На берегу пушистый кот
Следит за выводком утят.
Такую дичь ему бы в рот
И был бы котик очень рад.
По глади старого пруда
Тихонько выводок плывёт,
И, если б только не вода,
Давно б обедал кот.
Как будто силой он прижат
К земле у старого куста,
И виден нам его азарт
Лишь по вилянию хвост
Охотник неделю гонялся за дичью,
Коварный и хитрый придумывал план.
И всё бы могло получиться отлично,
Когда бы он знал, где токует фазан:
Сидит ли в траве на цветущей поляне?
Порхает над озером, долбит дупло?
Ни пуха, ни перьев- пустые желанья:
Не каждому в жизни с трофеем везло!
Охотник по натуре не убийца,
Не варвар, чтоб последнее забрать,
Стреляет, только то, что у природы,
Без ущерба можно лишнее изъять.
Кто в душе охотник, тот с природой дружит,
Делает кормушки, соляные лужи,
Сено, веники готовит для зверья,
Чтобы зима для них не так была трудна.
Кто охотник, тот добрейший человек,
Прочитайте классику за последний век
Открытая душа, отзывчив, юморной.
Скажите, из охотников, кто не такой?
Не переслушать приключений в их судьбе,
У каждого свои, известны лишь родне.
Я, сам охотник до корней волос,
И такого брата вижу я за сотню вёрст.
От одного общения приходишь ты в восторг,
А если вместе на охоту, то не уместен торг.
Простор души охотника в делах,
В рассказах выражается, в стихах.
Природу воспевает он и лес,
И всё исполнит, мир чтоб этот не исчез.
I
Вышел в лес на охоту,
Ружьё за спиной.
Взять «с подхода» пернатых;
К обеду домой.
На рассвете уютно,
Деревья все спят.
Будто мир повернулся
Нутром своим вспять.
Воздух чист, свеж, и мягок,
Приятно дышать.
Безголосье на кряжах,
И сопки молчат;
Вскрыл с водичкой бутылку,
Присел на пенёк,
Проняло по затылку
Волной ледяной.
Этот лес словно сказка,
Нет жажды стрелять.
Разливается краска,
Кругом благодать.
II
Вдруг я слышу от речки,
В прогале Осин,
Будто плачет мальчишка,
Оставшись один!
Этот плачь, тишь пронзивший,
Заходит на свист,
Знать, в капкан угодивший
Зверь, бьётся за жизнь.
Потерпи бедолага, —
Спасу, подмогну,
Извлеку из капкана!
Срываюсь. Бегу.
Отбежал от поляны,
Как вкопанный встал.
Оглушённых отпрянул,
И чуть не упал!
Кряж сместился, и боком
Пошёл ходуном;
Боров гонит волчонка,
Клыками винтом.
Тот скулит что есть мочи,
Взрывает траву.
Это вовсе не сон ли?
Нет, всё наяву.
III
Вот же чёрт! Где волчица?
Патрон не возьмёт!
Ствол заряжен картечью,
На меня вепрь прёт.
Я ударил навскидку,
Волчонок застыл.
Вепрь прыгнул навстречу,
Щенёнка накрыл.
Вот за мной уже мчится!
Знать послан судьбой.
Надо ж было случится, —
Не взял нарезной.
Зарядить не успею,
Уж дышит в плечо.
Что волчонок? Надеюсь
Цел, серый щенок!
Всё, конец. Обернулся;
Сейчас нападет!
Весь забрызгавши пеной
Оскаленный рот.
Нет мне шансов отбиться!
Хана, — так хана.
Со спины, вдруг волчица
Летит в кабана.
IV
Закружились, взревели.
Глушит жуткий вой!
Я стоял онемевший,
И будто глухой.
Вот в овраг завалились,
Взрывая песок,
Вот опять появились,
И снова бросок.
Наблюдал, не дыша я,
Их пляску, их бой.
Вдруг смотрю, чуть живая,
Волчица идёт.
Спина порвана в клочья,
Нет лапы одной,
Истекает вся кровью,
И гнётся струной.
Предо мной пала наземь,
Хрипит, не вздохнуть.
У меня слёзы градом,
Упал к ней на грудь.
«Эх, спасибо родная», —
Я ей прошептал. —
Ведь погибла спасая».
Сын, рядом стенал.
IV
На глазах моих, вскоре,
Подрос и окреп.
Я кормил его вдвое, —
Ел мясо и хлеб.
Он идёт всегда рядом;
Псы смотрят вослед,
Провожают нас взглядом,
Не слышен их брех.
Днём у ног мирно дышит;
Как солнце с небес, —
Он всё в лес, томно смотрит,
Зовёт его лес.
Этот день я предвидел;
Он здесь только гость.
. И ушёл. без оглядки,
Задравши свой хвост!
Проводил его взглядом,
Волк шёл не спеша.
Нужен лесу хозяин,
А стае, — вожак.
Желтеет солнышко несмело,
Сквозь туч открытый островок.
Пыхтит под шапкой чьё-то тело,
Качает в такт шагам манок.
Бодрит осенняя прохлада
Что форы даст, как дважды два
Любому репелленту с ряда
Как истребитель комара.
Плечо нагружено двустволкой,
Висит подсумок на ремне,
Стволы заряжены «семеркой»,
Да пара пуль «на карманЕ».
Струится змейкою дорожка,
Шуршит под берцем павший лист,
То дятел простучит немножко,
То белка вдруг поднимет свист.
Вот хрустнул веткой, неуклюже
Поставив ногу на тропу,
Как возле дальней серой лужи
Вспорхнула птаха в темноту.
Усевшись в тень колючей ели
Взяв в губы старенький манок
Запел охотник птичьи трели
Что б рябчик «не был одинок».
Рябой, драчливый и пернатый
Терпеть не станет чужака.
Приняв манок за песнь собрата,
Сочтет за честь намять бока.
Раздался слева крыльев шорох,
С размаху кто-то сел на ель.
Охотник парень был не промах,
Поднял ружьё, навел на цель.
Взлетел разбуженный курок,
Высвобождая беса.
И рявкнул басом птичий Рок,
Ворвавшись в гущу леса.
Забился петушок на мху,
Под опустевшей елью.
И только где-то наверху
Кружился пух метелью.
Охотник заменил патрон,
Не место сентиментам.
Здесь мир иной. Тайга – закон,
А жизнь с другим акцентом.
Подвесив птицу на ремень,
Он торит путь, в надежде
Услышать свист, увидеть тень
В местах где не был прежде.
Ему не надо звезд с небес,
Ему давай другое
Ружьё, дорогу, темный лес,
Плюс рябчик на второе.
Сердце гулко стучит в ожиданьи.
Сон потерян, утрачен покой.
Вот уж близок сезон охоты,
Дней отрадных, поры золотой.
Слышу вновь зовут меня дали,
Поле, речка, приветливый лес.
Все исчезнут заботы, печали
Под бездонною синью небес
Всё готово — закончены сборы и проверенно в сотый раз.
Пусть Господь мне дарует удачу, руку верную, меткий глаз.
Наслажденье работой собаки
И добычи азарт утолить.
Прошагать, проползти и увидеть.
Это ГЛАВНОЕ, а не убить.
Последний снег так искренне печален.
Зима прощается, не всё ж ей заправлять.
Весна идёт походкою прекрасной.
Природа к жизни пробуждается опять.
Но всё ж я буду ждать, зима, твои морозы
И дремлющего леса тишину,
Когда ему, укутав белым одеялом,
Поют метели колыбельную свою.
Последний снег так искренне печален.
Зима прощается до будущей поры.
Я говорю ей тихо — до свиданья.
Всё возвращается, воротишься и ты.
В этом бешенном ритме жизни
Очень часто, того не желая,
В совершенно нелепой размолвке,
Самых близких своих обижаем.
А потом сожалеем об этом,
Муки совести — наша расплата.
Убиваем на ссоры время,
А его и так маловато.
От лукавого эти козни
Божий свет любви побеждает.
Относится к любимым бережно
Нас Господь на земле призывает.
Хочу я жить заботой первобытной
О еде, сухом и тёплом крове.
Средь вековых дерев, до искончанья лет.
Что б солнце согревало и дарило свет,
А по ночам луна, как яркий абажур светила.
По вечерам, у тёплого камина,
В уютной хижине не будет мне тоскливо.
Мы с волком одиночкою в родстве —
— Одна и та же движет нами сила.
И здесь в краю забытом и глухом,
Свободен буду я от бестолковой суеты оков.
Как утомлённый путник, вдруг обретший кров.
Стараясь жить, не делая грехов,
В далёком далеке от шумных и постылых городов.
. Сентябрь 2010 г.
Есть много охот прекрасных,
Но пленила меня одна.
Точно знаю в охоте с легавой
Есть поэзия и душа.
В чистом поле утро встречаю.
Под ногами росы серебро.
Ветер травы слегка качает,
Пряной свежестью веет в лицо.
Это таинство данное Богом,
Не закончится пусть никогда.
В целом мире лишь я и собака.
В унисон бьются наши сердца.
Мчится птицей стремительный пойнтер,
Восхищает размах челнока.
Словно в бронзе отлитая стойка,
Может просто свести вас с ума.
Так работает друг мой сердечный,
Что восторг не возможно унять.
И всё чаще случается — выстрел,-
— Моё сердце не хочет принять.
Пусть гудят от усталости ноги
И добыча не велика.
Но я знаю в охоте с легавой
Есть поэзия и душа.
То вверх, то прямо, то вниз.
На сердце праздник и пир.
По пригоркам идём и холмам
Сократыч, я и Сатир.
Октябрь на дворе, но как летом тепло.
Одежды дерев — ярки, броски.
С одной стороны, как солдаты застыли дубы,
А с другой хороводят берёзки.
То вверх, то прямо, то вниз,
Весь день нас сегодня носит.
Был вчера, а уж ныне нет.
Где ж ты валюшень длинноносик?
И всем видом Сатир говорит: ,, Ну нет его, Бог свидетель.
Сколько верных я мест пробил и ни разу его не встретил.
А вот перепела полно, побежали, Сатир покажет. ,,
Но лишь вальдшнеп об эту пору Сократыча будоражит.
Присели передохнуть, а вокруг простор, широта.
И щемящая, светлая грусть — поздней осени красота.
Ах ты маленький, милый шельмец, бусинки чёрных глаз.
Как же здОрово, вот те крест, что сегодня не встретил нас.
Ты живи, каждый год прилетай, душу грей в наш жестокий век.
Я охотник, но прежде всего, во мне живёт ЧЕЛОВЕК.
С чувством счастья молча встаём.
Ястреба над нами парят.
А охота всё ж удалась,
Нам собачьи глаза говорят.
Брожу с собакою бескрайними полями.
Души моей гармонь ликует звонко.
Надела реченька осенний сарафан,
Со мной безУмолку болтает, как девчонка.
В дали чернеет сонный, опустевший лес.
Крик журавлей прощальный в небе, слышится окрест.
Как для заблудшего маяк, сверкают церкви купала.
Плывёт ширОко над землёю Благовест.
Вдруг по щеке скатилася слеза,
От счастья, от печальной красоты.
И с грустью смотрит деревенька на меня,
Забытая и Богом, и людьми.
Там речки больше нет, там лес свели, там уничтожен луг.
Подумаешь лужок — в России не убудет.
Скорблю о Родине, — о той, — которой больше нет.
И лично для меня, уже не будет.
__ Серега, красиво, но на мой взгляд тоска, слишком грустно, печаль беспробудная…
/ Александр Анатольевич. Я с тобой согласен, эти стихи явно весёлыми не назовёшь. Но я, как всё увидел, как почувствовала моя душа, так всё и написал. Бывает и такое. И то о чём написал, к сожалению, это правда. А она не всегда, мягко говоря, весёлая.
Я не скептик и не пессимист. А совсем даже на оборот, но стихи получаются с грустинкой. Не знаю почему так происходит.
Висит луна над лесом жёлтым фонарём
И серебром всё щедро осыпает.
Прозрачна ночь всё замерло вокруг,
Лишь тишины оркестр силу набирает:
Вот партия скрипичная цикад,
Вот филина басы и рыбы всплеск,
Фальцет полночной птицы.
Ты мироздания покой не потревож,
Его, как можно дольше сохрани.
И сердце начинает учащённо биться
И вырватся готово из груди.
Уже светлеет на востоке,
А звёзды в речке плещутся весёлою гурьбой.
Им лес вершинами дерев качает с укоризной,
Как будто добрый дед зовёт внучат домой.
Рубинами сверкают угольки.
Костёр тихонько догорает,
А верный пёс у ног моих вздыхает
И видит он свои собачьи сны.
А розовый поток сильнее всё струится.
И завертелась жизни карусель.
Колдунья ночь ушла, как в логово волчится.
Так здравствуй новый, светлый Божий день!
. Август 2009 г. Ночь, р. Упа близ д. Супруты
Люблю я солнечный, морозный день.
Отрадно видеть, ночью лунною снежинки.
Но всех милее мне зимой — метель,
Когда иду я по лесной тропинке.
Всё призрачным становится вокруг,
И сказочные образы всплывают.
Шальные волны белоснежной кутерьмы,
То вдруг взовьются до небес, то затихают.
Люблю в метель сидеть я у окна,
Когда тепло камина согревает.
На бронзе медленно горит свеча
И свет её мне душу озаряет.
Так тихо, — только ходики стучат,
И серебро, слегка звеня, янтарный чай мешает.
Матёрою волчитцей во дворе
Метель свои мне песни подвывает.
Иду на ветер. Солнце щурит глаза.
Наслаждаюсь охотой, природой и воздухом чистым, пьянящим.
Я устал и устали друзья, и собаки друзей.
Им не мало пришлось отмахать под солнцем палящим.
Благородный Сатир. Ходит грудь ходуном.
Измочален забавою страстной.
Но готов обежать пол земли, а пока что язык до земли,
Словно галстук на шее пижона болтается красный.
Что ж, пора отдохнуть, посидеть за столом, пропустить по стакану вина.
Первый тост, как всегда пологается: — ,, С полем ,,
И с друзьями не спешно о жизни, ведя разговор,
Ты душою богаче становишся в двое.
Как всегда собираюсь домой по темну.
Как всегда уезжать не охото.
Но реальность тебя опускает с небес.
На планете другой ждёт семья и работа.
Километры летят по дорожке светящихся фар.
Только там средь собак, на охоте, на воле себе до конца я понятный.
У друзей я оставил частицу души, и в машине волнует мне кровь:
Запах осени, дичи и яблок дурман ароматный.
. Сентябрь 2013 г.
Скорей туда, где воздух чист.
От джунглей городских.
Туда, где манят дали голубые.
Из сказки словно, берег речки, приютит меня,
И примут жители лесные.
Мне древний бор в ночи сказанья прошумит,
Смеятся говорун ручей заставит.
Грехи отпустят Небеса
И плечи ширь полей расправит.
Лишь только здесь душа моя светла.
Лишь только здесь покой, без суеты и фальши.
А надомною в синем небе облака,
Как ангелы летят и машут мне,
И проплывают дальше.
. Август 2009 г. р. Ока.
Погожий, октябрьский день.
Иду чуть приметной тропой.
Буйство красок, но солнца лучи,
Полюбили цвет золотой.
Разыгрался в деревьях пожар,
Листва под ногами шуршит.
Осеннего леса дурман
С лёгкой грустью мне душу пьянит.
"Прогулка с собакой". . Октябрь 2009 г.
Когда беру я в руки старое ружьё,
То чувствую времён дыханье.
И шрамы прошлых лет на нём, былых охот напоминанье,
Волнуют взор и учащённо заставляют битсься пульс.
В ружье моём живёт душа, клянусь!
И до сих пор оно исправно цель разит.
Из года в год его отличный, резкий бой в полях звучит.
Диана там не оставляет нас своей заботой
И щедро дарит наслаждение охотой.
Лихой забавы после, в полночной тишине.
Дневных забот закончив дело.
Люблю я чистить не спеша ружья натруженное тело.
Молю тебя, Господь, и Вас Святые покрвители мои.
И солнечные дни и в дни ненастья
Даруйте мне быть лёгким на подъём,
Как старое моё ружьё.
Продлите мне охотнечее счастье.
Так тихо поздним вечером в лесу.
Искрится снег и шепчет мне по-своему, по снежьи под ногами.
Луна прядёт струящиеся нити серебра.
Вращенье чувствую её веретена.
Я молча это чудо меряю шагами.
Убранство слоано на балу: лебяжий пух, брильянты, белые меха.
Стоят лакеи клёны разодеты.
Я вижу реверансы лип, берёз, рябин.
На дам бросают взоры стройные дубки кадеты.
На их ветвях звенит сосулек бахрома,
Блестит, как на мундирах эпполеты.
Мой старый, верный пёс Авдей уткнулся мне в ладонь,
И улыбается, хвостом виляя.
Мы вместе эту красоту внимаем.
Нам хорошо. К чему слова.
Мы так давно уже без слов друг друга понимаем.
Картинно озарён загадочной луною.
На голове коряги — монстра, как венец,
Нам ухает давно знакомый филин.
Приветствует — философ и мудрец.
Мне дорог твой, совин, таинственный и низкий голос.
В нём столько первозданной силы, красоты.
Что чебетанье глупой канарейки?
Природы дикой украшенье ты.
Двуликий март, погодный озарник беспечный.
Вот вот апрелю жезл правленья передаст.
Но он на выдумки горазд повеса.
И ставит нам весной спектакли о зиме
На сцене сказочного леса.
Прохладный ветерок раздвинул облаков тяжёлые портьеры.
Запуталась в ветвях берёзы старой, полная луна.
Я с нетерпеньем жду над голым мелколесьем,
Увидеть виртуоза летуна.
С минутой каждой сумерки всё гуще.
Лишь пересвисты поздние дроздов.
Я вальдшнепа хочу услышать песню,
Идущую из глубины веков.
А лес весны наполнен ароматом.
Его вдыхаю полной грудью всласть.
Родная Мать Россейская Природа —
— Ты абсолютная над нами власть.
И вот уже домой засобиравшись,
Я ухом хорканье и цвирканье ловлю.
Стремглав мелькнул на тёмном небе вальдшнеп.
Я даже не притронулся к ружью.
Ведь счастье уже, то, что это видел.
И приобщился к первозданной красоте.
Ну а трофей — его ещё добудем.
Дай Бог, чтоб было с кем и было где.
