Здесь собрано несколько стихов, написанных мною от женского лица. Что делать, если мои знакомые женщины сами не хотят, или не умеют высказать свои мысли. И так интересно бывает попробовать заглянуть в загадочную женскую душу. Надеюсь у меня что-то получилось. Если стихи понравятся, на страничке есть отдельная папочка для них, там читайте дальше.
Смотрите мне в глаза
Смотрите мне в глаза, там суть и все ответы,
Попробуйте понять, что скрыто в глубине..
Как этого достичь, я не даю советы,
А истина проста, ищете не в вине..
В глазах моих огонь увидите под вечер,
Когда я в полутьме иду своей тропой..
Но я ведь не ищу ни вас, ни нашу встречу,
Я просто в тишине иду сама с собой..
И там же в глубине нирвана и прохлада,
Покой и забытье, без планок и границ,
И капелька тех снов, что вырвались из ада,
Они живут во мне, за росчерком ресниц.
Попробуйте понять, куда во снах летаю,
Зачем и почему меняюсь каждый миг,
Какие на себя я чувства примеряю,
И иногда надеть пытаюсь на других.
Смотрите мне в глаза. Побольше и почаще.
Не верьте никому, ни жестам, ни словам.
Там все лежит внавал, в глубокой темной чаше,
И если повезет, свой мир открою вам.
« Мы сегодня от счастья в слезах,
Как апостол, прозревший в Дамаске…»
За старого и мудрого еврея,
За добрые, усталые глаза,
Я выйду замуж и не пожалею,
И не прольется в уголке слеза.
Не думая о том, что некрасивый,
Не зная Тору, идиш и иврит,
А потому, что быть хочу счастливой,
И эта мысль волнует и манит.
Мы будем жить в 2-х комнатной квартире,
Чаи пивать на кухне при луне,
Читать стихи, гуляя на стихире
И уплывать в волшебном полусне..
Ну, а потом прибудет просветленье,
Почитывая Тору и Псалтырь,
Самой себе опять на удивленье
Уйду молиться в дальний монастырь.
Пойду паломницей на долгую дорогу,
В далекий край еврейской старины,
Увидеть мир и помолиться Богу
И постоять, поплакать у "Стены".
И успокоиться……На время, иль на вечность,
Принять весь мир, таким, каков он есть,
Понять, что главное при жизни – человечность,
Любовь и верность, доброта и честь.
Ангел в женском обличье
Я ангел, но в женском обличье,
И крылья лежат под замком,
Ведь это предмет очень личный,
И многим, увы, не знаком.
Я их одеваю украдкой,
Когда собираюсь летать,
Не путайте это с зарядкой,
Не стоит сей трюк повторять.
Летаю во тьме, мне поверьте,
У ангелов тоже враги,
Я слышала как-то, что черти
Начинку из них — в пироги.
А как-то забыла про крылья,
Пришлось полетать на метле,
Не очень то это и пыльно,
И в общем удобно вполне.
Летаю, душа отдыхает,
И крылья пускай отдохнут,
Метлы полетать мне хватает
Всего-то на пару минут.
Потом опускаюсь обратно,-
Туда, где цветы и трава,
Домой возвращаться приятно,
Но только болит голова..
Но это давно уж не ново,
Ведь жизнь не всегда и светла,
Хоть крылья всегда наготове,
В углу отдыхает метла.
А вечером снова стремленье
Лететь. но сама не пойму,
И мучают эти сомненья,
На чем, и куда, и к кому.
Тот, кто у меня внутри
Он показался мне на двадцать восемь,
А, может быть, на тридцать лет,
Но на дворе уже другая осень,
И это был всего лишь силуэт.
То был портрет из прошлого, из сказки.
Он был тобой когда-то и везде,
Но пожелтели краешки бумажки,
А я поверить не могу себе.
Я чувствую-он близко, очень рядом,
Вот, его руки, губы, поворот
Лица. Касаюсь взглядом
И кажется, что это он идет.
Я так хочу, чтоб он сейчас явился.
Ведь сколько на портреты не смотри,
Мне нужен тот, который не приснился-
А тот, который у тебя внутри.
Я спряталась в тебе и растворилась,
Не отпускай меня, не уходи.
Ведь я не сон — живая, не приснилась,
Я тоже где-то у себя внутри.
Побудем вместе. Много, или мало.
Вне времени, во сне, иль наяву,
Поверь мне,- так тебя мне не хватало,
И только этим я сейчас живу.
И я прошу — поверь, и возвращайся,
Хоть временами будь моей мечтой,
И уходя- целуй, но не прощайся,
Не оставляй меня с другим тобой.
Девушка по имени ХоЧу
Я девушка по имени ХоЧу.
Нет, не того хочу, и вот, не эту.
И если очень нужно, получу,
Не рассказав об этом всему свету.
И где же тот, по имени Могу?
Наверно бродит где-то полукругом,
Сидит себе на дальнем берегу,
И ждет свою любимую подругу.
Он вроде принц, а, может быть, король,
Мне все одно, мне просто заХОтелось,
Сегодня поиграть такую роль,
И я, представьте, этим загорелась.
Так и сижу, горю. Сама с собой.
Горю не сильно, вовсе не сгораю,
Но жду давно, тебя, мой дорогой,
Хотя и имени пока еще не знаю.
Хочу ЕГО , не Альтер, но его.
Такого, чтобы был самим собою,
Хочу его и только одного,
Назначенного мне самой судьбою.
Хорошая девчонка
И маленькая дрянь,
Такая я с пеленок
Сама, куда ни глянь..
Бывает, все, как в сказке,
Так тихо и светло,
Живу, как на бумажке
Прописано давно.
Ну, вот приходит случай,
Влюбляюсь на бегу,
И как себя не мучай,
В объятья упаду.
Но это не измена,
Ведь это тоже я,
Такая перемена
Назначена не зря.
И это все от бога,
Такая моя роль,
Мой путь, моя дорога,
Мой жизненный пароль..
Найти меня попробуй,,
Попробуй угадать,
Какая я с тобою,
И в чем есть благодать..
Я одарю улыбкой,
Прижмусь скорей к плечу,
И золотою рыбкой
В объятья прилечу.
Попробуй не ответить,
Попробуй не обнять,
Другой такой на свете
Тебе не отыскать.
Живу , как на иголках,
Сама и Инь и Янь,
Хорошая девчонка,
И маленькая дрянь.
Я — Gata Salvaje, я — Дикая кошка,
Гуляю сама по себе,
И если сегодня сижу у окошка,
То это уже по судьбе.
Не знаю законов, не верю в привычки,
Хожу по просторам сама,
И мне не нужны ни ключи, ни отмычки,
Мне лучше не солнце, а тьма.
Мне ночью привычней, мне тьма не мешает,
Иду вдоль тропинки тайком,
Мне цвет моей шерстки в ночи помогает
И глазки горят огоньком.
Не бойся меня, подойди на два слова,
Я кошка, и в этом вся суть,
Во мне заиграет кошачья природа,
Чуть только к тебе прикоснусь.
И этого жеста не стоит бояться,
Ведь я просто верю и жду,
И, мне бы хотелось с тобой потеряться,
Пусть даже в любовном бреду.
Но ты не заметил, прошел снова мимо,
Скорей на меня посмотри.
Я — Gata Salvaje, я — Дикая кошка,
С великой любовью в крови.
Я не тело с капризной душой,
Я — душа, наделенная телом,
Правда опыт еще небольшой,
Но справляюсь я с этим умело..
На прогулку его погулять
Приглашаю, и в общем приятно,
Под дождем с ним в обнимку стоять,
И снимать с него дождика капли.
Или солнышком теплым его
Подогреть на затерянном пляже,
Я люблю ведь его лишь одно,
А загар ему нужен и важен.
Ну, а вечером сядем вдвоем
На крыльцо, и дуэтом привычным
Вместе с ним нашу песню споем
И расскажем друг-другу о личном..
О любви все расскажем себе,
Вместе с ним улыбнемся, воспрянем,
Будем снова мечтать о судьбе,
И вперед непременно заглянем.
Мы заглянем туда, где весна,
Где тропа убегает из виду,
Где душа будет cчастьем полна.
Ну, и телу не будет обиды..
Найди меня, пожалуйста, в толпе,
И обними легонечко за плечи,
И в этой скучной людной суете,
Пойдем туда, где мерно светят свечи..
Где на полу рассыпаны цветы,
На потолке из звездочек соцветья,
И отблески любви и теплоты
Висят по стенам целые столетья.
Там будет все, и радость, и мечта..
Там в воздухе томится изумленье,
И чистая, живая красота,
Не театральным льется представленьем.
Настанет утро, быстрое, как сон.
Найди меня в толпе, возьми за плечи,
И пусть сердца забьются в унисон,
На этот день, на ночь, на этот вечер..
Теплый плед в ногах, как верный кот,
На окне герань томится в цвете..
Ты — моих фантазий грешных плод
Нет тебя желаннее на свете.
Знаю я, что все- самообман,
Но реальность- скучная подруга..
Лягу поудобней на диван,
Свет от лапмы ровным полукругом.
И представлю вновь тебя. А ты,
Приходи ко мне во снах греховных,
Знаю я, что это все мечты,
Но как быть, когда все мысли полны
Лишь тобой. И в этом весь секрет,
И не может быть другой причины,
И от лампы льется ровный свет,
И на сердце вовсе нет кручины.
Мысли девушки Оли
Моя вина лишь в том, что я красива,
Слегка распущена, ранима и вольна,
Я виновата в том, что горделива,
Но я ведь девушка, а значит я права.
И ты не спорь, потратишь только силы,
Я все равно с тобой не соглашусь,
Мне все мои поступки будут милы,
Коль я на них когда-нибудь решусь.
А я решусь, я это обещаю,
На все, на то, что мой притянет взор,
Себя люблю, и все себе прощаю,
И не люблю полемику и спор.
И если захочу, то так и будет,
А если захочу, то все смогу,
И пусть нас бог на небесах рассудит,
Ведь от грехов я вовсе не бегу.
Любить, не грех, коль человек любимый,
Грех -не любить, и это не секрет,
Так приходи ко мне скорей мой милый,
Мы будем жить счастливо много лет.
Я в поиске себя играю на кларнете,
По улицам брожу, по паркам и садам,
Хочу увидеть все на этом белом свете,
Найти и полюбить, все передать словам.
В словах услышать звук, далекое мгновенье,
Забытую струну заставить прозвучать,
Открыть в себе мотив, улыбку, изумленье,
Все в сердце сохранить, и снова все начать.
Пройти опять по той немыслимой спирали,
Вернуться в тот же мир, но выше на этаж,
Открыть себя такой, которую не знали,
Добавить в этот мир свой яркий эпатаж.
Мой Мир — не только маскарад,
Лицо, одежда, голос взгляды,
Я этим пользуюсь подряд,
Меняю образ, стиль, наряды.
И это Все во мне живет,
Меняется цветет и пахнет,
Тот, кто меня во мне найдет,
От удивленья сразу ахнет.
Стараюсь быть сама собой,
Такой, как есть на самом деле,
И это мне дано судьбой,
Себя найти в душе и теле.
Быть не такой, как все, нелегкая задача.
Поскольку нас Господь придумал из ребра,
И потому в печали мы грустим и плачем,
И не всегда, увы, желаем всем добра.
Быть не такой, как все, желанье не плохое,
Коль от него наш мир не сотворит беду,
А если сотворит воздушно-неземное,
То с ним и полетим искать свою звезду.
Быть не таким, как все. Наверно хочет каждый,
Но не для тех, кто спит, чурается труда,
А если человек разумный и отважный,
То это для него, поверьте, ерунда.
Он будет каждый день себя творить и строить,
Ругать себя, любить, но не боготворить,
В своей душе найдет желанье успокоить,
Но мимо пролетит и в бушующую жизнь.
И только так и жить, не слушая советов,
Все мысли и слова ловить и проверять,
Все бегать и искать по белому по свету,
Себя творить, любить, и наконец, понять.
Я — магнит для достойных мужчин,
А другим мое поле не светит,
Есть для этого много причин,
Вам об этом страничка ответит…
Мое поле всегда эксклюзив,
Идиотских вопросов не надо,
Нам не вместе и не по пути,
Проходите, не нужно парада…
Мне не важен объем кошелька,
Я своих в кошельке не считаю,
Говорю вам -»счастливо, пока»,
В мир другой вечерами летаю…
Будь ухожен, умен и учтив,
Но и это не главная веха,
Твоих слов, твоих мыслей мотив,
Это главная суть человека…
Я — магнит для достойных мужчин,
А другим мое поле не светит,
Намагниться попробуй моим,
Вот тогда тебя, может приветят..
национальный проект сбережения
русской литературы
Борис Борукаев
От первого лица
Не тащи с собой из прошлого раннего
оппонента своего толстокожего.
Зарождающейся нежностью рань его.
А распахнутой душой уничтожь его.
Перестань пустые мелкие шалости
возвеличивать поклонами низкими.
И сведи эгоцентризм к самой малости.
И заполни мир друзьями да близкими.
И прими любовь, летевшую по небу.
Настоящую прими, а не мнимую.
Ну а если не заладится что-нибудь,
повинись, не обвиняя любимую.
Разметай словесный мусор свой дочиста,
чтоб начать все переписывать начисто.
И, возможно, что тогда муки творчества
оправдаются желаемым качеством.
Несутся строчки к новой книжке,
как зверь, бегущий на ловца.
Довольно часто, может, слишком
пишу от первого лица.
От скуки выл, шалил в попойках.
Был глуп, умен, труслив и лих.
А осчастливил женщин стольких,
что хватит на десятерых.
Все это: страны и пейзажи,
пиры, пустой и полный дом,
любовный пыл и нежность даже —
в воображении моем.
И с каждой строчкою все шире
разносит мир вокруг меня.
Но в этом выдуманном мире
живу невыдуманный я.
Они подчас пусты, но громки.
Они подчас полны, но тихи.
Горят, летя у тонкой кромки.
Не то трассер, не то шутихи.
А след от них — одна секунда.
А след от них — чреда столетий.
Пленяют твердостью корунда.
Врезают шрамами, как плети.
И никуда от них не деться.
Не умирать и не рождаться.
Подножье — с истиной младенца.
Вершина — с истиною старца.
Вернуться бы назад
Вернуться бы назад. Лет на тридцать.
Назвать женой не ту, а другую.
И с другом навсегда помириться.
И выйти к рубежам напрямую.
Вернуться бы назад. Лет на двадцать.
Во фразе, что столь многое значит
«уехать невозможно остаться»,
поставить запятую иначе.
Вернуться бы назад. Лет на десять.
Ко времени глупца-тугодума.
И, опыт обретя, перевесить
фунт лиха, а затем фунт изюма.
Вернуться бы назад. На минуту.
До слез в ее глазах от прозренья.
И правду подавить, будто смуту.
И просто промолчать во спасенье.
Там, в пенатах, где два с плюсом по Гринвичу,
где в червленом поле якорь — геральдика,
как ни странно, но казалось: подпрыгни чуть,
и поймаешь непременно журавлика.
Он дразнил всегда своей невесомостью,
словно вверх тянула сила какая-то.
Но верней, под ним пространство все полностью
было жирными синицами занято.
А в краю, в котором Гринвич — пять с минусом,
где охвачен мир когтями орлиными,
хочешь сам себя казни, хочешь милуй сам,
вышибая из небес клинья клиньями.
Здесь раскованность твоя — беспризорница,
здесь прикормленность твоя — бесприданница.
И журавлик в этом небе не водится,
и синица прочь из рук вырывается.
Семь лет вместе. Но только отбрось
ночь, которую пробыли врозь.
И раскроется главный секрет:
эта ночь зачеркнула семь лет.
Ты на чаши весов положи
тонну правды и горсточку лжи.
А увиденное подытожь:
правда больше, весомее ложь.
Не спеши, поостынь, соизмерь,
сожалеть по какой из потерь,
чем пожертвовать, ночью какой —
всеми прошлыми или одной.
Пора истлевших догм. Шагал по пепелищу,
ни разу не сойдя с неверного пути.
Но от добра добра, действительно, не ищут.
Но от добра добра не так легко найти.
Распутье, как рояль из черно-белых клавиш.
Внезапно осознал: мой Бог! Счастливый миг —
не в том, чтобы достичь того, чего желаешь,
а в том, чтобы желать того, чего достиг.
Кругом и шагом марш! До роковой развилки.
Пока еще есть шанс себя вернуть туда,
где помыслы чисты и диалоги пылки,
где встать на верный путь возможно без труда.
Добились мы в целом прогресса немалого
в решении сложных научных задачек.
Но я не люблю академика Павлова,
который для этого мучил собачек.
Причина и следствие — множество звеньев.
Такая, по сути, несложная максима.
Но мною анафеме предан Тургенев,
Муму утопивший руками Герасима.
Мне голод — не тетка, не дядька и жажда мне.
И крепко сжимает кадык ипотека.
Но гнев вызывают корейские граждане,
жующие лучших друзей человека.
А был бы я избран вождем в мире этом,
решился бы править, лишенный тщеславия.
Но с целью одной: самым первым декретом
ввести для собачек и нас равноправие.
В далеких странах, на зеленых островах,
в аду пустыни и у ломких кромок льдин
бродил упрямо, презирая боль и страх,
но возвращался каждый раз домой один.
Что если этой дивной ночью лунный свет,
в окне напротив отражаясь от зеркал,
мне озаряет одинокий силуэт
той самой женщины, которую искал.
Плелись когда-то еле-еле.
Теперь средь прочего зверья
мелькают, как на карусели,
петух, собака и свинья.
Они не склонны к компромиссу.
Черед их строгий — на века.
Свирепый бык гоняет крысу,
а тигр преследует быка.
На место тигра непременно
приходит добрый, тихий кот,
который чуть уставший, смену
дракону вновь передает.
Дракон силен, но без оглядки
летит, ужаленный змеей.
Та уползает от лошадки
гнедой, а может, вороной.
Лошадка в страхе быстро мчится
туда, куда глядят глаза.
Стремясь боднуть ее в копытца,
вслед скачет резвая коза.
А вскоре, что уже не странно,
поддаст козе под зад пинком
моя шестая обезьяна
в пробежке перед петухом.
