Друг из Германии поместил на фейсбуке стихи Александра Солженицына из книги «Архипелага Гулаг»:
Да когда ж я так допуста, дочиста
Все развеял из зерен благих?
Ведь провел же и я отрочество
В светлом пении храмов Твоих!
Рассверкалась премудрость книжная,
Мой надменный пронзая мозг,
Тайны мира явились — постижными,
Жребий жизни — податлив, как воск.
Кровь бурлила — и каждый выполосок
Иноцветно сверкал впереди, —
И, без грохота, тихо рассыпалось
Зданье веры в моей груди.
Но пройдя между быти и не быти,
Упадав и держась на краю,
Я смотрю в благодарственном трепете
На прожитую жизнь мою.
Не рассудком моим, не желанием
Освящен ее каждый излом —
Смысла Высшего ровным сиянием,
Объяснившимся мне лишь потом.
И теперь, возвращенною мерою
Надчерпнувши воды живой, —
Бог Вселенной! Я снова верую!
И с отрекшимся был Ты со мной.
Начала читать «Архипелага Гулаг», не с самого начала : более в поисках стиха. Хорошо написано: большой обьем наблюдений, анализ, международные сальто-мортале. Философ, мыслитель, и немало пережил, многое и многих видел.
Мы только-что прожили Тридцатые годы — и как будто не жили в них. Они спрашивали нас, чем запомнились нам 39-й — 38-й? Чем же! —
академической библиотекой, экзаменами, веселыми спортивными походами,
танцами, самодеятельностью, ну и любовью, конечно, возраст любви. А
профессоров наших не сажали в то время? Да, верно, двух-трёх посадили,
кажется. Их заменили доценты. А студентов — не сажали? Мы вспомнили: да,
верно, посадили нескольких старшекурсников. — Ну и что же. — Ничего, мы
танцевали. — А из ваших близких никого н-н-не.. тронули. — Да нет.
Это страшно, и я хочу вспомнить обязательно точно. Но было именно так.
И тем страшней, что я как раз не был из спортивно-танцевальной молодЈжи, ни
— из маньяков, упЈртых в свою науку и формулы. Я интересовался политикой
остро — с десятилетнего возраста, я сопляком уже не верил Вышинскому, и
поражался подстроенности знаменитых судебных процессов — но ничто не
наталкивало меня продолжить, связать те крохотные московские процессы (они
казались грандиозными) — с качением огромного давящего колеса по стране
(число его жертв было как-то незаметно). Я детство провел в очередях — за
хлебом, за молоком, за крупой (мяса мы тогда не видали), но я не мог
связать, что отсутствие хлеба значит разорение деревни и почему оно. Ведь
для нас была другая формула: "временные трудности". В нашем большом городе
каждую ночь сажали, сажали, сажали — но ночью я не ходил по улицам. А днЈм
семьи арестованных не вывешивали чЈрных флагов, и сокурсники мои ничего не
говорили об уведЈнных отцах.
А в газетах так выглядело всЈ безоблачно-бодро.
Человечество почти лишено познания безэмоционального, бесчувственного.
В том, что человек разглядел как дурное, он почти не может заставить себя
видеть также и хорошее. Не все сплошь было отвратно в нашей жизни, и не
каждое слово в газетах была ложь — но это загнанное, затравленное и
стукачами обложенное меньшинство воспринимало жизнь страны — целиком как
отвратность, и газетные полосы — целиком как ложь.
И все, что писалось о
загранице, и о бесповоротной гибели западного мира в 1930-м году, и о
предательстве западных социалистов, и о едином порыве всей Испании против
Франко (а в 1942 г. о предательском стремлении Неру к свободе для Индии —
ведь это ослабляло союзную английскую империю) — тоже оказалось ложью.
Ненавистническая осточертелая агитация по системе "кто не с нами, тот против
нас", никогда не отличала позиций Марии Спиридоновой от Николая II, Леона
Блюма от Гитлера, английского парламента от германского рейхстага. И почему
же фантастические по виду рассказы о книжных кострах на германских площадях
и воскрешении какого-то древнего тевтонского зверства (не забудем, что о
зверстве тевтонов достаточно прилыгала и царская пропаганда в мировую войну)
Броневицкий должен был отличить и выделить как правду, и в германском
нацизме (обруганном почти в тех же — то есть, предельных — выражениях, как
ранее Пуанкаре, Пилсудский и английские консерваторы) узнать четвероногое,
достойное того, которое уже четверть столетия вполне реально и во плоти
душило, отравляло и когтило в кровь его самого, и Архипелаг, и русский
город, и русскую деревню? И всякий газетный поворот о гитлеровцах — то
дружеские встречи наших добрых часовых в гадкой Польше, и вся волна газетной
симпатии к этим мужественным воинам против англо-французских банкиров, и
дословные речи Гитлера на целую страницу "Правды"; то потом в единое утро
(второе утро войны) взрыв заголовков, что вся Европа истошно стонет под их
пятой, — только подтверждали вертлявость газетной лжи. »
А.И.Солженицын. Во вступлении к единственной стихотворной книге, названной «Протеревши глаза» (она вышла в 1999-м) писатель начертал, говоря о своих лагерно-ссыльных произведениях: «Они были моим дыханием и жизнью тогда. Помогли выстоять».
Историк Владимир Козлов сравнил «Архипелаг ГУЛаг» «с первыми мореходными картами: при всей неточности и легендарности тех или иных конкретных сведений исследование Солженицына превратило историю Гулага из “terraincognita” в реальное, интеллектуально постигаемое пространство, в факт мировой истории. »
Перед Новогодними праздниками и в дни католического рождества не стоит вспоминать грустное. Прошу меня простить, что тяжелый материал предложила в праздничные дни, но стихи хороши, да и Новый год в отрывке.
Сколь написано песен и пьес!
О любви той, что сходит с небес!
О любви той, совсем не земной!
Но случилось же, это со мной!
Удостоен я чести такой!
Может быть за характер лихой!
Может быть, за все тяжкое в жизни!
Что случалось, и было со мной!
Мы из прошлого знаем примеры!
И мы помним их все имена!
За любовь, как Ромео с Джульеттой!
Умирали во все времена!
И Тристан нам с Изольдой не нужен!
Нам не надо примеров чужих!
Нам хватает своих кавалеров!
Да и дам нам хватает своих!
Есть истории в жизни реальней,
Вот Володя с Мариной пример!
И не только Иваны да Марьи!
От любви получали надел!
Но любовь, это тоже страданья!
В каждой палке свои два конца!
Это радость и слезы отчаянья!
Ведь любовь, это тяжесть креста!
Сколь рассказано правды и ложи!
О любви той, что сводит с ума!
Без которой и жизнь не возможна!
Без которой она не мила!
И ведь каждого может коснуться!
И настигнуть Амура стрела!
Половинки найдутся, сольются!
И останутся так на века.
Любовь:Порой безжалостно бросает в стужу
Живое сердце, полное надежд.
С теплом души!
Да,Валерия!Увы и к радости,все именно так. Благодарю Вас. Заходите. Со взаимным теплом и уважением к Вам,Владимир.
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021. Портал работает под эгидой Российского союза писателей. 18+
