, В несчастный случай берегут; В домашних трудностях утеха И в дальних странствах не помеха. Науки пользуют везде: Среди народов и в пустыне, В градском шуму и наедине, В покое сладки и в труде. Под большим шатром голубых небес. Стихи русских поэтов. Екатеринбург, Средне-Уральское книжное издательство, 1992.
* * * Ночною темнотою Покрылись небеса, Все люди для покою Сомкнули уж глаза. Внезапно постучался У двери Купидон, Приятной перервался В начале самом сон. "Кто так стучится смело?"Со гневом я вскричал."Согрей обмерзло тело,Сквозь дверь он отвечал.Чего ты устрашился? Я мальчик, чуть дышу, Я ночью заблудился, Обмок и весь дрожу". Тогда мне жалко стало, Я свечку засветил, Не медливши нимало К себе его пустил. Увидел, что крилами Он машет за спиной, Колчан набит стрелами, Лук стянут тетивой. Жалея о несчастье, Огонь я разложил И при таком ненастье К камину посадил. Я теплыми руками Холодны руки мял, Я крылья и с кудрями До суха выжимал. Он чуть лишь ободрился, "Каков-то,- молвил,- лук, В дожде, чать, повредился". И с словом стрелил вдруг. Тут грудь мою пронзила Преострая стрела И сильно уязвила, Как злобная пчела. Он громко рассмеялся И тотчас заплясал: "Чего ты испугался?С насмешкою сказал,Мой лук еще годится, И цел и с тетивой; Ты будешь век крушиться Отнынь, хозяин мой". 1747 Мысль, вооруженная рифмами. изд.2е. Поэтическая антология по истории русского стиха. Составитель В.Е.Холшевников. Ленинград, Изд-во Ленинградского университета, 1967.
СТИХИ, СОЧИНЕННЫЕ НА ДОРОГЕ В ПЕТЕРГОФ, КОГДА Я В 1761 ГОДУ ЕХАЛ ПРОСИТЬ О ПОДПИСАНИИ ПРИВИЛЕГИИ ДЛЯ АКАДЕМИИ, БЫВ МНОГО РАЗ ПРЕЖДЕ ЗА ТЕМ ЖЕ Кузнечик дорогой, коль много ты блажен, Коль больше пред людьми ты счастьем одарен! Препровождаешь жизнь меж мягкою травою И наслаждаешься медвяною росою. Хотя у многих ты в глазах презренна тварь, Но в самой истине ты перед нами царь; Ты ангел во плоти, иль, лучше, ты бесплотен! Ты скачешь и поешь, свободен, беззаботен, Что видишь, всё твое; везде в своем дому, Не просишь ни о чем, не должен никому. Лето 1761 М.В.Ломоносов. Г.Р. Державин. Избранное. Москва: Правда, 1984.
НА СОЧЕТАНИЕ СТИXОВ РОССИЙСКИX Я мужа бодрого из давных лет имела, Однако же вдовой без оного сидела. Штивелий уверял, что муж мой худ и слаб, Бессилен, подл, и стар, и дряхлой был арап; Сказал, что у меня кривясь трясутся ноги И нет мне никакой к супружеству дороги. Я думала сама, что вправду такова, Не годна никуда, увечная вдова. Однако ныне вся уверена Россия, Что я красавица, Российска поэзия, Что мой законный муж завидный молодец, Кто сделал моему несчастию конец. Между 1751 и 1753 М.В.Ломоносов. Г.Р. Державин. Избранное. Москва: Правда, 1984.
УТРЕННЕЕ РАЗМЫШЛЕНИЕ О БОЖИЕМ ВЕЛИЧЕСТВЕ Уже прекрасное светило Простерло блеск свой по земли И божие дела открыло: Мой дух, с веселием внемли; Чудяся ясным толь лучам, Представь, каков зиждитель сам!
Когда бы смертным толь высоко Возможно было возлететь, Чтоб к солнцу бренно наше око Могло, приближившись, воззреть, Тогда б со всех открылся стран Горящий вечно Океан.
Там огненны валы стремятся И не находят берегов; Там вихри пламенны крутятся, Борющись множество веков; Там камни, как вода, кипят, Горящи там дожди шумят.
Сия ужасная громада Как искра пред тобой одна. О коль пресветлая лампада Тобою, боже, возжжена Для наших повседневных дел, Что ты творить нам повелел!
От мрачной ночи свободились Поля, бугры, моря и лес И взору нашему открылись, Исполненны твоих чудес. Там всякая взывает плоть: Велик зиждите
Светило дневное блистает Лишь только на поверхность тел; Но взор твой в бездну проницает, Не зная никаких предел. От светлости твоих очей Лиется радость твари всей.
Творец! покрытому мне тьмою Простри премудрости лучи И что угодно пред тобою Всегда творити научи, И, на твою взирая тварь, Хвалить тебя, бессмертный царь. 1743 (?) М.В.Ломоносов. Г.Р. Державин. Избранное. Москва: Правда, 1984.
ВЕЧЕРНЕЕ РАЗМЫШЛЕНИЕ О БОЖИЕМ ВЕЛИЧЕСТВЕ ПРИ СЛУЧАЕ ВЕЛИКОГО СЕВЕРНОГО СИЯНИЯ Лице свое скрывает день; Поля покрыла мрачна ночь; Взошла на горы черна тень; Лучи от нас склонились прочь; Открылась бездна звезд полна; Звездам числа нет, бездне дна.
Песчинка как в морских волнах, Как мала искра в вечном льде, Как в сильном вихре тонкий прах, В свирепом как перо огне, Так я, в сей бездне углублен, Теряюсь, мысльми утомлен!
Уста премудрых нам гласят: Там разных множество светов; Несчетны солнца там горят, Народы там и круг веков: Для общей славы божества Там равна сила естества.
Но где ж, натура, твой закон? С полночных стран встает заря! Не солнце ль ставит там свой трон? Не льдисты ль мещут огнь моря? Се хладный пламень нас покрыл! Се в ночь на землю день вступил!
ПОЭТ НАУКИ И ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОЛЬЗЫ
XVIII век стал для новой, созданной Петром Великим России эпохой стремительного и всестороннего Просвещения. В пришедшие из культурной Европы «правильные» художественные формы тогдашнего классицизма вливались и разительно их меняли русское содержание, русская идея и душа с присущей им «неправильностью». Сам каноны и правила постоянно нарушались отечественными писателями, не забывшими законов старинной книжности и ее языка. Поэтому наша новая литература подражала западной, перелагала ее темы и сюжеты на русские нравы, но уже со второй половины XVIII века можно говорить о ее национальном своеобразии.
И лучше всего эта особенность видна в судьбе и творчестве великого русского поэта Михайлы Васильевича Ломоносова (1711-1765). Этот упрямо стремившийся к знаниям сын зажиточного государственного крестьянина стал выдающимся ученым, академиком, основателем первого нашего университета, государственным и общественным деятелем, великим просветителем. С него, со знаменитой ломоносовской строки «Восторг внезапный ум пленил» начинается история новой русской поэзии. «Ломоносов стоит впереди наших поэтов, как вступленье впереди книги», — верно сказал Гоголь. А выдающийся русский поэт XX века В.Ф. Ходасевич так благодарил Ломоносова:
Из памяти изгрызли годы,
За что и кто в Хотине пал,
Но первый звук Хотинской оды
Нам первым криком жизни стал.
Пушкин верно заметил, что Ломоносов прежде всего был великим ученым и просветителем и что поэзия для него имела чисто служебное, прикладное значение. Но именно поэтому будущий поэт изучал искусство поэзии в Германии и стал по возвращении реформатором русского стиха, написав в 1739 году знаменитую оду на взятие Хотина и теоретическое «Письмо о правилах русского стихотворства», спорящее с Тредиаковским и сделавшее нашу поэзию силлабо-тонической, то есть такой свободной в размерах и рифмованной, какой она является и сегодня. С поэзией связана и знаменитая ломоносовская теория «трех штилей», открывшая дорогу для создания нового литературного языка.
Академик Ломоносов и в поэзии мыслил государственно и научно, что оставляло мало месте лирике, высказыванию личных чувств, непосредственным движениям авторского характера. «Науки точные были всегда главным и любимым его занятием, стихотворство же иногда забавою, но чаще должностным упражнением», — говорил о Ломоносове Пушкин. Поэт прославлял реформы и победы Петра Великого и посвятил ему героическую поэму. Любимые науки, и, прежде всего астрономия, география и естествознание, также находили себе место в его поэзии («Письмо о пользе Стекла», «Вечернее размышление о Божием Величестве при случае великого северного сияния» и др.). Но всюду здесь ощутима единая философия жизни, глубокая мысль о смысле творения, об огне – родителе мироздания.
Ломоносов показал себя глубоким и самобытным мыслителем, философом и пророком. И друг Пушкина князь В.Ф. Одоевский увидел в российском поэте, ученом и философе XVIII столетия всеобъемлющий гений, схожий с титанами эпохи Возрождения: «Этот человек – мой идеал; он тип славянского всеобъемлющего духа, которому, может быть, суждено внести гармонию, потерявшуюся в западном ученом мире. Этот человек знал все, что знали в его веке: об истории, грамматике, химии, физике, металлургии, навигации, живописи, и пр. и пр., и в каждой сделал новое открытие, может, именно потому, что все обнимал своим духом».
Написал Ломоносов и свой «Памятник» («Я знак бессмертия себе воздвигнул…», 1747), вольный перевод знаменитой оды Горация, где уже есть намеки на российскую действительность и его собственную судьбу. Он сказал, что «велика часть» его сохранится в его творчестве. Указал Ломоносов и на свое крестьянское происхождение и жажду знаний, на то, что всего в жизни, науке и литературе он достиг собственными трудами, любовью к просвещению и народной пользе:
Отечество мое молчать не будет,
Что мне беззнатный род препятством не был.
Великий поэт, ученый и государственный деятель подводит здесь итоги своей многотрудной и плодотворной деятельности на благо России. Вослед этому звучному и мудрому стихотворению написаны одноименные оды Державина и Пушкина, более известные и уже прямо автобиографические, но традицию высокого поэтического размышления о вечном и преходящем в своем творческом наследии создал у нас именно Ломоносов. Отсюда берет начало русская философская лирика.
Главным жанром поэзии Ломоносова были «торжественные» или «похвальные» оды, обращенные к монархам. Хвалы поэта всегда искренни, он любил и уважал императрицу Елизавету, дочь Петра Великого, последнюю русскую по крови нашу царицу, покровительствовавшую при деятельном участии европейски образованного графа И.И. Шувалова отечественным наукам и искусствам. Но сам торжественно-взволнованный, величественный ораторский стиль, громозвучные «пламенные звуки», неподдельный одический восторг показывают, что Ломоносов более всего любил новую Россию, ее молодые науки и искусства, радовался их первым успехам, болел душой за досадные неудачи, вещим взглядом и звучным ораторским словом пророчил и определял их будущее, давал просвещенной монархине ценнейшие советы, постоянно напоминая ей о ее великом отце, его победах, свершениях и планах. «Всякое прикосновение к любезной сердцу его России, на которую глядит он под углом ее сияющей будущности, исполняет его силы чудотворной», — говорил о поэте Гоголь.
Самым знаменитым произведением поэтического гения Ломоносова является торжественная и глубокая по мысли «Ода на день восшествия на Всероссийский престол Ея Величества Государыни Императрицы Елисаветы Петровны 1747 года».
Перечитывая ее сегодня, мы понимаем, почему торжественная ода была одним из главных поэтических жанров в веке Просвещения. Это очень сложный, особым образом выстроенный мир величественных образов, где высокая поэтическая речь государственного стихотворца с большим достоинством и эмоциональным воодушевлением переходит от одной большой темы к другой. «В них на каждой строке, на каждом препинании, на каждом слоге, почто не могу сказать при каждой букве, слышен стройный и согласный звон столь редкого, столь мало подражаемого, столь свойственного ему благогласия речи», — писал в «Путешествии из Петербурга в Москву» Радищев о ломоносовских стихах и точно назвал их «заслугой перед обществом».
Для Ломоносова характерна высота государственной мысли. В каждой оде поэт говорит свое, ставит перед императрицей новые задачи, публично излагает свои государственные мнения и соображения, причем надо помнить, что согласно законам жанра поэт в оде – не сам Ломоносов, этот условно-обобщенный образ певца империи и ее побед, столь же условен и образ просвещенной и мудрой монархини, которому реальная Елизавета не во всем и не всегда соответствовала. Эти оды от традиционной хвалы силе и могуществу России естественно переходят к мыслям и планам о развитии в ней промышленности, наук, искусств и художеств, и планы эти величественны, оригинальны и обширны, в них ощутим полет мечты и патриотический пафос.
В оде 1747 года Ломоносов продуманно начинает с создания образа тишины, долгожданного мира, которым пользуется Россия в правление императрицы Елизаветы. Хвалу Елизавете поэт развивает в нужном ему русле, говоря, что мир позволил императрице покровительствовать наукам и ремеслам:
Молчите, пламенные звуки,
И колебать престаньте свет:
Здесь в мире расширять науки
Неизбежно явление в ломоносовской оде Петра, призвавшего европейские науки в преображенную им Россию. Дочь его продолжает это великое дело национального просвещения, и поэт дает широкую панораму пробудившейся к деятельной жизни России, где скрытые богатства недр и человеческие таланты открываются по воле императрицы соединенным усилиям правительства, народа, наук и просвещения и становятся государственным достоянием. Поражают мощь, богатство, разнообразие поэтических образов ломоносовской оды. Радищев увидел в них неистощимое любопытство, огромную жажду познания, черту характера великого ученого. Величие природы, бескрайние просторы России, океан и открывающий новые земли русский флот, скрытые сокровища недр – все это в глазах Ломоносова богатое поле государственной деятельности, народного просвещения и практического приложения научных знаний и открытий, ставшее доступным благодаря «щедротам» Елизаветы.
Ода Ломоносова по традиции посвящена дню восшествия императрицы на престол, но поэт пользуется этим официальным праздником, чтобы еще раз публично напомнить Елизавете о ее долге перед Россией и ее наукой. На этом он не останавливается, ибо понимает свою задачу шире и, отдав должное императрице и очертив многообразное поле ее общеполезной государственной деятельности, вдруг нарушает законы жанра и обращается непосредственно к тем, кому суждено воплотить его мечту в российскую жизнь. И это не царица и ее просвещенный фаворит Шувалов и не сам Ломоносов, а безвестные русские мальчики, школяры и студенты, желающие послужить новой России в сфере наук и искусств. Они присутствуют здесь, на официальном торжестве, и слушают публичную речь поэта и академика, его учительную оду.
В хвалебной оде императрице находится место будущим деятелям отечественной науки. Ломоносов, как мы знаем, был не только великим ученым, но и организатором науки, выдающимся педагогом, воспитателем научных кадров и создал для этого Московский университет и гимназию при нем. И он высказывает свою великую мечту, обращается к своим студентам и ученикам, к безвестным русским талантам, которые еще надо открыть, собрать в народных училищах (эта мечта Ломоносова сбылась уже после его смерти по указу Екатерины II), гимназиях, университетах и академиях и правильно воспитать. Надо напомнить, что сын крестьянина и профессор Ломоносов упорно отстаивал в высших сферах права даровитых юношей из низших сословий на среднее и даже высшее образование.
Эта жаждущая просвещения дворянская и разночинческая молодежь и есть желанное будущее новой России, конечная цель государственного поощрения наук, главный результат просветительской деятельности Елизаветы, Шувалова и самого Ломоносова как идеолога государственной политики в сфере наук и искусств:
О вы, которых ожидает
Отечество от недр своих
И видеть таковых желает,
Каких зовет от стран чужих,
О, ваши дни благословенны!
Дерзайте ныне ободренны
Раченьем вашим показать,
Что может собственных Платонов
И быстрых разумом Невтонов
Российская земля рождать.
Науки юношей питают,
Отраду старым подают,
В счастливой жизни украшают,
В несчастный случай берегут;
В домашних трудностях утеха
И в дальних странствах не помеха.
Науки пользуют везде,
Среди народов и в пустыне,
В градском шуму и наедине,
В покое сладки и в труде.
Ода у Ломоносова становится вдохновенной речью государственного мужа, призывом и пророчеством, мудрым советом и всем своим возвышенно-торжественным стилем обращена к новой России, полна веры в ее молодое поколение и великое будущее. Для него характерна философская постановка всех капитальных проблем отечественной культуры, и, прежде всего, литературного языка. Своими одами, переложениями псалмов, филологическими работами, реформами языка и стихосложения поэт повлиял на все дальнейшее развитие русской литературы XVIII века.
Астафуров В.И. М.В. Ломоносов: для славы народа российского. М., 2001.
История русской литературы XI-XIX веков в двух частях. М., 2000. Ч. I.
Лебедев Е.Н. Ломоносов. М., 1997.
Сахаров В.И. Русская литература XI-XIX вв. 9-10. классы. М., 2006.
© Vsevolod Sakharov . All rights reserved.
Михаил Васильевич Ломоносов –
Восхваленья достоин и славы,
Многогранный учёный, философ,
Патриот Российской державы!
Физик, химик, геолог, механик,
Просветитель науки риторики,
Металлург, инженер, математик,
Основатель реформ в педагогике!
Астроном, художник, писатель
Для потомков оставил наследие.
Знаменитых «трёх штилей» создатель —
Новых способов стихосложения.
Страсть к наукам, идеи и замыслы
Выше всяких умов того времени!
Нам «о пользе стекла» — письмо с пафосом
Раскрывает поэта волнение.
***
Ломоносов был сам из народа,
Быт, традиции, нравы познал:
Рос в семье крестьянина помора,
Тяжкий труд на себе испытал.
В Мишанинской деревне родился,
Прошло триста лет с тех давних пор,
С детства в матушку-землю влюбился,
В край Архангельский близ Холмогор.
Побережье Белого моря,
Острова коренных рыбаков,
Восклицает душа патриота,
Восхваляя героев-сынов!
***
Занимался отец рыбным промыслом,
Сын Михайло ему помогал —
Не по возрасту крепок, вынослив,
Деловитостью, хваткою брал.
И в кулачных боях с одногодками,
Когда силы порой не равны…
Он показывал стойкость, сноровку,
Выходя против целой толпы.
Поразительная наблюдательность,
Ко всему интерес проявлял,
Ну, а больше всего любознательность,
Страсть и жажду к наукам питал.
Сам освоил азы Арифметики
И Грамматику знал наизусть —
Эти первые книги — учебники
И направили юношу в путь.
Так однажды, зимою морозной,
Не поведав родному отцу,
Он вдогонку за рыбным обозом
Отправляется в город Москву.
Шёл Михайло пешком три недели
Новый мир для себя открывать,
Тайный смысл, устройство Вселенной
И законы её познавать.
***
По дороге до стольного града
Неизвестность томила, печаль,
Но тревога ничуть не пугала,
Страсть к наукам вела его вдаль.
В Академию (Спасские школы)
Поступить можно было не всем,
Зачислялись из высших сословий
Дети знатных, дворянских семей.
И решил Ломоносов Михайло
На уловку, на хитрость пойти,
Дворянином назвался обманно,
Скрыв крестьянские корни свои.
Все экзамены сдал на отлично,
Доказал, что способности есть,
Был в славянскую школу зачислен,
Где наук просвещенья не счесть.
Так архангельский сын из Поморья,
Девятнадцатилетний «мужик» —
Дарованьем, умом наделенный
Своей цели заветной достиг.
***
Посещал каждый день Академию,
В младших классах латынь изучал,
От занятий в свободное время
Древнерусские книги читал.
Среди шумной ватаги парнишек
Переросток за партой сидел,
И в свой адрес от юных мальчишек
Постоянно насмешки терпел.
Нелегки были годы учёбы:
Несказанная бедность, нужда,
Три копеечки в день на расходы,
Подработка и поиск жилья.
Но наук за пять лет не оставил,
Полный курс обученья прошёл
И великое множество знаний,
Как прилежный студент приобрёл.
Языками владел в совершенстве,
Древнегреческий знал и латынь.
Очень часто за чтением светских,
Книг церковных он проводил.
Постигая труды летописцев,
Знал культуру античных времён,
Многих авторов — греческих, римских:
Демосфен, Плавт, Вергилий, Платон.
Увлекался и русской поэзией,
Сочинял свои оды, стихи,
Воспевая идеи монархов,
Жизнь народа и целой страны.
Изучая разделы риторики,
Красноречия, правил и норм,
Ломоносов достиг краснословия,
Стал оратором, как Цицерон.
Но каких бы наук в Академии
Он старательно ни познавал,
Всё же тягу и склонность к естественным,
И практичным наукам питал.
К тем, что тайные свойства природы
Распознать, объяснить бы могли,
Где на практике с помощью опытов
Можно истину, правду найти.
***
Долгожданный представится случай,
Всё, к чему тяготела душа,
Ломоносов вскоре получит,
Путь-дорогу укажет судьба.
Направляют в дальнейшем учиться
В Петербургский университет,
А полгода спустя – за границу,
Едет в Марбург, как лучший студент.
Очевиден талант и стремление
К воплощению свежих идей,
А своё уже происхождение
Не имело значенья теперь.
Ломоносов пять лет жил в Германии,
Много новых наук постигал,
Получая обширные знания,
С каждым днём кругозор расширял:
Гидротехника, физика, химия –
Механический взгляд и подход,
Геология, геостатистика,
Изучение горных пород.
Как в химических лабораториях,
Так у плавильных жарких печей,
Ломоносов освоил теорию —
Свойства руд, минералов-камней…
И живя далеко, на чужбине,
Своей Родины не забывал,
Всем нутром своим рвался в Россию,
Её власть над собой ощущал!
Чтобы там, вдалеке, он ни делал,
Лишь всегда думал только о ней!
И в её процветание верил —
Величавой державы своей!
* * *
Состоявшимся, зрелым учёным
Возвращается он в Петербург,
И окинув действительность взором,
Изменить всё стремится вокруг.
Государство с растущим хозяйством,
С производством, культурой своей
В прогрессивных реформах нуждалось
Против старых, отживших идей.
Ломоносов — мыслитель и гений,
Прославляя эпоху Петра,
Ставил главной задачей и целью —
Мощь отчизны поднять на века!
Утверждал, что научные знания,
Образованный русский народ,
Свои кадры и их воспитание
Смогут двигать Россию вперёд.
Призывал к просвещенью народа,
Чтобы люди могли постигать
Все явления в мире природы,
И над ней свою власть ощущать.
***
В это время, живя в Петербурге,
Полный сил, он не видел преград,
Ломоносов в большую науку
Устремляет горящий свой взгляд.
В тридцать лет молодому мыслителю
В Академии должность дают,
Назначают адъюнктом по физике —
Перспективы к успеху ведут.
Реформатор стихосложения,
Составитель торжественных од
Стал известным придворным поэтом,
Снискал славу, достигнув высот.
Ломоносов много работает:
Диссертации пишет, статьи,
Занимается переводами,
Издаёт свои книги, труды.
Став позднее профессором химии,
Подготовку студентов ведёт.
Ряд гипотез и первых открытий
Продвигают науку вперёд.
О химической лаборатории
Ломоносов мечтал много лет,
Добивался упорно постройки,
Уникальный составил проект.
Удалась мастерская на славу:
Склад, три комнаты, девять печей.
Для учёного гордостью стала —
Десять лет проработал он в ней.
Сам искусство мозаики освоил,
Технологию всю изучил:
Метод варки, отливки, шлифовки —
Производство стекла возродил.
Для потомков наследие оставил:
Из мозаики — портреты Петра.
А панно «Полтавская битва» —
Настоящий шедевр мастерства.
* * *
Как талантливый организатор,
Ломоносов идеи внедрял.
Выступал всегда инициатором,
Молодёжь за собой увлекал.
Выдающимся был педагогом,
И большие надежды свои
Возлагал на модель новой школы,
Воплощая в реальность мечты.
Разработал свой план заведения
И привёл в исполнение проект,
Вскоре центром наук, просвещения
Стал Московский университет.
В учреждении стало возможным
Ряд важнейших поправок внести,
Чтоб крестьянские дети, сироты
Обучаться наукам могли.
Педагог, реформатор, новатор,
Не жалея трудов, своих сил,
Область среднего образованья
Плодотворно с годами развил.
В Петербурге возглавил гимназию-
Академический университет,
В Географическом департаменте
Прослужил на посту много лет.
В результате активной работы
Написал рассуждения, статьи:
О телах, веществах, о породах,
О природных ресурсах Земли.
Созидательной, важной наукой
География стала в стране.
Ломоносова в этом заслуга
И практический вклад в том числе.
Создал карты «Российского атласа» —
Произвёл описание страны,
Снарядил экспедицию в Арктику —
Вывел точность морского пути.
В глубь Вселенной проникнуть стремился,
Астрономией был увлечён
И блестящих успехов добился,
Свой прибор — телескоп изобрёл.
Ломоносов в числе самых первых,
В чём сомнений теперь уже нет —
У Венеры открыл атмосферу,
Наблюдая сближенье планет.
Этот опыт помог Ломоносову
Заглянуть на два века вперёд,
Приоткрыть тайны звёздного космоса,
Прославляя свой русский народ.
Как на родине гений, учёный
Имел славу, признание заслуг,
Так по праву стал членом почётным
В ряде стран Академий наук.
* * *
Широта интересов, задатков,
Самобытный талант, дерзкий ум,
Смелость мысли, порыв без оглядки
К правде, истине, к цели, добру.
Дар с упорством слились в одной личности,
Нрав весёлый с открытой душой,
В тоже время горячий и вспыльчивый,
Не позволит шутить над собой.
В людях мудрость ценил, добросовестность,
Осуждал клевету, ложь и лесть,
Мог всегда благородно, с достоинством
Отстоять правоту, свою честь.
Стал живым воплощением разума,
И оставил в истории след,
Достояние общества, нации,
Образец достижимых побед.
***
С кем сравним Ломоносов сегодня —
«Галилей», «Леонардо», «Декарт»?
Мудрено заплутать в «пантеоне»:
«Цицерон», «Гёте», «Франклин», «наш Плавт»!
Ломоносов подобно титанам,
Чьи заслуги, труды велики…
Жил, творил для народа, во благо
И могущество нашей страны.
Вызывает восторг, восхищенье
Дарованье во всех областях.
Зримый образ, имя – бессмертно,
Живёт в памяти, в наших сердцах!
Мы, спустя триста лет, восхваляем,
Почитаем заслуги, труды.
Ломоносов всегда рядом с нами,
Вместе с ним мы на верном пути.
