Стихи О Суздале — подборка красивых стихотворений

Стихи О Суздале — подборка красивых стихотворений

Стихи О Суздале — подборка красивых стихотворений
СОДЕРЖАНИЕ
0
09 мая 2021

Содержание

Суздаль

Юра Никитин
Древний Суздаль, город вольный,
Пусть разносят сто ветров
Звонкой песней колокольной
Славу русских мастеров,
Хоть трудились не за славу
Мастера далеких лет.
Звон струится величавый,
Зажигая в душах свет,
Как симфония прощенья,
Сердце музыкой пьяня…
Стал ты, Суздаль, воплощеньем
Всей России для меня!

***

Суздаль

Юлия Старостина

Утопая в цветущей зелени,
От железных дорог вдали,
Суздаль словно застыл во времени,
Переулки травой поросли.

Отражаются в речке Каменке
Башни, звонницы, купола.
Вереницей домишек маленьких
Тишина берега оплела.

Крыши зданий скрепят, как палубы,
Под раскаты весенних гроз.
А под звон колокольный жалобно
Воет песни взъерошенный пёс.

Окна машут резными ставнями,
Зазывая в Торговый ряд.
Охраняя легенды давние,
Монастырские стены стоят.

***

Суздаль

автор: Анатолий Матюшин
Наш автобус сверкая огнями,
Докатил до стоянки своей,
Город Суздаль предстал перед нами,
Удивил нас обильем церквей.
Здесь особое русское творчество,
И картины былой старины,
Есть музей деревянного зодчества,
Тут начало великой страны.
Полыхали пожары и войны,
От набегов стонала земля,
Здесь сражалися русские воины,
Бились насмерть на стенах кремля.
Русской крови пролито немало,
Всё же враг уходил,отступал,
Надо было всё строить сначала,
Суздаль снова из пепла вставал.
В древнем Суздале мы побывали,
Здесь история русской земли,
Связь времён для себя мы искали,

И,конечно,её здесь нашли…

***

Суздаль

Смирнов Павел Андреевич
В ржаных полях владимирской земли
Укрылся город древний и красивый.
Его года испортить не смогли.
Он — зеркало истории России.
Над сотней политических обид,
Над сменой и режимов и регалий,
Всё также кремль незыблемо стоит
Взметнувшись гордо в небо куполами.
И катит волны Каменка- река,
Как в древности чиста и полноводна,
Как русская натура- глубока,
Как русская душа- всегда свободна.
Здесь сладкой медовухи мягкий хмель
Весельем для души вдруг обернется,
Откроет в мир тепла и света дверь
И песней в каждом сердце отзовется.
Здесь нет столичной, вязкой суеты,
Как нет здесь и домов многоэтажных.
Частицу древнерусской тишины
Себе забрать, приехав,может каждый.
Здесь даже камень древней мостовой-
Шедевр архитектурного искусства
Душе моей понятный и простой

Живет особой жизнью город Суздаль.

***

Суздаль город

автор: Валерий Недюдин
Здесь перезвон колоколов
Подобен хору неземному,
Под солнцем пламя куполов,
Как блеск Божественного трона.
Молитвы слышатся кругом
И даже дождь с водой святою,
А каждый христианский дом
 Окроплен этою водою.
Патриархален, славен, мил.
В садах цветущих Суздаль-город,
Его Всевышний освятил,
И он совсем уже не молод.
Но все, как в прошлые века —
На каждый праздник православный.
Звучат окрест колокола,

И благовест играют славный!

***

Суздаль

Кружевные избушки,
И резные крылечки,
У окошка старушки,
За окошками свечки…

Привлекал он обильем
Серебра в поднебесье…
Оказалось, сверкают
Дерева из Полесья…

Серебро куполов тут –
Это плашки осины…
До чего же сияют!
До чего же красивы!

Он татарам не сдался,
Суздаль – древний наш город.
И потомкам остался,
Хоть и стар, сердцем молод…

И встречают рассветы
Пережившие время
Стены древнего света,
Вновь ожившее племя…

Сохраняют святыню
Молодые ребята…
Вспоминают о прошлом –
Том, что было когда-то…

И встают рядом с храмом
Избы новые снова…
Город древний и новый…
Стиль старинный, знакомый…

Наталья Семикозова

***

Суздаль

Ольга Ли-Се
Словно в сказку попала, а может, в загадочный сон:
На холмах вдоль извилистой речки тихонечко льётся
Колоколен старинных глубокий малиновый звон,
И печной аромат белым облаком в небо несётся.
Здесь амбарные избы на сваях в четыре ноги, —
Как избушки из сказок, — стоят из столетья в столетье,
И летят высоко сквозь небесную синь журавли,
И посланником прошлого в поле шумит тёплый ветер.
Здесь славянскою вязью написана повесть времён:
Дух крестьянский повсюду, а в избах — крестьянская усталь,
И не сказка всё это, не мой удивительный сон —
Это город святой с благозвучным названием Суздаль…
***

Суздаль

1.
Тот, кто видел размах и удаль новостроек последних лет,
удивится, приехав в Суздаль, где высотных строений нет.
Сохраняя былому верность, здесь соседствуют, как дома,
приземлённая современность и высотная старина.

Всюду башни, бойницы, главы монастырские, и кремля…
Сколько горя и сколько славы знала суздальская земля!
Под бездонными небесами, у замшелых могильных плит,
позабытыми голосами с нами прошлое говорит.

И мерещатся чьи-то тени, пережившие прах и тлен,
и так давят глухие стены, что бежишь ты от этих стен.
А за ними играют дети, светит солнце, сирень цветёт.
И привычную пыль столетий с тротуара дворник метёт.

И пойти за тобой не вольны, опечаленно смотрят вслед
церкви, церковки, колокольни – небоскрёбы минувших лет.

2.
Главная улица Суздаля тянется, словно змея.
главная улица Суздаля – жизни большой колея.
Главная улица Суздаля… Домики в два этажа
так живописно рисуются, что замирает душа.

Выйдешь на улицу раннюю – в окнах, распахнутых в ряд,
кактусы вкупе с геранями неистребимо стоят…
Всё это с веком не вяжется – время ль замедлило бег?
Но это только мне кажется, я здесь чужой человек.
Видимо, действует на сердце древний уклад городка…
Суздаль красуется, красится, чтоб из веков – на века.

Хочешь коснуться Истории? Лишь уплати и – глазей .
В монастырях, как в «Асториях», толпы заезжих гостей.
«Бентли», « фиаты», автобусы…
-Вот как Россия жила.
Словно огромные глобусы, в небе горят купола.

Небо что ткань бумазейная. Воздух пьянит без вина.
Город – музей. И музейная всюду стоит тишина.
Лишь иногда, гулким облаком звук отправляя в полёт.
звякнет какой-нибудь колокол, словно бы тихо вздохнет.

Евдокия Лопухина

***

1.
То не невская волна о берег бьётся, как в падучей,
не в крещенские морозы раскатился в небе гром,-
то царь Пётр Алексеевич, мрачнее чёрной тучи,
скомкав тайное послание, склонился над столом.

Жёстко мечутся в глазах боль, презрение и ярость.
Жилы круто и рисково взбухли на державном лбу.
Ох, не дай Господь кому-то вдруг его прогневать малость,
упаси Господь кого-то искушать свою судьбу!

Мягко плещутся в приёмной амстердамские портьеры,
сквозняком балтийским веет из прикрытого окна.
Меншиков, Толстой, Шафиров и другие кавалеры –
все теряются в догадках:
-Что случилось?
-Чья вина?

Пётр опять письмо расправил. Буквы прыгают косые…
Стало знобко. Он на плечи вскинул тёплую доху.
Мать-игуменья доносит, что царица Евдокия,
во монашестве – Елена, склонна к плотскому греху.

«…обуянная гордынею, ведёт себя предерзко.
Всех царевичем стращает и хулит тебя – царя…
Государь! Внемли обидам! Ведь ея прелюбодейство
стало притчей во языцех у всего монастыря.
Искуситель же ея – бес в чине генерал-майора –
с протопопом водит дружбу и с блудницей пьёт вино.
Государь! Оборони нас от беспутства и позора. »

Пётр схватил шандал пудовый
и к чертям его – в окно.

…Генерал-соперник Глебов малый дока и не трус.
Генерал-изменник Глебов лихо крутит чёрный ус.
То ль увлёкся, то ль влюбился – сам не ведает подчас.
И с монахини — царицы не спускает дерзких глаз.

А царица-то, черница, будто кошка, влюблена.
Вся румянится, искрится от объятий и вина.
Что ей квёлый клир поповский, богомолья да псалтырь…
Пусть огнём горит Покровский опостылый монастырь!
В церковь ходит разодета в кашемиры и парчу.
Наплевала на запреты.

-Я – царица! Я хочу! Ах, кабы не друг любимый,
впору было б известись…

Дуня… Дуся… Евдокия, ты опомнись-ка… окстись!
Суждено тебе, сердешной, на веку немало слёз…
• Мать-игуменья поспешно в Петербург строчит донос.
Не спастись вам от измены – надвигается гроза.
Всюду стены, стены, стены, в стенах – уши да глаза…
А в царёвых подземельях суд творится без суда.

«У, лопухинское семя! Ах, ты, сука-госуда…
Батогов бы подлой твари. »
Только страсти ни к чему.
Это дело государя. И решать его – ему.

Пётр сидит, хмельной без водки, Пётр решает: «Не щадить. »
Словно кость, обида в глотке – ни разгрызть, ни проглотить.

«… пусть постыла, пусть забыта, пусть в опале – не в раю,
но чтоб путалась с каким-то, чтобы он её… мою?!
После царского-то ложа, после всех моих ночей –
со штафиркой… на рогоже… в любострастье…»

-Палачей. Дабы было неповадно, дабы знали свой шесток.

И карательной команде предписанье: «…выбыть в срок.
День и ночь лететь галопом! Не успеете – в Сибирь. »

Преуспели. Суздаль! Вот он – свят Покровский монастырь…

Тяжелы штыки конвоя. Увезли мила дружка.
Евдокия… Что с тобою? Помолись у образка!

«…Как всё горько… как нелепо…»
Распласталась на полу…

Государев кровник Глебов скоро взвоет на колу.

Заскрипел возок закрытый. Взвился кнут возницы: «Н-но. »
Рядом офицер сердитый смотрит в тёмное окно.
Неоглядна мать Россия. Грустны песни бубенца.
Едет, едет Евдокия, и дороге нет конца…

3.
…Евдокия! Не во имя развлечения
по следам твоим я столько колесил
Сердце тронули напрасные мучения,
подневольность злая бабья на Руси.

И конечно же, совсем не ради удали
я проехал по дорогам сентября
Шлиссельбургом через Ладогу до Суздаля –
до Покровского сего монастыря.

Разрушает время крепости и здания,
да и память человеческая – прах.
Всё ж бытуют о тебе воспоминания –
полустёртые далёкие предания –
но с оскоминкой какой-то на губах.

С явной гордостью экскурсоводка пухлая
поясняет экскурсантам средь двора,
что « у нас заключена была Лопухина –
нелюбимая жена царя Петра».

И – пошла писать губерния. Судачат.
Достопамятства желают осмотреть.
И никто не пожалеет, не поплачет…
Дело прошлое! Чего о нём жалеть?

«Всё ж должна была держаться без ослабы,
ей, царицке, полагалось твёрдой быть…»

А царица, что ж, по-вашему, не баба?
Ей не хочется влюбляться и любить?

Людям свойственно рядиться в тоги судей,
в жизни ближнего копаться, как в пыли…
Только кто ж тебя с Петром твоим рассудит,
коль вы сами разобраться не смогли?

Ты прости за то, что прах твой потревожил,
что дерзнул с твоею тенью говорить.
Только кажется мне, должен, должен, должен
я всех нас перед тобою обелить.

Нет ни бога и ни дьявола. Есть люди
( кой-кого увидеть страшно и во сне!),
для которых ты была слепым орудьем,
козыришком в межусобной их возне.

А любовь всегда бесстрашна и красива,
не подвластна даже силе топора…
Ты наследника представила России,
да наследник оказался не в Петра.

Ах, лопухинская кровь, сыра водица!
Знала б долю свою – вздёрнулась с тоски…
Только так ты и осталася царицей
и невольницей до гробовой доски…

…Ночь нисходит. Тишина смежает веки.
Сонный филин прокричал, как нетопырь.
Горькой тайною отмеченный навеки,
закрывается Покровский монастырь.

Где-то всхлипывает детский голосочек.
И средь звёзд, свой путь загадочный верша,
пробирается какой-то огонёчек,
словно чья-то просветлённая душа…

***

Паулюс в Суздале

Этот сказочный город в сиреневой дымке.
На старинных подворьях бушует весна.
Из-под каменных плит буйно лезут травинки,
и фельдмаршалу нынче опять не до сна.

Неприступные башни. Слепые бойницы.
Как грозна монастырская эта тюрьма!
Может, всё это бред, может, всё ему снится,
может, он от усталости сходит с ума?

Но «Больничного корпуса» узкая келья
подтверждает, что голос рассудка не лжив.
И храпит адъютант, как сапожник, за дверью,
он-то рад, что в плену и останется жив.

В фатерланде победные стяги не реют.
Вся Германия в ужасе. Страшный урок –
предсказание будущей участи рейха:
будут русские танки на Эльбе и Рейне.
Только вряд ли пойдёт им урок этот впрок.

« Им. А нам? Мы-то что же, уже не на марше?
Иль в неволе сражаться с врагом не дано?
Просто ты примирился с судьбою, фельдмаршал.
Да какой там фельдмаршал… Оставьте, смешно!
Политический труп, без погон и без жезла.
Власть, карьера, война – всё теперь позади.
Только ржавый кусок броневого железа
вместо сердца скрежещет и ноет в груди.
Мы в Брюсселях и Венах орали и жрали,
мы топтали Европу, как шкуру козла,
мы вцепились в Россию, — и тут проиграли,
нам не справиться с нею, не сладить, не сла…»

В дверь стучат. На пороге майор из охраны.
Свежий шрам на лице, как приклеенный жгут.
-Я прошу извинить, что явился так рано.
Но приехали гости. И вас они ждут.
-Кто они?
-Вильгельм Пик.
-Вильгельм Пик?! Это новость.
Коммунизм… Коминтерн… Дикий ракурс судьбы!
Жизнь порою смешна, как бездарная повесть…
«С нами Бог! С нами фюрер!» и «Мы не рабы!»
Нет, у нас разговора не выйдет, заранее
говорю вам… Порукой – солдатская честь.
Что у нас с ними общего?
-Только Германия.
Та, которая будет, которая есть…
-Та, которая будет… А кто поручится,
что, склонясь перед силой и волей Москвы,
та Германия сможет опять возродиться,
стать великой страной?
-Патриоты и… вы!

-Я?!- Он яростно выпрямил узкую спину,
оглядев собеседника, хмыкнул в упор,
тронул щёку ладонью, скривился: щетина! –
Я побреюсь… Но это секунда, майор…

Вновь в окно посмотрел. День грозился быть жаркий.
Вон как тянется, радуясь жизни, трава.
И над скромной могилой, где спит князь Пожарский,
как зелёные свечи, горят дерева.
Шум, гудки, голоса… Просыпается Суздаль.
Спас — Евфимьевский в небо упёрся плечом.

«Суздаль – это как будто бы русская удаль,
честь и слава России… Да что я? О чём. »

Бритва дрогнула в пальцах. Он щёку порезал.
Вытер кровь, усмехнулся:- Сам бриться отвык…
А в груди всё звенело и ныло железо,
и тугою петлёю давил воротник.
Но, стремясь быть на уровне важных событий,
хорошо понимая, как слаб и бескрыл,
он к майору склонился насуплено: — Битте . —
Вышел следом. И дверь за собою закрыл.

***

Американцы в Суздале

Американцы снимают «Петра».
Ставят размашисто, ярко, богато.
Строят царю и боярам палаты…
Шум, суматоха с утра до утра.
Верят, окупятся все их затраты.
Ставка – политика. Чем не игра?
Стало быть, снова привычно приврут
или формально «немного напутают».
Были «Алисы» у них и «Распутины».
Время – «Петру».
-Рашен кинг ? Вери гуд.

Суздаль закуплен почти на корню.
Кремль, как в осаде, в кольце мониторов.
Всюду тонвагены, вышки, моторы…
Страшно средь них молодому коню.
Вон как косит он тревожным зрачком,
вон как дрожит под дорожной попоной,
словно сам царь под нелегкой короной, —
ой, тяжела!- ведь вся Русь кувырком.

Мистер продюсер жуёт чуингвам,
мистер уверен в себе, как мессия.
Что ему боли и беды России?
«Всё это лишь исторический хлам. »
А перед ним, словно жук-скарабей,
ловко катающий шар свой навозный,
некий наш деятель вьётся стервозно
и изгибается, будто лакей.

Из-за канатов, откуда народ
смотрит, столпившись,
на кинопотеху,
кто-то об этом жучонке без смеха:
-Будто Россию гостям продаёт.

Да-а, неприятный, конечно, пассаж.
Гостя обидеть – исконная подлость.
Только ведь есть же и свой антураж,
общая национальная гордость.
Ведь приручая по-новому жить матушку – Русь,
дверь открыв иностранцам,
Пётр и германцам сумел, и голландцам,
к русской натуре почтенье внушить.

…Свет на массовку… Бояре… стрельцы…
Там – бердыши… тут – пищали, секиры…
И иноземных величеств гонцы
в общей толпе одиноки и сиры.

Ври, Голливуд, как московский медведь,
обуреваемый «мстительной злобой»,
хищные лапы простёр над Европой, —
впору бедняжке от них помереть!
Жарь! Не в новинку нам это давно.
Выстави русских в невыгодном свете.
Дескать, и ныне от них на планете
всякое зло –
поглядите кино!
Только едва ли кого обмануть
можно сегодня
подобным сюжетом.

…Съёмка окончена. Гаснет прожектор…
Главное – сделано. Можно и – в путь.
Мистер продюсер поехал в отель.
С ним режиссёр и две бойких актриски.
Наш скарабей, прижимая портфель,
машет им вслед,
благодарный за виски.

Звёзды над Суздалем.
Смотрит луна
на филиал интуристского рая.
И зависает вокруг тишина
золотоглавая и неземная.

***

Тоска по Суздалю

Сердце полнится весельем и удалью,
хотя годы откровенно не те.
Что-то, братцы, заскучал я по Суздалю,
по серебряной его красоте.

По раздолию его тихозвонному,
по посадской старине без прикрас,
по согласному весёлому гомону
ста наречий, и народов, и рас.

Встать сейчас бы посреди лета жаркого,
с непокрытой на ветру головой,
у могилы князя Дмитрия Пожарского,
возложив ему букет полевой.

А потом бы по-над речкой над Каменкой,
что струится, золотясь и юля,
проскакать на вороном к белокаменным,
белопламенным воротам кремля.

Опьяняясь лепотою великою,
сохранённою на веки веков,
преклониться пред иконными ликами
непохожих на святых мужиков.

И в каком-то погребке туристическом,
запалёно и счастливо дыша,
медовухи, бьющей, как электричество,
хватануть из хохломского ковша.

А когда душа — гулёна намается,
насладится, накуражится всласть,
хорошо бы перед встречной красавицей
принародно на колени упасть…

В Суздале во всем сквозит доныне
Молодая, заревая Русь…
Суздаль – это узел в русских судьбах.
Город сей преславен и пригож.
Кажется, не повидаешь Суздаль —
И российской сути не поймешь.

***

Комментировать
0
Комментариев нет, будьте первым кто его оставит

;) :| :x :twisted: :sad: :roll: :oops: :o :mrgreen: :idea: :evil: :cry: :cool: :arrow: :P :D :???: :?: :-) :!: 8O

Это интересно
Adblock
detector