Взгляд на небо обративши,
Он на помощь уж не звал,
И, врагу не покорившись,
Медленно живьём сгорал.
Стиснув зубы,он старался
Боль свою перетерпеть,
Из последних сил пытался
Как мужчина умереть.
Сколько Бог ему отмерил?
Много. Целых двадцать лет.
Жизнь кончалась,не начавшись,
Угасал в сознании свет.
Безмятежно улыбаясь,
Он подумал:»Я-один.
Их здесь много, пусть увидят,
Как сгорает АРМЯНИН.
С каждым днём пусть ярче светит
Солнце Родины моей,
По заслугам пусть воздастся
Зверям в образе людей
От него остались кости,
Пепел серый,прах и дым.
Провалившись в неизвестность,
Для меня он стал святым.
Он остался АРМЕНИНОМ
В свой последний, смертный час
И,себя не пожалевши,
Он в расцвете сил угас.
Брат мой ,я тебя не помню,
Но я знаю наперёд:
Кто родился АРМЯНИНОМ-
АРМЯНИНОМ и умрёт.
Народ древнейший из древнейших,
Он часто был врагами бит,
Но дух народа — дух сильнейший
Его от гибели хранит.
Империй много в мире пало —
Как АссирИя, Вавелон,
Звезда-ж Армении восстала
Из пепла вновь на небосклон
Сквозь многие века страданий
Сквозь войны, рабство и резню
Несли свой тяжкий крест Армяне
И верили в свою страну.
В свою Великую страну.
Страну Великого Тиграна
Который был царем царей
Он создал Царство трех морей
И завещал его армянам.
Страну камней и абрикосов
Где Сыну Божьему — Христосу
Поверили как своему
Связав навеки с ним судьбу.
Страну, где Ной сошел на сушу,
Где отдавал за веру душу
Святой Вардан Мамиконян,
Он пал во имя всех христиан.
Страну где пел Саят Нова
И через многие века
Нам пронесла его строка
Любви прекрасные слова.
Страну где Арарат высокий
Такой нам близкий, но далекий
Стоит у Турции в плену.
Он тоже верит в ту страну.
Он верит, что настанет день,
Когда великих предков тень
Разбудит силу в нас и мощь
Чтобы стране своей помочь
Помочь вернуть былую славу,
Помочь вернуть былой заряд,
Тогда скажу нам честь и слава!
КОГДА ВЕРНЕМ НАШ АРАРАТ.
Я сын твой, милая Армения,
Ты всех дороже для меня.
Ты для меня — вторая мать,
Я жизнь готов тебе отдать.
Я сын твой, милая Армения,
В сиянье завтрашнего дня
Ты хорошеешь на глазах,
Горжусь тобою, как вайнах.
Я сын твой, милая Армния,
И предков славная земля
Мне всех милее и родней,
И с каждым днем любовь сильней.
Живи веками, расцветай,
Вайнахский мой, кавказский край!
Земля моя, моя Армения,
Ты всех дороже для меня
Страна,что родиной зовется,
Как же от нас ты далека,
Как трудно без тебя живется,
Как участь наша не легка.
Страна,где каждый камень дорог,
И где родная речь звучит,
Ты счастью нашего осколок,
Ты наших помыслов магнит.
АРМЕНИЯ-страна надежды,
Страна несбывшейся мечты,
Страна неутолимой жажды
Армян оставшихся вдали.
Язык великих мудрецов,
родной армянский мой язык,
Ты-блеск очей,ты-сердце стук,
Добра и радости родник.
Как гложет мое сердце боль,
Тобою не владею я,
На не родном мне языке
Читается строка моя.
Я преклоняюсь пред тобой,
И не могу сдержать слезу,
Когда в молитве говорю:
«СИРУМЕМ КЕЗ АЙОЗ ЛЕЗУ!»
Есть в Закавказье государство, словом райская земля,
там среди гор живут Армяне и это родина моя!
Если в гости туда съездишь, тебя встретят от души!
Если враг с мечом полезет, то с мечом и встретим мы!
Увези меня в Ереван, где из туфа дома, где горы,
И блестит под солнцем Севан и родник журчит по-родному,
Где в твоем дворе виноград, и дудук баюкает ночью,
Где нам пир заменит гранат, и вино — рекой, сколько хочешь.
Где горячий лаваш с утра, и детишки гурьбой повсюду,
Где на каждом столе толма, и соседи песнями будят.
Увези меня в Город мой, задыхаюсь среди березок,
Он согреет меня зимой даже в минус двадцать мороза.
Там мне каждый прохожий – брат, каждый камень – далекий предок,
И в окно каждый день Гора, а не серый бетон до неба.
И когда-нибудь я дождусь, нам Масис даст примерить шапку,
Я в долину к нему спущусь, соберу васильков охапку,
И оставлю цветы лежать у подножья его вершины
И вернусь в Ереван, назад, и уже никогда не покину.
Армения! Бессмертен твой народ,
Он не числом прославлен, а уменьем —
И на него глядят с недоуменьем:
Что он предвидит? Что изобретет?
В какой еще посмотрит телескоп,
Какое чудо вырастит в долине.
Через какой перемахнет окоп,
Чтоб вместе с нами ликовать в Берлине?!
То геноцид, то Сумгаит,
То гром землетрясения.
Все кровь и кровь.
И все болит В твоей судьбе. Армения.
Не достает тебе равно
На хлеб и песню рвения.
И я люблю тебя давно
За веру в жизнь. Армения.
Песни, что так на рыданья похожи.
Их, чужеземец, тебе не понять,
Их не поймешь, чужеземка, ты тоже.
Грустны, и скорбны, и горьки они,
Однообразны, но как мелодичны,
Сердцу, сожженному горем, сродни,
Духу, сожженному болью, привычны.
Бедны деревни у нас, и везде
Смуглые лица с печалью во взоре,
Весь наш народ в безысходной беде,
Вся наша жизнь — безысходное горе.
Как же нам в песнях своих не стонать,
В песнях, что так на рыданья похожи?
Их, чужеземец, тебе не понять,
Их не поймешь, чужеземка, ты тоже.
Меня спросила девушка Наира:-
-«Да что ты знаешь о моей стране?»
-Она одна из самых древних в мире,
И древний иудей писал о ней в ТорЕ,
О том Ковчеге, что на Арарате,
Где голубь нёс листок в Потопной кутерьме,
Где Ноах вышел в свет, и снял Господь заклятье,
И радугу воздвиг, чтоб помнить про людей.
И где-то там стоит горы седой в обьятьях
Ковчег окаменевший, он скрыт от света дня.
А мне отец сказал:»-Армяне — наши братья!»
Урарту — Арарат — Армения — армя.
Я знаю про Севан — холодный и кристальный,
Сарьяновые горы окутают теплом,
И тесно всем цветам, что в баночках стеклянных,
Из рамки на картине безумно лезут вон.
А в Пантеоне вечном известные армяне
Приобрели покой и память, что жива.
И «танец с саблями» звучит Хачатуряна,
Урарту — Арарат — Армения -армя.
Звучат напевы гор, всем солнцем напоёны,
Дудук, зурна, пакУ, волынка-паркапзук,
И плачу я с тобой, Дудук непревзойдённый,
Так за душу берёт мелодий древних звук,
Когда звучит тот плач по жертвам геноцида,
И люди встали в цепь, и помня и скорбя,
На сердце — чёрный цвет, чернее антрацита.
Урарту — Арарат — Армения — армя.
И помню я стихи погибшего Чаренца —
Как любит в языке армянском солнца свет,
И песня о любви звучит поныне в сердце,
Та песня -«О,серув. » — из юности привет.
Навеки обнявшись, стоят, как исполины,
Наири* и Масис*,и в них — душа армян.
И вечны на земле Создателя картины.
Урарту — Арарат — Армения — армя.
Содержание
Я у порога в старом храме.
Я у порога в старом храме,
Нет силы, чтоб туда вступить.
Вокруг меня запретов грани,
О чем не смею я молить.
И этот храм почти увядший
Немного сил мне придает,
А сам скорбящий, но хранящий
Святость, во тьму «навеки» отойдет.
Вокруг меня развалин камни,
Колоны, стены, купола,
Помаранные вражьими ногами,
Кровавый след, одна зола…
И замер я… вокруг руины
Напоминанья прошлых лет:
Но наши древние святыни
Хранят тысячелетний след.
***
Там где горы и долины, где библейский Арарат,
Где берет свое начало замечательный Ефрат,
Где озера и равнины, где цветущие поля,
Там , земля далеких предков, там и Родина моя.
Вся, от моря и до моря, в паутине горных рек,
Омывалась,очищалась, не один сменяя век.
Защищалась от арабов, от монгольских палачей,
От татар и от сельджуков, от турецких злых мечей.
Истязали эту землю чужеземные полки,
Разобрали, раскромсали, растерзали на клочки.
Служит нам теперь границей только часть родной реки,
Между горными хребтами больно сжатая в тиски,
Словно девичья головка, длинношеяя страна.
Осажденная горами, и на картах не видна.
Иностранцам непонятно, как мы выжили едва,
Как из камня вырезали золотые кружева,
Как боролись, помогали от фашизма мир спасти,
Как сумели сквозь столетья горький крест свой пронести.
Тяжким грузом за плечами мы судьбу свою несли,
И в науке и в искусстве преуспели как могли.
Миру мы не мало дали звезд большой величины,
Мы народ трудолюбивый, независимый, вольны.
Мы гордимся если где то, звучит
Сердце бьется в ритме танца, в унисон ему стучит.
Мы народ христианской веры, божье слово сохраним,
От подонков, негодяев, наши души оградим.
Как все малые народы, мы ранимы и горды,
Хлебосольны, гостеприимны и в суждениях тверды.
Помнит мир, как наши стоны возносились до небес,
Города в огне пылали, как в пожаре знойный лес.
Ни однажды за столетье посещала нас беда,
Из руин не раз вставали, возрождая города.
Ведь не даром, по преданью, богом было суждено
На вершине Арарата, выбрать место решено,
Для постройки Ноем лодки, для спасения навек,
Каждой твари взяв по паре, в знаменитый свой Ковчег.
***
Арарат, мой Арарат,
Песня родины моей,
Ты мне старший кровный брат,
Нет тебя милей, родней!
Небо держишь ты вершиной
И стоишь как исполин,
Тучи ниже белой гривы,
Как маяк, неповторим.
Солнце первый ты встречаешь
Умываешься зарей
Ты его же провожаешь
Величавою рукой.
Ты немного отодвинут,
Не печалься, мы с тобой,
Братья здесь теперь не гибнут,
Дали мы войне отбой.
Все мы вместе, брат за брата,
Жизнь свободную куем,
Из долин же Арарата,
Все, что нужно, мы берем.
Арарат, мой Арарат,
Песня родины моей,
Ты мне старший мудрый брат,
Нет тебя милей, родней!
***
Звалась Армения Урарту, лежала между трех морей
В старинных атласах и картах, Ани была столицей в ней.
И правил здесь Тигран Великий – отважный воин, царь армян.
И от границы до границы шел много суток караван.
Другим царем был Арарат – гора с двуглавою вершиной
Над плодородною долиной власть держит, как большой мужчина.
Не зря же Ной после потопа, собрав всю живность на ковчег,
Нашел причал на Арарате и приводнился здесь навек.
Месроп Маштоц алфавит создал – ни у кого такого нет.
У каждой буквы свой орнамент, овал, фактура, раритет.
И в гордом граде Ереване, хранятся в Матэнадаране
Истории земли армянской, что были созданы здесь ране.
В четвертом веке нашей эры пришел Григорий-просветитель.
И христианство, как основа, нашло в Армении обитель.
И сотнями церквей и храмов украшен здешний был пейзаж.
Католикос в Эчмиадзине, и каждый храм, как горный страж:
Вот Хор Верап, Гарни, Гегард и восхитительный Татев,
Тысячелетиями стояли, мирские радости презрев.
И Карабах, и Зангезур, и Цахкадзор, и Дилижан —
Прекрасней нет на свете мест, и нет таких красивых стран.
С тех пор веков прошло немало — не стало выходов к морям.
Земли в стране осталось мало, почти не стало и армян.
Средь горных круч, сухих равнин, где солнцем выжжена земля,
Смог выжить только армянин – создав между камней поля,
Где зреет сочный виноград – основа вин и коньяка.
Даже во Франции коньячной вкуснее нет еще пока.
Васпуракан и Наири, Отборный, Праздничный, Ани
И аромат, и дух в них горный, и запахи родной страны.
Глаза армянские – очкери, в них геноцид, и боль, и грусть,
По ним историю народа ты прочитаешь наизусть.
Дудук Дживана Гаспаряна залечит все на сердце раны,
А после – к берегам Севана, отведать свежего ишхана.
Пожалуй, нет сегодня в мире, мест, где армяне не живут:
Свои диаспоры и кланы везде с успехом создают.
Татлян и Шер, Шарль Азнавур и тысячи других армян
Внесли любовь свою и гены в культуры самых разных стран.
И говорю я всем армянам – эс кес сирюмем, барев дзес!
Желаю, чтоб Ваш дух был юным, страна жила под стук сердец,
В которых страсть, любовь и нежность к своей Армении родной.
Хоть жить и можно где угодно – храните верность ей одной!
30 апреля 2008 года.
Василий Немирович-Данченко. На берегу Евфрата
Мой старый дом стоял на берегу Евфрата.
Смоковницы над ним раскинулись шатром,
У моего окна румяная граната
Вся в девичьих устах. И алых роз дождем
Осыпана земля. К воде спускалось поле.
Я тонкорунных коз пасла. По вечерам
Любила я свирель тоскующего брата
И птиц, слетавшихся к смолкающим садам, —
Наш белый дом стоял на берегу Евфрата.
Арсений Тарковский. Комитас
Ничего душа не хочет
И, не открывая глаз,
В небо смотрит и бормочет,
Как безумный Комитас.
Медленно идут светила
По спирали в вышине,
Будто их заговорила
Сила, спящая во мне.
Вся в крови моя рубаха,
Потому что и меня
Обдувает ветром страха
Стародавняя резня.
И опять Айя-Софии
Камень ходит подо мной,
И земля ступни босые
Обжигает мне золой.
Лазарь вышел из гробницы,
А ему и дела нет,
Что летит в его глазницы
Белый яблоневый цвет.
До утра в гортани воздух
Шелушится, как слюда,
И стоит в багровых звездах
Кривда Страшного суда.
Валерий Брюсов. К Арарату
Благодарю, священный Хронос!
Ты двинул дней бесценных ряд,—
И предо мной свой белый конус
Ты высишь, старый Арарат,
В огромной шапке Мономаха,
Как властелин окрестных гор,
Ты взнесся от земного праха В свободно-голубой простор.
Овеян ласковым закатом
И сизым облаком повит,
Твой снег сияньем розоватым
На кручах каменных горит.
Внизу, на поле каменистом,
Овец ведет пастух седой,
И длинный посох, в свете мглистом,
Похож на скипетр вековой.
Вдали — убогие деревни,
Уступы, скалы, камни, снег.
Весь мир кругом — суровый, древний,
Как тот, где опочил ковчег.
А против Арарата, слева,
В снегах, алея, Алагяз,
Короной венчанная дева,
Со старика не сводит глаз.
Валерий Брюсов. К Армении
В тот год, когда господь сурово
Над нами длань отяготил,
Я в жажде сумрачного крова,
Скрываясь от лица дневного,
Бежал к бесстрастию могил.
Я думал: божескую гневность
Избуду я в ночной тиши:
Смирит тоску седая древность,
Тысячелетних строф напевность
Излечит недуги души.
Но там, где я искал гробницы,
Я целый мир живой обрел.
Запели в сретенье денницы,
Давно истлевшие цевницы,
И смерти луг — в цветах расцвел.
Не мертвым голосом былины,
Живым приветствием любви
Окрестно дрогнули долины,
И древний мир, как зов единый,
Мне грянул грозное: Живи!
Сквозь разделяющие горды
Услышал я ту песнь веков,
Во славу благостной природы,
Любви, познанья и свободы,
Песнь, цепь ломающих рабов.
Армения! Твой древний голос —
Как свежий ветер в летний зной!
Как бодро он взвивает волос,
И как дождем омытый колос,
Я выпрямляюсь под грозой!
Сергей Городецкий. Ван
Душа, огромная как море,
Дыша, как ветер над вулканом,
Вдыхает огненное горе
Над разоренным раем, Ваном.
Как жертвенное счастье,
Как сладкое мученье
В народной гибели участье,
С тенями скорбными общенье!
Еще я мог пробыть с живыми
При свете солнца, в полдень знойный,
Но над садами горевыми
Поднялся лик луны спокойный.
Непобедимое сиянье
И неподвижные руины
Развалин жуткое зиянье
И свист немолчный, соловьиный.
Луна лавины света рушит.
В садах, от лепестков дремотных
Исходит ладан, душу душит
Среди цветов толпа бесплотных.
Они проходят вереницей
И каждый в дом былой заходит
Как узник связанный с темницей
Меж стен обуглившихся бродит.
Их, лучезарных много-много,
Что белых звезд под небесами,
Иной присядет у порога
Иной прильнет к нему устами.
Рыданья сердца заглушая,
Хожу я с ними между ними.
Душа, как звездный свод, большая,
Поет народа скорби имя.
Амирам Григоров. Ани
Ани, Ани, когда б, считая дни,
Я сквозь года, в грядущее проник?
Они, они, священные огни,
Зажгутся вдруг на мой последний миг,
Как грохоча, в ущелье Грохотан,
Бегут водой уставшие снега,
Как караван задумчивых армян,
Надёжный дом нашедших на века,
Как в спящий лог спускается родник
И к сонму жён нисходит господин.
Ани, Ани, неужто мы одни
Глядим на мир глазницами руин?
Амирам Григоров. Корабли Хайастана
И двести дней провел в стране субботней, которую Арменией зовут.
О.Мандельштам
Я изгнанник кошерной страны до скончания дат,
От горнила творенья до каменных блоков Гарни,
Ты молчанье моё, междуречье, цветущий гранат,
Будто розовый камень, ты сердце моё ограни,
Не дороже опавшей листвы, всё, что в жизни скопил
И глядел дотемна на белёсые кромки солей,
На ковчег, оседлавший Масис, без руля и кормил,
Тени высохших птиц, окровавленной данью своей.
Не настаивай веры моей на шафране. Не вдруг
А всегда и везде, где тоски не дано превозмочь,
Паруса, паруса, поднимают под вещий дудук,
Корабли Хайастана, идущие в самую ночь.
