Содержание
Стихи
про июль
Борис Пастернак — Июль
По дому бродит привиденье.
Весь день шаги над головой.
На чердаке мелькают тени.
По дому бродит домовой.
Везде болтается некстати,
Мешается во все дела,
В халате крадется к кровати,
Срывает скатерть со стола.
Ног у порога не обтерши,
Вбегает в вихре сквозняка
И с занавеской, как с танцоршей,
Взвивается до потолка.
Кто этот баловник-невежа
И этот призрак и двойник?
Да это наш жилец приезжий,
Наш летний дачник-отпускник.
На весь его недолгий роздых
Мы целый дом ему сдаем.
Июль с грозой, июльский воздух
Снял комнаты у нас внаем.
Июль, таскающий в одёже
Пух одуванчиков, лопух,
Июль, домой сквозь окна вхожий,
Всё громко говорящий вслух.
Степной нечесаный растрепа,
Пропахший липой и травой,
Ботвой и запахом укропа,
Июльский воздух луговой.
Борис Пастернак — Июльская гроза
Так приближается удар
За сладким, из-за ширмы лени,
Во всеоружьи мутных чар
Довольства и оцепененья.
Стоит на мертвой точке час
Не оттого ль, что он намечен,
Что желчь моя не разлилась,
Что у меня на месте печень?
Не отсыхает ли язык
У лип, не липнут листья к нёбу ль
В часы, как в лагере грозы
Полнеба топчется поодаль?
И слышно: гам ученья там,
Глухой, лиловый, отдаленный.
И жарко белым облакам
Грудиться, строясь в батальоны.
Весь лагерь мрака на вид
Полнеба топчется поодаль?
В чаду стоят плетни. В чаду —
Телеги, кадки и сараи.
Как плат белы, забыли грызть
Подсолнухи, забыли сплюнуть,
Их всех поработила высь,
На них дохнувшая, как юность.
Гроза в воротах! на дворе!
Преображаясь и дурея,
Во тьме, в раскатах, в серебре,
Она бежит по галерее.
По лестнице. И на крыльцо.
Ступень, ступень, ступень.- Повязку!
У всех пяти зеркал лицо
Грозы, с себя сорвавшей маску.
1915
Иосиф Бродский — Что хорошего в июле
Что хорошего в июле?
Жуткая жара.
Осы жалятся как пули.
Воет мошкара.
Дождь упрямо избегает
тротуаров, крыш.
И в норе изнемогает
Полевая мышь.
Душно в поле для овечки,
В чаще для лося.
Весь июль купайся в речке
вместо карася.
Александр Твардовский — Июль макушка лета
Июль — макушка лета, —
Напомнила газета,
Но прежде всех газет —
Дневного убыль света;
Но прежде малой этой,
Скрытнейшей из примет, —
Ку-ку, ку-ку, — макушка, —
Отстукала кукушка
Прощальный свой привет.
А с липового цвета
Считай, что песня спета,
Считай, пол-лета нет, —
Июль — макушка лета.
Михаил Лермонтов — 11 июля
Между лиловых облаков
Однажды вечера светило
За снежной цепию холмов,
Краснея ярко, заходило,
И возле девы молодой,
Последним блеском озаренной,
Стоял я бледный, чуть живой,
И с головы её бесценной
Моих очей я не сводил.
Как долго это я мгновенье
В туманной памяти хранил.
Ужель всё было сновиденье:
И ложе девы, и окно,
И трепет милых уст, и взгляды,
В которых мне запрещено
Судьбой искать себе отрады?
Нет, только счастье ослепить
Умеет мысли и желанья,
И сном никак не может быть
Всё, в чем хоть искра есть страданья!
Леонид Филатов — Июль 80-го
И кому теперь горше
от вселенской тоски —
машинисту из Орши,
хипарю из Москвы?
Чья страшнее потеря —
знаменитой вдовы,
или той, из партера,
что любила вдали?
Чья печаль ощутимей —
тех, с кем близко дружил,
иль того со щетиной,
с кого списывал жизнь.
И на равных в то утро
у таганских ворот
академик и урка
представляли народ.
Анна Ахматова — Июль 1914
Пахнет гарью. Четыре недели
Торф сухой по болотам горит.
Даже птицы сегодня не пели,
И осина уже не дрожит.
Стало солнце немилостью Божьей,
Дождик с Пасхи полей не кропил.
Приходил одноногий прохожий
И один на дворе говорил:
«Сроки страшные близятся. Скоро
Станет тесно от свежих могил.
Ждите глада, и труса, и мора,
И затменья небесных светил.
Только нашей земли не разделит
На потеху себе супостат:
Богородица белый расстелет
Над скорбями великими плат».
2
Можжевельника запах сладкий
От горящих лесов летит.
Над ребятами стонут солдатки,
Вдовий плач по деревне звенит.
Не напрасно молебны служились,
О дожде тосковала земля!
Красной влагой тепло окропились
Затоптанные поля.
Низко, низко небо пустое,
И голос молящего тих:
«Ранят тело твое Пресвятое,
Мечут жребий о ризах Твоих».
Федор Сваровский — 30 июля 2050 г
32 июля
холодно
а вчера был зной
Каспарян говорит:
давай еще по одной?
Москва лежит перед нами как какой-то склад
как завод
только дым
и чад
из ресторанов
на морозе его видней
газеты запрещены
повсюду — лишь пластик
бумажные деньги теперь принимают за треть цены
каждый третий русский думает — он японец
на даче у каждого — сад камней
на Воробьевых горах
мы разожгли костер
печем в углях
голубей
раннее утро
небо становится все светлей
голубей
реклама вдоль дороги говорит:
служба незанятости. гражданин, убей
время
конечно, я знаю, что скоро пойду ко дну
меня арестуют
вспомнив мою вину
позабытый грех
двадцатилетней давности
какой-нибудь штраф, налог
Каспарян боится
поскольку он одинок
но самое худшее —
это
всего лишь смерть
я не боюсь
поскольку люблю жену
если бы она должна
была
за меня умереть
то она бы, конечно, сперва испугалась
а потом умерла
вот
она
знает, что у меня до утра — дела
и я неизвестно где
и сутки уже не звоню
а она сидит и думает:
пусть, я его ни в чем не виню
и качается туда-сюда
в кресле
как нервный больной
вот я и
думаю,
в день приговора
она, наверное, просто
умрет
со мной.
Игорь Северянин — В июле
В полях созрел ячмень.
Он радует меня!
Брожу я целый день
По волнам ячменя.
Смеется мне июль,
Кивают мне поля.
И облако — как тюль,
И солнце жжет, паля.
Блуждаю целый день
В сухих волнах земли,
Пока ночная тень
Не омрачит стебли.
Спущусь к реке, взгляну
На илистый атлас;
Взгрустнется ли,- а ну,
А ну печаль от глаз.
Теперь ли тосковать,
Когда поспел ячмень?
Я всех расцеловать
Хотел бы в этот день!
Анна Ахматова — Памяти 19 июля 1914
Мы на сто лет состарились, и это
Тогда случилось в час один:
Короткое уже кончалось лето,
Дымилось тело вспаханных равнин.
Вдруг запестрела тихая дорога,
Плач полетел, серебряно звеня…
Закрыв лицо, я умоляла Бога
До первой битвы умертвить меня.
Из памяти, как груз отныне лишний,
Исчезли тени песен и страстей.
Ей — опустевшей — приказал Всевышний
Стать страшной книгой грозовых вестей.
Марина Цветаева — Июнь. Июль. Часть соловьиной дрожи
Июнь. Июль. Часть соловьиной дрожи.
— И было что-то птичье в нас с тобой —
Когда — ночь соловьиную тревожа —
Мы обмирали — каждый над собой!
А Август — царь. Ему не до рулады,
Ему — до канонады Октября.
Да, Август — царь. — Тебе царей не надо, —
А мне таких не надо — без царя!
Павел Антокольский — Июль четырнадцатого года
С полудня парило.
И вот
По проводам порхнула искра.
И ветер телеграмму рвет
Из хилых рук премьер-министра.
Над гарью городов гроза.
Скатилась жаркая слеза
По каменной скуле Европы.
Мрачнеют парки. Молкнет ропот.
И пары прячутся.
И вот
Тот выстрел по австрийской каске,
Тот скрюченный громоотвод.
И лиловеет мир, как в сказке.
Ещё не против и не за,
Глядит бессмысленно гроза
И дышит заодно со всеми.
Внизу — кровати, книги, семьи,
Газоны, лошади…
И вот
Черно на Марне и на Висле.
По линии границ и вод
Кордоны зоркие нависли.
Скосив огромные глаза,
В полнеба выросла гроза.
Она швыряет черный факел
В снопы и жнивья цвета хаки.
Война объявлена.
Дана Сидерос — Июль
Вы знакомы-то пару дней,
но он тебе рад:
скалит белые зубы —
скорлупки уличных сцен.
Ты изучаешь язык его автострад:
читаешь неплохо,
но вслух заметен акцент.
Город-лето: медовый воздух,
птичий окрас,
крабий панцирь асфальта
на теплой его спине.
Ты обычно не против тепла,
но не в этот раз.
В этот раз если что и спасёт —
только белый снег.
Ложишься на верхнюю полку,
как хлеб в тандыр:
пирог из слоёного текста —
горький внутри.
Всё вокруг гудит и стрекочет
«Воды! Воды!»
Пересохшие горла колодцев
рождают хрип.
Ну же, едем домой,
переходим на зимний стиль:
злые белые строки, прохлада игристых вин.
Ложка в чьём-то стакане звенит
о твоей уязвимости
«…уязвим, уязвим,
уязвим, уязвим, уязвим…».
Пьер-Жан Беранже — Четырнадцатое июля
Как память детских дней отрадна в заточенье!
Я помню этот клич, во всех устах один:
«В Бастилью, граждане! к оружию! отмщенье!»
Все бросилось — купец, рабочий, мещанин.
То барабан бил сбор, то пушка грохотала…
По лицам матерей и жен мелькала тень.
Но победил народ; пред ним твердыня пала.
Как солнце радостно сияло в этот день,
В великий этот день!
Все обнимались, все — и нищий и богатый;
Рассказ чудесных дел средь женщин не смолкал.
Вот криком радостным все встретили солдата:
Герой осады он, народу помогал.
С любовью Лафайет, я слышал, поминался;
Король же… вкруг него черней сгущалась тень.
Свободна Франция. Мой разум пробуждался…
Как солнце радостно сияло в этот день,
В великий этот день!
Назавтра был я там: уж замок с места срыли.
Среди развалин мне сказал седой старик:
«Мой сын, здесь произвол и деспотизм душили
Народный каждый вопль, народный каждый крик.
Для беззащитных жертв им мест недоставало…
Изрыли землю всю: то яма, то ступень.
При первом натиске, шатаясь, крепость пала».
Как солнце радостно сияло в этот день,
В великий этот день!
Свобода, древняя святая бунтовщица,
Вооруженная обломками желез,
Зовет — торжественно над нами воцариться —
Святое Равенство, сестру свою с небес.
Они своих борцов уж выслали насилью:
Для громов Мирабо двор — хрупкая мишень.
Народу он кричит: «Еще, еще Бастилью!»
Как солнце радостно сияло в этот день,
В великий этот день!
Где мы посеяли, народы пожинают.
Десятки королей, заслышав наш погром,
Дрожа, свои венцы плотнее нажимают,
Их подданные нас приветствуют тайком.
Отныне светлый век — век прав людских — начнется,
Всю землю обоймет его святая сень.
Здесь новый мир в пыли развалин создается.
Как солнце радостно сияло в этот день,
В великий этот день!
Уроки старика я живо вспоминаю;
И сам он, как живой, встает в уме моем. —
Но через сорок лет я этот день встречаю —
Июльский славный день — в темнице за замком.
Свобода! голос мой, и преданный опале,
Звучит хвалой тебе! В окне редеет тень…
И вот лучи зари в решетках засверкали…
Как солнце радостно выходит в этот день,
В великий этот день!
Июль — макушка лета, —
Напомнила газета,
Но прежде всех газет —
Дневного убыль света;
Но прежде малой этой,
Скрытнейшей из примет, —
Ку-ку, ку-ку, — макушка, —
Отстукала кукушка
Прощальный свой привет.
А с липового цвета
Считай, что песня спета,
Считай, пол-лета нет, —
Июль — макушка лета.
Июль, июль — макушка лета…
Паденья яблок сладкий звук,
И день застенчивый с рассвета,
Грохочет после полдня вдруг.
Пошёл грибами лес хвалиться,
Осины лист примерил медь,
И в поле выцветшего ситца
Уже тропу не разглядеть.
Июль дохнул своим теплом,
Взглянуло солнце в каждый дом.
Играют дети во дворах,
Мычат коровы на лугах.
Под мирным небом без забот,
По крыше бродит серый кот.
Мурлычет, словно он поет,
И мягкой лапой носик трет.
В июле зреет земляника
И на полянке, и в саду.
И все от мала до велика
За сладкой ягодой идут.
Над речкой солнышко — лепёшкой
И мостик радуги — дугой.
А в речке юркие рыбёшки
Зовут купаться нас с тобой.
И июль, как летний гость,
Солнечный и жаркий,
Тоже радость нам принес
И свои подарки.
Подарил он нам в реке
Теплую водичку,
Игры в мячик на песке,
Сладкую клубничку.
Разукрасил всех ребят
Бронзовым загаром.
Насадил в лесу опят.
— Разбирайте даром!
Играет красками июль:
Взгляд васильков — живой индиго,
У флоксов — радужный велюр,
У рыжих лилий — нежный тигр.
И страстью дышит фиолет
Петуний нежных колер яркий.
И ничего прекрасней нет —
Июль цветёт в душе подарком!
…Играет красками июль.
Что хорошего в июле?
Жуткая жара.
Осы жалятся как пули.
Воет мошкара.
Дождь упрямо избегает
тротуаров, крыш.
И в норе изнемогает
Полевая мышь.
Душно в поле для овечки,
В чаще для лося.
Весь июль купайся в речке
вместо карася.
Я к Июлю прихожу,
На густой траве лежу,
Глажу волосы Июлю
И в глаза ему гляжу.
— Он такой зеленоглазый! —
Дома вечером скажу.
За окном — июль, жара!
Выхожу во двор с утра.
Столько планов в голове:
Половить жуков в траве,
Понырять, позагорать
Иль грибы пособирать…
Интересных дел не мало!
Что же выбрать для начала?
Если б было в голове
Мысли три, а лучше — две,
Я бы выбрал без труда,
Чем заняться мне тогда;
Но задача непроста,
Если мыслей больше ста.
Я решал её, решал,
Всё в мозгах перемешал.
Вот вопрос: за что приняться,
Чем бы мне сперва заняться?
Думал с самого утра…
Вот уже и спать пора.
Самый жаркий месяц года —
Это красочный июль.
Очень знойная погода!
Ветер нежно треплет тюль,
Солнце красит наше тело
В красно-смуглые цвета.
Лето знойное запело,
Отворяй-ка ворота!
Только очень осторожно
Относись к жаре такой!
Получить ожоги можно.
Кепкой голову накрой.
В лесу июнь гуляет смело,
Лето песенку запело,
Солнце улыбнулось мило,
Всю округу осветило!
В одуванчик превратилось,
По полянке покатилось,
В травке тихо отдохнуло,
И на облако вспорхнуло.
Птичкой солнышко летает,
Лето песней развлекает.
Песня по тропе лесной
Побежала, побежала…
И в мои стихи попала!
Июльская жара. Макушка лета.
Ночь коротка, а яркий день длинней.
Деревья зеленью еще одеты,
Созревшим хлебом пахнет из полей.
Погода царствует вовсю, на славу!
Повсюду буйство красок, как салют:
Цветы пестреют, и дурманят травы,
И звонко птицы по утрам поют.
Прозрачен воздух, и на сердце нега,
Созрели яблоки, манят сады.
Природа, словно чудо, манну с неба,
Ждет ласковой, живительной воды.
И, как по волшебству, на удивленье
Все изменилось прямо на глазах —
Прохладный дождь дарует наслажденье,
В ночи сверкает летняя гроза.
Вот июль вступает в круг:
— Ты жары не бойся, друг!
Солнце греет все сильней,
Хлопок в рост идет дружней.
Я на хлопковое поле
Выпускаю трактора,
Поливать — июля доля,
И окучивать пора!
В полях созрел ячмень.
Он радует меня!
Брожу я целый день
По волнам ячменя.
Смеется мне июль.
Кивают мне поля.
И облако — как тюль,
И солнце жжет, паля.
Блуждаю целый день
В сухих волнах земли.
Пока ночная тень
Не омрачит стебли.
Спущусь к реке, взгляну
На илистый атлас;
Взгрустнется ли, — а ну,
Понравилась статья?
Пожалуйста подпишитесь!
А ну печаль от глаз.
Теперь ли тосковать,
Когда поспел ячмень?
Я всех расцеловать
Хотел бы в этот день!
Сенокос идет в июле,
Где-то гром ворчит порой.
И готов покинуть улей
Молодой пчелиный рой.
Вновь июльский знойный день
Вырвался на волю.
Всё живое ищет тень —
Жарко в чистом поле!
А над речкой — лес стоит,
Шелестят листочки,
Он манит к себе, манит
Отдохнуть в тенёчке!
Даже в самый жаркий день
Нас спасёт лесная сень!
По дому бродит привиденье.
Весь день шаги над головой.
На чердаке мелькают тени.
По дому бродит домовой.
Везде болтается некстати,
Мешается во все дела,
В халате крадется к кровати,
Срывает скатерть со стола.
Ног у порога не обтерши,
Вбегает в вихре сквозняка
И с занавеской, как с танцоршей,
Взвивается до потолка.
Кто этот баловник-невежа
И этот призрак и двойник?
Да это наш жилец приезжий,
Наш летний дачник-отпускник.
На весь его недолгий роздых
Мы целый дом ему сдаем.
Июль с грозой, июльский воздух
Снял комнаты у нас внаем.
Июль, таскающий в одёже
Пух одуванчиков, лопух,
Июль, домой сквозь окна вхожий,
Всё громко говорящий вслух.
Степной нечесаный растрепа,
Пропахший липой и травой,
Ботвой и запахом укропа,
Июльский воздух луговой.
Этот месяц самый яркий,
Самый пестрый, самый жаркий.
Липа сладкая цветет,
Первый боровик растет,
Зацветает в поле рожь,
Грозы нагоняют дрожь,
Пчелы мед таскают в ульи.
Это все пришло в июле.
Тот месяц в середине лета
Всех дружно вместе соберёт.
Подарит кучу земляники.
И тёплым дождиком польёт.
Подарит всем жару он вскоре.
А птицы ночью запоют.
Уедут люди все на море.
Июлем месяц тот зовут.
Тучка синяя гуляла
В чистом небе голубом,
Вдруг дождинками упала
И раздался летний гром.
Там, где капельки упали,
Море синих васильков,
Там, где молнии сверкали,
Не осталось и следов.
Снова солнце в небе ясном
Озарило белый свет.
Расцвели ромашки в поле
И ненастья больше нет.
Разноцветною дугою
В небе радуга цветёт,
Еле слышными шагами
К нам июльский день идёт.
На платьице — кармашек.
В нем спрятан абрикос.
Июль —
Пора ромашек,
Улыбок и стрекоз.
Кукушки крик последний
Как осени звонок.
Увянет скоро летний
Ромашковый венок.
Но в сердце, как в кармашке,
Мы увезем домой
Июльские ромашки —
Пусть светят нам зимой.
Мир преобразился:
Народились пташки,
Луг принарядился
В платье из ромашки!
А средь сочной зелени,
У лесной дорожки,
Ягодки примерили
Яркие одёжки!
Солнце торжествует,
Всех пьянит от света!
Здесь июль пирует!
Он — макушка лета!
Дили, дили, дили, дили!
Мы по ягоды ходили.
Хоть июнь уже в разгаре,
А мы с Сашкою в загаре:
Нет в лесу совсем малины,
Лишь одни коровьи мины.
Впереди июль маячит,
Соберем в июле, значит.
Дили, дили, дили, дили!
Мы по ягоды ходили.
Ну, малина, покажись.
А покажешься, держись!
Соберем тебя до крошки!
Вон у нас с собой лукошки!
Все ж июль — макушка лета.
Только нет, увы, ответа.
Макушка лета тяжела,
Коль лето всё пригожее.
Жарою не удручена
Лишь ягодка расхожая:
Зарделась земляника,
Уж подошла черника,
За нею — костяника,
Малина, ежевика…
Месяц-сладкоежка
Нам знаком, конечно,
А ягоды лесные
Мы любим хоть какие!
Будто взяв рецепты у бабули, —
Она вечно копит про запас!
На горячем противне июля
Жарит лето пироги для нас.
— Положить, — бормочет, — в тесто рОсы,
Размешать в нем солнечный желток.
Добавляет жаркий полдень, грозы,
Ароматный липовый цветок.
Джем-начинка для детей любая:
Звонкий мячик, поле все в цветах,
Ночь в палатках, речка голубая,
За сараем прятки в лопухах.
Только я сижу весь день мечтая,
Съев пирог с бездельем впопыхах.
