Писатель — тонкая натура,
Чувствителен он очень!
Так пусть же в день этот прекрасный
Ни чем не будет озабочен!
Пусть муза каждый день приходит
На завтрак и на ужин,
И каждый пусть поймет писатель,
Насколько он нам нужен!
Ведь не было б без книг культуры,
И дети б горевали,
За каждый вклад в литературу
Медали б мы давали!
С книжками мы все дружны,
Любой из нас — читатель.
И конечно, знать должны,
Что пишет их писатель.
Сочиняет свой сюжет
Автор, сидя в кресле,
Выдумке предела нет —
Лишь бы интересней!
Он Незнайку на Луну,
Словно маг отправит,
И Волшебную страну
Полюбить заставит.
Из нее приходят к нам
Винни-Пух, Мальвина,
Айболит, Гиппопотам,
Храбрый Чипполино.
Вот дописана строка,
И готова книжка.
Прочтут ее, наверняка,
Девчонки и мальчишки.
Они пишут нам книги волшебные
Про далекие страны и странствия,
Про разлуку и встречи душевные,
Про надежды совсем не напрасные…
Они нам открывают историю,
Погружают нас в тайны мирские,
Все писатели — гении странные,
И всегда — фантазеры большие!
Он не спит допоздна,
сидит за столом у окна,
думает, сочиняет,
зачеркнёт и вновь начинает…
Вот сказка, где умные мышки
читают мышиные книжки,
другая о том, как горилла
смогла победить крокодила
и как возвели удальцы-молодцы
в двенадцати городах дворцы!
На свете много есть профессий,
Но нет, пожалуй, интересней
Профессии писать стихами и
Монолог вести часами;
Поведать миру о себе,
Героя главного судьбе
И в муках творчества не спать,
Все время только лишь писать,
Словами душу обжигать.
Вы скажете, что это просто.
Попробуйте, ведь все серьезно…
Чтобы писать, вам нужен дар,
Быть может, он нам богом дан.
А если нет его —
Не стоит поэта имя чернословить!
Надо родиться писателем, чтобы писать романы,
Надо прожить достаточно, чтобы писать без обмана,
Надо читателям мысль дарить, что им нужна, как воздух,
И не бросать писать о том, о чем пишется сложно.
Из каких ты краев, писатель?
Где тебе улыбнулась судьба?
Ты счастливчик, факир и старатель,
И все книги твои — мольба…
То о чуде ты молишься светлом,
Ненарочном, как луч Рождества,
То об образе сочном и спелом,
Что скрывает лукаво листва.
О полете желанной жар-птицы,
О строке, усмиряющей кровь.
О знаменье, что завтра случится,
И предскажет кому-то любовь.
Роковую, но так, чтоб просторно
И нескучно жилось до конца,
И увидеть в конце, как покорно
Сходят краски с родного лица.
И вернуться в края, где страницы,
Освещают наш первый крик,
Солнечный зайчик жар-птицы,
К недописанным строкам приник,
Напоил их осенним светом,
Обещаньем счастливой судьбы,
Быть писателем, быть поэтом,
Лучше, чем просто быть…
СТИХИ О РУССКИХ ПОЭТАХ
И ПИСАТЕЛЯХ –
автор А.Ф. Пехлецкая
А. ПУШКИН
С кем-то нежен был он, с кем-то лют…
Как бы ни тонка была рука,
Уживался в нём российский люд –
От помещика до мужика.
С головой мог броситься в веселье –
Лёгкой грусти зыбкая волна
Не могла испортить воскресенье:
Коль гулять, так уж гулять сполна.
Если настигала вдруг печаль,
Он её переплавлял в стихи –
Твёрдым словом, как сама печать,
Усмирял разгул души стихий.
Он любил земную красоту
Всей душой российского поэта –
Может, потому и выбрал ту,
Что её лучом была согрета.
Жил, как мог – как чувствовал, так жил:
Не чураясь ни хвалы, ни славы…
«Памятник» на лист он возложил,
Как корону на главу Державы.
Но не ведал он и не гадал,
Широко шагая по судьбе,
Что закончит счёт его годам
Чёрной речки роковой рубеж.
КРАСОТА
Мой Пушкин, строки переплавлю
Твои в гранит и гимн спою.
Тебя давно я – с детства славлю
И с детства я тебя люблю.
Пусть без взаимности, но знаю:
Мою ты жажду утолил –
Твоё же сердце прочно занял
Прелестный образ Натали.
Ты красотою вдохновлялся
И жил несбыточной мечтой
И ангел твой к тебе являлся,
Весь осиянный красотой.
Без красоты живая Лира
Над нами не раскроет крыл:
Ведь «в красоте спасенье мира!» —
Так Достоевский говорил.
Творил и Рерих с мыслью этой,
И сын его – так без конца:
Творят художники, поэты
С благословенияТворца.
«ПРОШЛИ ВЕКА – ВООБРАЖЕНЬЕ»
Волнуюсь я, читая Де Лакло,
Но не сюжет меня пленит –
Мне грезится: вот Натали сидит
И, в ожиданье Пушкина, в окно
Украдкой изредка глядит,
А на коленях томик Де Лакло.
С волненьем Метьюрина я читаю –
Спасибо, что меня не миновал:
Уж сколько поколений взволновал
Его известный всем «Мельмот-скиталец» —
Лавина мыслей, как девятый вал…
И Пушкин с Натали его читали.
Мне не забыть «Потерянного рая» –
Джон Милтон покорил меня давно
И опьянил, как крепкое вино:
Средь многих книг его предпочитая,
Я сравнивать не буду всё равно
Его ни с кем и снова прочитаю.
Мне мудрость потрясающе близка –
Её я снова ощущаю власть:
«…И берегись, чтоб не затмила страсть
Рассудка твоего…» – гнетёт тоска
За душу грешную, готовую упасть.
И Пушкин мудрость в Милтоне искал…
Аббат Прево – спасибо провиденью –
Меня и взволновал, и удивил
Большой любовью: юноша так мил,
Манон Леско неуловимой тенью
Ему казалась – он её любил…
И Пушкин радовался милому виденью.
Я думаю, что «Опыты» Монтеня,
Веками не дававшие покоя
Так многим, и сегодня беспокоят
Умы пытливые младого поколенья.
И Пушкину в Михайловских покоях
Монтень дарил счастливые мгновенья.
Не всяк у Пушкина имел такой успех:
Вот пасквиль Фоккеродта про Петра
Спать не давал до самого утра —
Не описаньем пылкости утех,
Не мудростью ума, а на Петра
Хулою лютой на виду у всех.
Но Пушкин – асс: придумал анекдот
Про Фоккеродта…Занялась заря…
Заснуть хотел, как ни старался – зря:
Всё не давал покоя Фоккеродт,
Облаявший российского царя –
Ведь Пушкин был великий патриот.
Жаль, Пушкин «Дориана Грея
Портрет» не смог прочесть:
Уайльд не оказал нам честь
Родиться раньше – очень сожалею…
На свете много авторов – не счесть,
Из их имён составлены аллеи.
Но Пушкин был единственный и есть!
ВСТРЕЧА С ПАМЯТНИКОМ
Девятнадцатый век за плечами,
И двадцатый уже позади,
Но меня беспокоит ночами
Исторический образ один.
То я с ним на балу полуночном
В вихре танца кружусь мотыльком,
То как будто в романе заочном
Переписку ведём мы тайком.
То за ним я в Молдавию еду
Или в Питер спешу вслед за ним –
Я мечусь по знакомому следу:
Ускользает он, ветром гоним.
Но не тает надежда на встречу:
Если б он появился на миг,
Я его удержала б не речью,
А любовью своей – за двоих…
___…___
И сегодня вдруг чудо случилось,
И века спрессовались в момент:
Оказав мне великую милость –
На свиданье пришёл монумент.
Руку мне предложил как невесте,
Будто мы с ним расстались вчера
И теперь коротать будем вместе
Много лет, много зим вечера.
14 октября 2000г.
О ПУШКИНСКОМ НАСЛЕДИИ
ИСКРЫ ТАЛАНТА
Уж сколько разных поколений
Впитали пушкинские строки…
Но не померк великий гений:
Волнует души стиль высокий
Его крылатой вольной Лиры –
Полёт святого вдохновенья.
И дарит нам певец Пальмиры
Неповторимые мгновенья.
То в бездну мрачную низвергнет,
То вознесёт в зенит небес…
То вдруг устои опровергнет,
То укрепит…Иль в мир чудес
Заманит вас и в руки вожжи
Вам вложит – тут уж не до снов…
Иль чувства спящие встревожив,
Вдруг успокоит негой слов.
И восхитит своей колдуньей,
И заворожит, наконец…
И нежным ветерком подует
На вас «чистейший образец».
ФАКЕЛ
Восемнадцатый век на исходе,
Люди ждут: вот приидет Мессия…
И броженье в умах происходит –
Замерла в ожиданье Россия.
Слухи разные бродят в народе –
Не уверен в себе даже сильный.
Явно что-то случится в природе…
Горизонт ослепительно синий,
Тёплый вечер, подаренный летом:
Духота, слышен гром вдалеке,
Терпко пахнут цветы…Ярким светом
Вспыхнул факел волшебный в руке.
Осветил он деревья у дома
И окно, выходящее в сад:
Появился на свет незнакомый
Синеглазый кудрявый мулат.
Светом счастья наполнились взоры…
И, заметив светильник во мгле,
Звёзды в небе сложились в узоры:
Появился поэт на земле!
Годы-птицы прошли-пролетели,
Но, как прежде, нам светит поэт:
Вековые дожди и метели
Не смогли погасить этот свет.
Двести лет – юбилейная дата,
Но отметят четыреста лет
Прапраправнуки наши. Когда-то
Всё предвидел Великий Поэт.
ВОЛШЕБНЫЙ МИР КНИГ
Глаза прикрою – вижу Натали
Внимательно Фонвизина читает.
Мне кажется, что шелест долетает
Страниц – из вековой дали.
Вот книгу отложила и мечтает
О чём-то важном, голову склонив.
Мне очень близок образ Натали.
Мой взгляд скользит на тумбочку, поодаль,
Где «Лиза бедная» в тиши скучает,
И жаль, что Натали не замечает
Карамзина подарок девам… Мода
Заставила приобрести печальный
Сей сувенир иль женская природа?
Печальна участь девы из народа.
В шкафу заметила: всё тот же Карамзин
Две полки занял – меж страниц белеют
Закладки… Пушкин, время не жалея
(Так Карамзин его пронзил),
Прочёл «Историю…», душой за Русь болея,
И эпиграммой автора «сразил».
Знать, Пушкину был дорог Карамзин.
Жуковский «Спящею царевной» обольстил
Однажды Натали. Но Пушкин, знаю, тоже
Читал Жуковского на холостяцком ложе –
В Михайловском… Себе он не простил,
Что не прочёл в лице: был моложе –
Наверное, случайно пропустил.
Но всё-таки он автору не льстил,
А искренне писал о нём он много,
В избытке чувств испытывая радость:
«Его стихов пленительная сладость» –
В волшебный «мир мечтательный» дорога.
Стихи такие, видимо, от Бога.
Радищев «Путешествием…» в восторг
Привёл поэта – Пушкин заприметил
Его, на «Вольность» «Вольностью» ответив.
И сослан был царём не на восток
(Хоть поначалу царь в Сибирь наметил),
А в Кишинёв. Был трудный путь далёк.
Урока «ссылочный невольник» не извлёк.
Напротив: он объятья романтизма
Разъял, и сквозь «магический кристалл»
Сюжет «свободного романа» заблистал.
С глаз спала пелена, как призма,
Всё преломлявшая… И он перелистал
И заново прочёл страницы жизни.
И много строчек посвятил Отчизне.
ХУЛИТЕЛЯМ ПОЭТА
Вы ненавидите в России
Полёт поэзии и прозы?
Обидно вам, что не спросили
У вас, кому нести нам розы?
Для вас что русское, то низко –
Вам не понять души сонета…
Фальцетом, доходя до визга,
Черните нашего поэта.
В мир многогранный, многоликий
Давным-давно наш Пушкин вышел,
И если б не поэт великий,
Кого б из вас и кто услышал.
От Петербурга до Аляски
Слова бы в воздухе повисли,
И даже Терц, пардон, Свинявский
Не изошёл бы гневной мыслью.
Ведь вы — все вместе или порознь —
Нули: вы меньше единицы.
Забудет вас младая поросль,
Как только лай ваш прекратится.
И понимаете вы сами:
В литературе он – кумир.
О ком бы вы тогда писали,
Когда б не знал его весь мир.
ПАМЯТНИК ПУШКИНУ (см. в 3-й моей кн.)
С. ЕСЕНИН
(См. кн. «Росчерк» – исправленный вариант)
