А счастье есть простое
Из солнечных просторов,
Там скиф и Евпаторий
Из тысячи веков.
Забуду я нескоро
Соленый привкус моря
И таинство восточных
И южных уголков.
Лекарство есть простое
Из солнечных просторов.
Вези меня, трамвайчик,
С линейкою одной.
Твои скрижали плачут.
Я буду жить иначе.
А я куплю на сдачу
Глоток судьбы иной.
Для лучшего леченья —
Качели развлеченья.
Жасмин и кипарисы.
Евпаторийский парк.
В тени сосны пицундской
Прозрачный шарм французский
Из летних поцелуев
И странностей,
N’еst pa.
Светлана Григорьева
ВЛАДИМИР МАЯКОВСКИЙ
Чуть вздыхает волна, и, вторя ей,
Ветерок над Евпаторией.
Ветерки эти самые рыскают,
Гладят щеку евпаторийскую.
Ляжем пляжем в песочке рыться мы
Бронзовыми евпаторийцами.
Скрип уключин, визги и крики —
Развлекаются евпаторийки.
В дым черны, в тюбетейках ярких
Караимы — евпаторьяки.
И, сравнясь, загорают рьяней
Москвичи — евпаторьяне.
Всюду розы на ножках тонких.
Радуются евпаторенки.
Все болезни выжмут горячие
Грязи евпаторячьи.
Пуд за лето с любого толстого
Соскребет евпаторство.
Очень жаль мне тех, которые
Не бывали в Евпатории.
Мне судьбой назначено
Взор и душу радуют
Но есть город маленький-
Здесь на рейд швартуются
Вот стою у моря я
Здесь своя история:
Раньше был Гезлев…
Здесь все дышит верою,
Каждый угол свят:
Здесь в степи покоятся
Здесь на каждой улице
Лету и курортникам
Каждый житель рад!
Знаю каждый камень я,
Здесь мои друзья…
Михаил Синельников
Евпатория
В тринадцатом году приехал царь,
Наследника купали в местной грязи.
Вновь радостно грядущее, как встарь,
На безоглядном празднике гимназий.
Здесь было все — гестапо и ЧК,
Молитва ханов, пленумы горкома.
В одно мгновенье все слились века,
И девушка томительно знакома.
Твердыня караимов кенасса,
Предание лелеет каганата,
И детские мелькают голоса,
И море мелко, и легка утрата.
Когда вольется в переулки мгла,
Повсюду зерна золотые сея,
Все минареты и колокола
Откликнутся закону Моисея.
Гезлёв
Давнее название Евпатории, где в XVII веке находился невольничий рынок)
Асфальт стал вязким от нагрева,
И зноем тягостным нагрет
Оставшийся с времен Гезлева
Остроконечный минарет.
Как будто здесь он по старинке
Поставлен людям на беду,
И я к невольничьему рынку
По узкой улочке бреду.
Бреду и думаю невольно,
Под крымским солнцем разомлев:
Кто я по сути? Раб. Невольник.
Хоть и ушел во тьму Гезлев.
Схожу к воде. Всхожу по трапу.
Свобода: катер, отпуск, Крым!
Я так хитро запродан в рабство,
что даже. восхищаюсь им.
Впечатленья о Евпатории
Небо, солнце, пляж, народ.
Впечатленья, счастье, бутерброд.
Дом, этаж, дверь и кровать,
Дискотека, танцы — пора спать.
Снова утро, завтрак, море
А потом обед, невкусно — горе.
Снова пляж, солёная вода,
А потом ночная жизнь — Ура!
Позже поезд, стук колёс, купе,
Отпуск наш закончился уже.
Ляпис Трубецкой — Евпатория
Эта талая вода
Напоминает мне всегда
Что случилось той весной
Когда встретились с тобой
Эта громкая капель
Напоминает тот апрель
В нем были только я и ты.
И для нас цвели цветы.
Эта первая гроза
Напоминает те глаза
Где желание и страх
На одинаковых ролях
Мы гуляли под луной
Песни нам шептал прибой
Были только ты и я
В курорте Евпатория
Я тебя не скоро позабуду.
Я тебя не скоро позабуду.
Но рассеялся роман
Он словно призрачный туман
Ты уехала в Латвию
Я уехал в Татарстан
Но когда приходит ночь
Я не в силах превозмочь
Тайные желания
Скрыть воспоминания.
Я тебя не скоро позабуду.
Эта талая вода
Напоминает мне всегда
Что случилось той весной
Когда встретились с тобой
Эта громкая капель
Напоминает тот апрель
Были только ты и я
В курорте Евпатория
Я тебя не скоро позабуду
Может, через двадцать
Может, через тридцать
Может, через сорок
Но не скоро
В тринадцатом году приехал царь,
Наследника купали в местной грязи.
Вновь радостно грядущее, как встарь,
На безоглядном празднике гимназий.
Здесь было все — гестапо и ЧК,
Молитва ханов, пленумы горкома.
В одно мгновенье все слились века,
И девушка томительно знакома.
Твердыня караимов кенасса,
Предание лелеет каганата,
И детские мелькают голоса,
И море мелко, и легка утрата.
Когда вольется в переулки мгла,
Повсюду зерна золотые сея,
Все минареты и колокола
Откликнутся закону Моисея.
Леонид Вышеславский
Гезлёв
Давнее название Евпатории, где в XVII веке находился невольничий рынок)
Асфальт стал вязким от нагрева,
И зноем тягостным нагрет
Оставшийся с времен Гезлева
Остроконечный минарет.
Как будто здесь он по старинке
Поставлен людям на беду,
И я к невольничьему рынку
По узкой улочке бреду.
Бреду и думаю невольно,
Под крымским солнцем разомлев:
Кто я по сути? Раб. Невольник.
Хоть и ушел во тьму Гезлев.
Схожу к воде. Всхожу по трапу.
Свобода: катер, отпуск, Крым!
Я так хитро запродан в рабство,
что даже. восхищаюсь им.
Эта талая вода
Напоминает мне всегда
Что случилось той весной
Когда встретились с тобой
Эта громкая капель
Напоминает тот апрель
В нем были только я и ты.
И для нас цвели цветы.
Эта первая гроза
Напоминает те глаза
Где желание и страх
На одинаковых ролях
Мы гуляли под луной
Песни нам шептал прибой
Были только ты и я
В курорте Евпатория
Я тебя не скоро позабуду.
Я тебя не скоро позабуду.
Но рассеялся роман
Он словно призрачный туман
Ты уехала в Латвию
Я уехал в Татарстан
Но когда приходит ночь
Я не в силах превозмочь
Тайные желания
Скрыть воспоминания.
Я тебя не скоро позабуду.
Эта талая вода
Напоминает мне всегда
Что случилось той весной
Когда встретились с тобой
Эта громкая капель
Напоминает тот апрель
Были только ты и я
В курорте Евпатория
Я тебя не скоро позабуду
Может, через двадцать
Может, через тридцать
Может, через сорок
Но не скоро
