Содержание
Какие стихи вы предпочитаете?
Стихи — Немцу — смерть
Стихи — Немцы не голодали на оккупированной территории Союза
Немцы не голодали на оккупированной земле!
Забирали последних у детей коровёнок в селе…
Вот так на машины загружали дружно коров
И везли на кухню до своих родных поваров.
Русскому солдату в германии брать нельзя было…
Расстрелом солдату за мародёрство там грозило!
Да и расстреляли за мародёрство там ни одного…
Не мало победителей за это дело там полегло.
Командующий 2-м Белорусским фронтом маршал К.К. Рокоссовский распорядился насильников и мародеров расстреливать прямо на месте.
Стихи — Так наступали немцы в 41-вом
Стихи — Румыны с немцами, когда вошли в райцентр
Румыны с немцами, когда вошли в райцентр,
Румыны рядом поселились в лучшем доме.
Из пистолета каждым утром офицер
Бил по горшкам, висевшим на заборе.
И продолжая свой обычный ритуал,
Пил молоко, а после шумно умывался,
А всех жильцов из дома приютил подвал,
Куда бездомным от войны деваться?
Там в том подвале был котёнок озорной,
И с ним девчушка четырёх лет всё играла.
Ушёл котёнок вслед за бабочкой цветной,
А девочка со страхом лепетала:
«Вернись же, Барсик, там румыны, и.
Стихи — Урал с немецкой родословной
Какая разница –
Украли, не украли…
Проблему инвестиций
Как решить?
Коль немцы оказались
На Урале —
«Их» мотоциклы им же
Предложить!
Стихи — Телок
Когда мы строили «железку»,
Митроха фрицам услужил,
он свёл телка и в перелеске
его струною удавил.
А фрицы мясо обожали,
то не тушёнку с банок жрать,
деревнею телка искали,
не удалося отыскать.
Я помню фриц тогда корытом
Митроху славно наградил,
и разрешил сварить копыта,
и улыбался – Bitte, Bitte –
и до дрезины допустил.
В тот год у фрицев было строго,
мадьяр не гоже обижать,
осталося одна крова,
приход-отчёт, после Покрова
решились как-то мы бежать.
Стихи — Дружбы народов надёжный оплот
Дружбы народов надёжный оплот.
Сеет пшено в землю чёрную дот.
Кто-то командует зычно – вперёд! –
Дружбы народов надёжный оплот.
В глину холодную вжались, как вши.
Речка, за речкой – поля и межи.
Справа – деревня, торчит журавель.
Немцу – примета, контрольная цель.
Дружбы народов надёжный оплот.
Дот нас сожрёт, во – раззявился рот.
Слева – колючка, бурьяна кусты.
Хочешь ли – гладкой героя звезды?
Мы разделились: даёшь – пять на пять.
Дот с двух сторон собираемся брать.
Но.
Стихи — Зоя Парфёнова
Немцев в годы войны бомбили
Наши девочки героини;
В тыл врага на простых У-2
Вылетали не раз, не два.
Это просто ведьмы какие,
Так фашисты их окрестили
За бомбёжки порой ночной,
Разрушающих их покой.
Среди лётчиц была и Зоя,
Получившей звезду Героя.
Есть Алатырю чем гордиться,-
Зое выпало в нём родиться.
То Парфёнова, память наша,
Жить в сердцах предстоит ей дальше.
У Чувашии больше нет
Героини таких побед!
—
Сергей Прилуцкий,Алатырь,2013
Стихи — Летопись войны
1. Сегодня в памяти у многих
Забылась прошлая война.
Но тем безруким и безногим,
Что изувечила она,
И тем, чей путь был покалечен,
И тем, в чей дом пришла беда,
И тем, чьё мужество и плечи
Всю тяжесть вынесли тогда.
Тем не забыть ни гром орудий,
Ни сёл пылающих в огне,
Ни день Победы нашей.
Люди. Не забывайте о войне.
2. Как мало Вас теперь осталось
Из тех далеких дней войны.
Ушли друзья. Осталась старость.
Но Вашей нету в том вины.
И всё быстрей проходят годы
А дважды в.
М. Диетергефт. "В трудармейском бараке". Так содержались в лагерях НКВД работавшие на Победу российские немцы, в т.ч. снятые с фронта офицеры и солдаты, коммунисты и комсомольцы. Немецкая национальность в перечне "преступлений" была по рангу "юбер аллес" "превыше всего".
Информация и картинка из интернета.
Бурьяном заросшие земли тужили,
Где пахари – сеять и жать?
Решила царица, чтоб земли ожили,
Своих земляков в них позвать.
В Германии было нелёгкое время:
То голод, то мор, то чума.
Заставило бедных тяжёлое бремя
Покинуть родных и дома.
Невзгоды, попутчики дальней дороги –
Болезни, нужда и разбой
В дороге навечно оставили многих
Из тех, кто поспорил с судьбой.
Живые молились и не унывали,
А как до земли добрались,
Сады развели, лесостепь распахали,
За нужное дело взялись.
Коварна судьба! Как всегда отбиваясь
От каверзных пут кутерьмы,
Кто может прожить, навсегда зарекаясь
От горькой сумы да тюрьмы.
Минуло два века. И вот их потомков
Накрыла чумная волна –
Идёт, за собой оставляя обломки,
С их родины прежней война.
Пришли конвоиры в немецкие семьи
С приказом подальше заслать.
Нужны были срочно козлы отпущенья,
Чтоб злобу на ком-то сорвать.
Ведут по этапу на север холодный,
Старуха косою метёт.
Споткнулся? Ну что ж! Конвоир «благородный»
С похмелья прикладом добьёт.
В вагоны, как скот, их битком набивали,
Что яблоку негде упасть,
С вагонов замерзшие трупы бросали,
Лишь часть их до мест добралась.
Последние силы ушли на подходе –
Зима, пятьдесят и пурга.
Как саваном белым в летальном исходе
Покроют их скоро снега.
Начальство лютует, упавших пинает,
В лицо норовит сапогом,
А мёртвым на ногу петлю одевает
И тащит по снегу бревном.
Надежды на Бога они возлагали,
И помощь его дорога,
Когда на допросах жестоко пытали,
Как будто судили врага.
Захватчики снова идут в наступленье,
Дивизии новые шлют,
А в тёмных застенках за те преступленья
Невинных пытают и бьют.
Солдаты военной дорогой шагали,
Сражаясь за Родину-мать,
За Ленина, Сталина шли, умирали –
В то время их можно понять.
Война отгремела, победное знамя
Над взятым Рейхстагом висит.
А в дальних застенках кровавое пламя
В тревожном молчаньи горит.
Они не герои, а просто изгои,
Забрали чины всё сполна.
В товарных вагонах опять вкупе с горем
Их гонит в дорогу страна.
Топор – верный друг, штыковая лопата
И мёрзлая в комьях земля.
Им выпала в жизни суровая плата,
Как ссыльною стала семья.
Одни в Казахстане, другие в Сибири,
А кое-кому Колыма.
Землянки прорыли, в них наперво жили,
Построив в дальнейшем дома.
Но в этих домах они долго не жили,
Их снова в тайге, на беду
Селили, и снова все Бога молили,
Роняя слезу на ходу.
"Наделы", как в сказке, у них оживали,
Влекли чистотой хутора,
Но зависть начальства они вызывали,
Что лопали водку с утра.
И рапорт в райком подаёт председатель,
Что надо б дома захватить,
Что каждый второй в этом доме предатель –
В колхозе нам будет вредить.
Опять выгоняют из сада и дома,
Опять в неизвестность везут.
И снова в пустыне, тайге, на изломах
Им новое место найдут.
Ну что ж, они снова топор да лопату
Привычно рукою возьмут.
Поможет им Бог благодатною платой –
Сады и в песках зацветут.
Прилюдно клеймили их словом «предатель»,
Кричали им в спину «фашист!»
Обидеть спешили простой обыватель,
Ударник, алкаш и гэбист.
Любили работу и план выполняли,
Чтоб в мире достойно прожить.
В молчании многие их уважали,
Боясь на словах похвалить.
Судьба помотала по жизни премного,
Бросала оттуда-туда.
Надеялись только на Господа Бога
В безбожные эти года.
