Вера Полозкова Стихи Осень — подборка стихотворений

Обыкновенна с каждой из сторон
И заурядна, как трава у дома:
Не записала модного альбома
И не похожа на Шарлиз Терон.

Не лесбиянка. Не брала Берлин.
Не вундеркинд. Не дочь миллиардера.
Не чемпионка мира, не Венера
И никогда не пела с группой "Сплин".

Не Мать Тереза, не Мари Кюри.
И "Оскар" вряд ли светит, что обидно.
Зато мне из окна весь Кремль видно
И рост мой метр восемьдесят три.

И, если интуиция не врёт,
Назло всем ураганам и лавинам
Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черед.

Бернард пишет Эстер: «У меня есть семья и дом.
Я веду, и я сроду не был никем ведом.
По утрам я гуляю с Джесс, по ночам я пью ром со льдом.
Но когда я вижу тебя – я даже дышу с трудом».

Бернард пишет Эстер: «У меня возле дома пруд,
Дети ходят туда купаться, но чаще врут,
Что купаться; я видел все — Сингапур, Бейрут,
От исландских фьордов до сомалийских руд,
Но умру, если у меня тебя отберут».

Бернард пишет: «Доход, финансы и аудит,
Джип с водителем, из колонок поет Эдит,
Скидка тридцать процентов в любимом баре,
Но наливают всегда в кредит,
А ты смотришь – и словно Бог мне в глаза глядит».

Бернард пишет «Мне сорок восемь, как прочим светским плешивым львам,
Я вспоминаю, кто я, по визе, паспорту и правам,
Ядерный могильник, водой затопленный котлован,
Подчиненных, как кегли, считаю по головам –
Но вот если слова – это тоже деньги,
То ты мне не по словам».

«Моя девочка, ты красивая, как банши.
Ты пришла мне сказать: умрешь, но пока дыши,
Только не пиши мне, Эстер, пожалуйста, не пиши.
Никакой души ведь не хватит,
Усталой моей души».

(ответ — автор Николай Бабушкин)

Эстер пишет Бернарду: «У тебя есть семья и дом.
Жена, ребятишки, собака, ямайский ром.
И тебе просто нравится, как я делаю это ртом
Где-то между ланчем и аэропортом»

Эстер пишет Бернарду: «Помню, где ты живешь.
Они были в отпуске, мы приезжали. И пруд хорош.
На фотографиях младший особенно на тебя похож.
А ты без меня, конечно же, не умрешь.
Это ложь, Бернард, это тоже ложь».

Эстер пишет: «Прости, но меня не повесишь в шкаф,
Не поставишь в гараж и никак не внесешь в устав.
Я могу любить, но по-честному, не украв.
И еще – ты помнишь — терпеть не могу Пиаф».

Эстер пишет: «Банши – это только ночной кошмар,
А ты любишь меня в кредит, как привычный бар.
Говорят, что любовь это счастье и Божий дар.
Так за что мы наказаны ею, Бернард?»

Так бесполезно – хвалы возносить,
Мрамор объяв твоего пьедестала…
Отче, я правда ужасно устала.
Мне тебя не о чем даже просить.

Город, задумав себя растерзать,
Смотрит всклокоченной старой кликушей…
Отче, тебе всё равно, но послушай –
Больше мне некому это сказать.

Очи пустынны – до самого дна.
Холодно. Жизнь – это по существу лишь…
Отче! А если. Ты. Не существуешь…
–Значит, я правда осталась одна.

— Разлюбила тебя, весной еще. — Да? Иди ты!
— Новостные сайты читай. — С твоими я не знаком.
И смеется. А все слова с тех пор — паразиты:
Мертворожденными в горле встают комком.

— Разлюбила тебя, афишами посрывала!
— Да я понял, чего ты, хватит. Прости, что снюсь.
И молчит, выдыхая шелковый дым устало,
И уходит, как из запястья уходит пульс.

Как они говорят, мама! Как они воздевают бровки!
Бабочки-однодневки, такие, ангелы-полукровки.
Кожа сладкие сливки, вдоль каждой шеи татуировки.
Пузырьки поднимаются по загривку, как в газировке.
Это при моей-то железной выправке, мама, —
Дьявольской тренировке.

Мама, как они смотрят поверх тебя, если им не друг ты.
Мама, как они улыбаются леденяще, когда им враг ты.
Диетические питательные продукты,
Натуральные человеческие экстракты,
Полые объекты, мама, скуластые злые фрукты,
Бесполезные говорящие артефакты.

Как они одеты, мама! Как им все вещи великоваты!
Самые скелеты у них тончайшей ручной работы.
Терракотовые солдаты, мама, воинственные пустоты.
Белокурые роботы, мама, голые мегаватты.
Как заставишь себя любить настоящих, что ты!?
Когда рядом такие вкусные суррогаты.

Уж лучше думать, что ты злодей,
Чем знать, что ты заурядней пня.
Я перестала любить людей, —
И люди стали любить меня.

Вот странно – в драной ходи джинсе
И рявкай в трубку, как на котят –
И о тебе сразу вспомнят все,
И тут же все тебя захотят.
Ты независим и горд, как слон –
Пройдет по телу приятный зуд.

Гиены верят, что ты силен –
А после горло перегрызут.

На страдание мне не осталось времени никакого.
Надо говорить толково, писать толково
Про Турецкого, Гороховского, Кабакова
И учиться, фотографируя и глазея.
Различать пестроту и цветность, песок и охру.
Где-то хохотну, где-то выдохну или охну,
Вероятно, когда я вдруг коротну и сдохну,
Меня втиснут в зеленый зал моего музея.

Пусть мне нечего сообщить этим стенам – им есть
Что поведать через меня; и, пожалуй, минус
Этой страстной любви к работе в том, что взаимность
Съест меня целиком, поскольку тоталитарна.
Да, сдавай ей и норму, и все избытки, и все излишки,
А мне надо давать концерты и делать книжки,
И на каждой улице по мальчишке,
Пропадающему бездарно.

Что до стихов – дело пахнет чем-то алкоголическим.
Я себя угроблю таким количеством,
То-то праздник будет отдельным личностям,
Возмущенным моим расшатываньем основ.
— Что ж вам слышно там, на такой-то кошмарной громкости?
Где ж в вас место для этой хрупкости, этой ломкости?
И куда вы сдаете пустые емкости
Из-под всех этих крепких слов?

То, что это зависимость – вряд ли большая новость.
Ни отсутствие интернета, ни труд, ни совесть
Не излечат от жажды – до всякой рифмы, то есть
Ты жадна, как бешеная волчица.
Тот, кто вмазался раз, приходит за новой дозой.
Первый ряд глядит на меня с угрозой.
Что до прозы – я не умею прозой,
Правда, скоро думаю научиться.

Предостереженья «ты плохо кончишь» — сплошь клоунада.
Я умею жить что в торнадо, что без торнадо.
Не насильственной смерти бояться надо,
А насильственной жизни – оно страшнее.
Потому что счастья не заработаешь, как ни майся,
Потому что счастье – тамтам ямайца,
Счастье, не ломайся во мне,
Вздымайся,
Не унимайся,
Разве выживу в этой дьявольской тишине я;

Потому что счастье не интервал – кварта, квинта, секста,
Не зависит от места бегства, состава теста,
Счастье – это когда запнулся в начале текста,
А тебе подсказывают из зала.
Это про дочь подруги сказать «одна из моих племянниц»,
Это «пойду домой», а все вдруг нахмурились и замялись,
Приобнимешь мальчика – а у него румянец,
Скажешь «проводи до лифта» — а провожают аж до вокзала.
И не хочется спорить, поскольку все уже
Доказала.

Писать бы на французском языке –
Но осень клонит к упрощенным формам,
Подкрадываясь сзади с хлороформом
На полосатом носовом платке.

Поэтом очень хочется не быть.
Ведь выдадут зарплату в понедельник –
Накупишь книг и будешь жить без денег.
И только думай, где их раздобыть.

Я многого не стала понимать.
Встречалась с N – он непривычно тощий.
Он говорит по телефону с тещей
И странно: эта теща мне не мать.

Друзья повырастали в деловых
Людей, весьма далеких от искусства.
Разъехались. И пакостное чувство,
Что не осталось никого в живых.

И осень начинается нытьем
И вообще противоречит нормам.
Но в воздухе запахло хлороформом,
А значит, долгожданным забытьем.

Смешно до боли, смешно до
колик, до спазмов в сердце, до
нервной дрожи: я безнадежна, я
тебя_голик, я тебя_ман без
зачатков воли; кому-то влипнуть
так не дай Боже. Смешно до
крика, до «Будь ты проклят!», до
строчек в рифму и строчек в
прозе, я жмусь к лицу твоему
биноклем, я тебя_фил, что скорее
сдохнет, чем будет счастлив без
новой дозы.Смешно до
больше_я_не_сумею, до тихих
рыков, до громких стонов, и я
отчаянно стервенею: мне больше
вовсе не снятся феи, а снятся
только твои ладони. Я –
тебя_что_там_еще_бывает, я –
тебя_люб; о подобном – слышал?
Об этом много всего писали; нет,
ни хрена уже не спасает,
И я.
Всего лишь.
Пытаюсь.
Выжить.

Накрывают тревогой койки – такой тяжелой, что не засну.
Испариться бы, попросить их меня не трогать.
Я люблю тебя так, как щупают языком кровоточащую десну.
Как касаются пальцем места, где содран ноготь.

Я люблю тебя, как в приемной сидят и ждут.
Побелелые, словно выпаренные, лица.
Ожиданье – такой же спазм: оно крутит в жгут.
Я люблю тебя так, что больно пошевелиться.

Я не жду ничего. Я смирная, будто агнец.
Врач всех нас оглядит и цокнет: «Вот молодцы-то!»
Я люблю тебя так, что это теперь диагноз.
Индуцированный синдром тебядефицита.

Моя скоба, сдоба, моя зазноба,
мальчик,
продирающий до озноба, я не
докричусь
до тебя до сноба, я же голос себе
сорву.
Я тут корчусь в запахе тьмы и прели,
мой
любимый мальчик рожден в апреле,
он
разулыбался, и все смотрели, как я
падаю
на траву.
Этот дробный смех, этот прищур
блядский, он всегда затискан, всегда
обласкан, так и тянет крепко
вцепиться в
лацкан и со зла прокусить губу. Он
растравит, сам того не желая, как
шальная женушка Менелая, я дурная,
взорванная и злая, прямо вены кипят
на
лбу.
Низкий пояс джинсов, рубашки
вырез, он
мальчишка, он до конца не вырос, он
внезапный, мощный, смертельный
вирус,
лихорадящая пыльца; он целует
влажно,
смеется южно, я шучу так плоско и
так
натужно, мне совсем, совсем ничего
не
нужно, кроме этого наглеца.
Как же тут не вешаться от тоски, ну,
он
же ведь не чувствует, как я стыну, как
ищу
у бара родную спину, он же здесь, у
меня
чутье; прикоснись к нему, и немеет
кожа;
но Господь, несбычи мои итожа,
поджимает губы – и этот тоже. Тоже,
девочка, не твое.

я пришёл к старику берберу, что худ и сед,
разрешить вопросы, которыми я терзаем.
"я гляжу, мой сын, сквозь тебя бьет горячий свет, —
так вот ты ему не хозяин.

бойся мутной воды и наград за свои труды,
будь защитником розе, голубю и — дракону.
видишь, люди вокруг тебя громоздят ады, —
покажи им, что может быть по-другому.

помни, что ни чужой войны, ни дурной молвы,
ни злой немочи, ненасытной, будто волчица —
ничего страшнее тюрьмы твоей головы
никогда с тобой не случится".

Стихи Веры Полозковой

Чуши не пороть.
Пораскованней.
— Дорогой Господь!
Дай такого мне,

Чтобы был свиреп,
Был как небоскреб,
Чтобы в горле рэп,
А во взгляде стеб,

Чтоб слепил глаза,
Будто жестяной;
Чтоб за ним как за
Каменной стеной;

Туже чтоб ремней,
Крепче, чем броня:
Чтобы был умней
И сильней меня;

Чтобы поддержал,
Если я без сил,
Чтобы не брюзжал,
Чтобы не бесил,

Чтобы был холен,
Чтобы был упрям,
Чтоб «У этой вон –
Идеальный прям!»

Чтобы, пыль вокруг
Каблуком клубя,
Он пришел и вдруг –
«Я люблю тебя».

— Рассказать ему? – Бровь насупит.
Да и делать-то будешь что потом?
— А исчезнуть? Как он поступит?

— Не умрет. Все приходит с опытом.
— А не любит? – Ну значит – stupid,
Пусть тогда пропадает пропадом.

***
— Уходить от него. Динамить.
Вся природа ж у них – дрянная.
— У меня к нему, знаешь, память –
Очень древняя, нутряная.

— Значит, к черту, что тут карьера?
Шансы выбиться к небожителям?
— У меня в него, знаешь, вера;
Он мне – ангелом-утешителем.

— Завяжи с этим, есть же средства;
Совершенно не тот мужчина.
— У меня к нему, знаешь, – детство,
Детство – это неизлечимо.

Шалостью бризовой,
Шелестью рисовой –
Поговори со мной,
Поговори со мной,

Солнечной, лиственной
Вязью осмысленной –
Ну поделись со мной
Тяжкими мыслями,

Темными думами,
Мрачной кручиною –
Слушать угрюмыми
Соснами чинными

Буду; как рай земной
Под кипарисами –
Поумирай со мной,
Поговори со мной,

Слезы повылей чуть —
Я ведь как оттепель,
Я тебя вылечу,
Станет легко тебе,

Будто бы сызнова
Встанешь из пламени,
Только держись меня,
Не оставляй меня.
А коль решишь уйти,

Вот те пророчество:
Будешь искать пути,
Да не воротишься.

В схеме сбой. Верховный Электрик, то есть,
Постоянно шлет мне большой привет:
Каждый раз, когда ты садишься в поезд,
У меня внутри вырубают свет.
Ну, разрыв контакта. Куда уж проще —
Где-то в глупой клемме, одной из ста.
Я передвигаюсь почти наощупь
И перестаю различать цвета.
Я могу забыть о тебе законно
И не знать — но только ты на лету
Чемодан затащишь в живот вагона —
Как мой дом провалится в темноту.
По четыре века проходит за день —
И черно, как в гулкой печной трубе.
Ходишь как слепой, не считаешь ссадин
И не знаешь, как позвонить тебе
И сказать — ты знаешь, такая сложность:
Инженеры, чертовы провода.
Мое солнце — это почти как должность.
Так не оставляй меня никогда.
Вера Полозкова

ЗА ТОБОЙ
По салютам, ракетным стартам,
По воронкам и перестрелкам –
Я слежу за тобой по картам.
Я иду за тобой по стрелкам.

Между строк, по чужим ухмылкам,
По аккордам, по первым звукам –
Я хожу за тобой по ссылкам,
Я читаю тебя по буквам;

Терпкой кожей своей барханьей,
В звоне полупустых бутылок –
Ты ведь чуешь мое дыханье,
Обжигающее затылок?

Разворачиваешься круто,
Гасишь фары и дышишь тяжко?
Позабыв, что твои маршруты –
Все мои: мы в одной упряжке.

Закольцованы, как в цепочке,
И, как звенья, литы и жестки.
Мы столкнемся в конечной точке.
На решающем перекрестке.

Песня "Журавли". Сирийский вариант Лены Громовой

Здесь, под небом чужим, я — как гость нежеланный.
Слышу клич журавлей, улетающих вдаль.
Высоко в небесах вижу птиц караваны,
А на сердце тоска, а на сердце печаль.

Пронесутся они мимо скорбных распятий,
Мимо древних столиц, мимо старых церквей.
А вернутся они — им раскроют объятья
Золотые луга, свет России моей.

Осень, дождь и туман. Непогода и слякоть.
Словно с Родины весть мне они принесли.
Сердце рвется в груди, сердцу хочется плакать.
Перестаньте рыдать надо мной, журавли.

Мне вовек не взлететь, журавлем я не буду.
Здесь, под небом чужим, остаюсь навсегда.
Не видать мне друзей, не дождаться мне чуда.
На чужбине сгорит моей жизни звезда.

Журавли, мой привет передайте прощальный
Той весенней земле и родной стороне,
Где родные поля широки и печальны,
Где не вспомнит никто никогда обо мне.

Содержание

Другие статьи в литературном дневнике:

31.10.2013. Тунисцы протестуют, туристы отдыхают.
30.10.2013. Стихи Веры Полозковой
29.10.2013. Память, память. Зажгите свечи.
28.10.2013. Россия и терроризм
23.10.2013. Вашингтон предупреждает Анкару
22.10.2013. Голос Ливии взывает к справедливости!
20.10.2013. Ливия два года спустя
19.10.2013. Письмо-обращение к Президенту России В. В. Путину
18.10.2013. Ливия. 2011 год. Трагические события.
17.10.2013. В Ливии скоро изменения.
16.10.2013. Роль Европы в эпоху перемен
15.10.2013. Бирюлево. Нужны мир, диалог и согласие.
14.10.2013. С Праздником Покрова!
11.10.2013. До каких пор будут продолжаться издевательства
10.10.2013. Ливия. Аль-Каида атакует?
09.10.2013. Что погребено под песками Сахары?
08.10.2013. Спасение. Правдивые истории
07.10.2013. Ливия. В застенках западной демократии
06.10.2013. Ливия. Взрыв.
05.10.2013. Убийство в Ливии. Что произошло на самом деле?
04.10.2013. Ливийские хроники. 4 октября 2013.
02.10.2013. Режим Обамы облажался!
01.10.2013. В. В. снова меняет профессию. Кино!

Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Ежедневная аудитория портала Проза.ру – порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.

Вера Полозкова — Мама, правда, что игрушки оживают по ночам

– мама, правда, что игрушки оживают по ночам? кофе пьют, едят ватрушки? – нет, никто не замечал. – говорят? играют в прятки и танцуют до утра? – ох, родная, это вряд ли. уже поздно. спать пора. но как только свет потухнет, я опять смотреть пойду, как мои друзья на кухне затевают чехарду. мыши сделали из …

Вера Полозкова — Я так хищно, так самозвански

Я — так хищно, так самозвански… Боги сеют дожди как просо В зонт, похожий на знак вопроса, Оброненного по-испански: Que? — И в школьницыны тетради — Мысли, сбитые, как прицелы… — Влюблена в него? — Нет. Но целый Космос спит у него во взгляде. Я — молящая у Морфея Горсть забвения — до рассвета… — …

Вера Полозкова — Надо было поостеречься

Надо было поостеречься. Надо было предвидеть сбой. Просто Отче хотел развлечься И проверить меня тобой. Я ждала от Него подвоха – Он решил не терять ни дня. Что же, бинго. Мне правда плохо. Он опять обыграл меня. От тебя так тепло и тесно… Так усмешка твоя горька… Бог играет всегда нечестно. Бог играет наверняка. Он …

Вера Полозкова — Это не прихоть, это не блажь

это не прихоть, это не блажь: это неделю мы строим шалаш. стульчик, сундук и над входом подкова. взрослого не поместить никакого. будет топчан, умывальник, очаг. мы станем ужинать тут при свечах. здесь от мышей мы подвесили гречку. здесь сапоги, чтобы бегать на речку. тут будем прятать тетрадь для стихов. спать после сумерек. до петухов. в …

Вера Полозкова — Двухминутка ненависти

Да, я верю, что ты ее должен драть, а еще ее должен греть и хранить от бед. И не должен особо врать, чтоб она и впредь сочиняла тебе обед. И не должен ходить сюда, открывать тетрадь и сидеть смотреть, как хрустит у меня хребет. Да, я вижу, что ей написано на роду, что стройна она …

Вера Полозкова — Детство

— Уходить от него. Динамить. Вся природа ж у них – дрянная. — У меня к нему, знаешь, память – Очень древняя, нутряная. — Значит, к черту, что тут карьера? Шансы выбиться к небожителям? — У меня в него, знаешь, вера; Он мне – ангелом-утешителем. — Завяжи с этим, есть же средства; Совершенно не тот …

Вера Полозкова — Я, Ниспадающая, Ничья

Я. Ниспадающая. Ничья. Беспрекословная, как знаменье. Вздорная. Волосы в три ручья. Он — гримаска девчоночья — Беспокойство. Недоуменье. Я — открытая всем ветрам, Раскаленная до озноба. Он — ест сырники по утрам, Ни о чем не скорбя особо. Я — Измеряю слова Навес, Переплавляя их тут же в пули, Он — сидит у окна на …

Вера Полозкова — И когда вдруг ему казалось

И когда вдруг ему казалось, что ей стало больше лет, Что она вдруг неразговорчива за обедом, Он умел сгрести ее всю в охапку и пожалеть, Хоть она никогда не просила его об этом. Он едет сейчас в такси, ему надо успеть к шести. Чтобы поймать улыбку ее мадонью, Он любил ее пальцы своими переплести И …

Вера Полозкова — Мне бы только хотелось

Мне бы только хотелось, чтобы (Я банальность скажу, прости) Солнце самой высокой пробы Озаряло твои пути. Мне бы вот разрешили только Теплым ветром, из-за угла, Целовать тебя нежно в челку Цвета воронова крыла. Мне бы только не ляпнуть в шутку — Удержаться и промолчать, Не сказав никому, как жутко И смешно по тебе скучать.

Вера Полозкова — Чужой

Пусто. Ни противостоянья, Ни истерик,ни кастаньет. Послевкусие расставанья. Состояние Расстоянья — Было, билось — и больше нет. Скучно. Мрачно. Без приключений. Ни печали, ни палачей. Случай. Встреча морских течений. Помолчали — и стал ничей. Жаль. Безжизненно, безнадежно. Сжато, сожрано рыжей ржой. Жутко женско и односложно: Был так нужен, А стал Чужой.

Вера Полозкова — Францу Кафке

Резво и борзо, Выпучив линзы, Азбукой Морзе, Пластикой ниндзя, Донельзя близко, Лезвийно резко, Чтоб одалиской — За занавеску; Пулей сквозь гильзу, Нет, безобразней: Смерзшейся слизью, Скомканной грязью, Чтоб каждый сенсор Дрогнул, как бронза: «Боль-ты-мой-цензор, Боль-ты-мой-бонза»; Медленно, длинно, Словно он сам — за, В панцирь хитина Бросят вонзаться (Вот бы хребтину Перегрызать за. ) Яблоко в спину …

Вера Полозкова — Где твое счастье

Где твое счастье, что рисует себе в блокноте в порядке бреда? Какого слушает Ллойда Уэббера, Дэйва Мэтьюса, Симпли Рэда? Что говорит, распахнув телефонный слайдер, о толстой тетке, разулыбавшейся за прилавком, о дате вылета, об отце? Кто ему отвечает на том конце? Чем запивает горчащий июньский вечер, нефильтрованным темным, виски с вишневым соком, мохито, в котором …

Вера Полозкова — Так беспомощно

Так беспомощно, Так лелейно В шею выдохнуть визави: — Не губите! Так ставят клейма Как Вы шутите о любви! Мне бы тоже кричали браво Под пропетую за гроши Серенаду седьмому справа Властелину мой души, Или — двадцать второму в списке… Вам так чуждо и далеко Быть влюбленной по-акмеистски, В стиле тонкого арт-деко: Как в немых …

Вера Полозкова — Усталая серость разлита по свежим холстам

Усталая серость разлита по свежим холстам. Я верила в солнце, гулявшее по небу гордо, Но город пронизан дыханьем сурового норда, И, кажется, осень крадется за мной по пятам. Я знаю, что будет — сценарий твержу наизусть. Я помню эмоции всех своих прожитых жизней. Я лишь узнаю их — по импульсам. Безукоризнен Порядок в архивах моих …

Вера Полозкова — Я приехал к соловью взять простое интервью

я приехал к соловью взять простое интервью. – что теперь у вас поют? – чиу-чиу! пьюти-фьют! – да уж, выбор небогат. вы поете наугад? даже нот не разучив? – пичи, пичи! чив-чив-чив! – серы, зелены и пеги, правда ли, что вас коллеги обсуждают горячо? – цити, цити! чо-чо-чо! – вот вы только и поете, пока …

Вера Полозкова — Губы плавя в такой ухмылке

Губы плавя в такой ухмылке, Что на зависть и королю, Он наколет на кончик вилки Мое трепетное «люблю». И с лукавством в медовом взоре Вкус божественным наречет. И графу о моем позоре Ему тоже запишут в счет.

Вера Полозкова — Лунная соната

Я не то чтобы много требую – сыр Дор Блю Будет ужином; секс – любовью; а больно – съёжься. Я не ведаю, чем закончится эта ложь вся; Я не то чтоб уже серьезно тебя люблю – Но мне нравится почему-то, как ты смеешься. Я не то чтоб тебе жена, но вот где-то в шесть Говори …

Вера Полозкова — Апрель

Прежде, чем заклеймить меня злой и слабой, — Вспомнив уже потом, по пути домой – Просто представь себе, каково быть бабой – В двадцать, с таким вот мозгом, хороший мой. Злишься – обзавелась благодарной паствой, Кормишь собой желающих раз в два дня? Да. Те, кто был любим – ни прощай, ни здравствуй. Тем, кто остался …

Вера Полозкова — Целоваться бесшумно

Целоваться бесшумно, фары Выключив. Глубиной, Новизной наполнять удары Сердца, — что в поцелуй длиной. Просыпаться под звон гитары, Пусть расстроенной и дрянной. Серенады одной струной. Обожаю быть частью пары. Это радостней, чем одной. Но в любви не как на войне, А скорее всего как в тайной Агентуре: предатель не Осуждается, а случайной Пулей потчуется во …

Вера Полозкова — Да что у меня, нормально всё, так, условно

Да что у меня, нормально все, так, условно. Болею уже, наверно, недели две. Мы вроде и говорим с тобой, а дословно Известно все, как эпиграф к пустой главе. Не видимся совершенно, а чувство, словно Ношу тебя, как заложника, в голове. Пора, мое солнце, слишком уж много разниц Растрескалось – и Бог ведает, почему. И новое …

Вера Полозкова — Это мир заменяемых

Это мир заменяемых; что может быть смешней твоего протеста. Поучись относиться к себе как к низшему Из существ; они разместят чужой, если ты не пришлешь им текста. Он найдет посговорчивей, если ты не перезвонишь ему. Это однородный мир: в нем не существует избранных – как и лишних. Не приходится прав отстаивать, губ раскатывать. Ладно не …

Вера Полозкова — Лучше йогурта по утрам

лучше йогурта по утрам только водка и гренадин. обещай себе жить без драм — и живи один. все слова переврутся сплошь, а тебе за них отвечать. постарайся не множить ложь и учись молчать. Бог приложит свой стетоскоп — а внутри темнота и тишь. запрети себе множить скорбь — да и зазвучишь.

Вера Полозкова — Боже, где вы столько времени бегали

– боже, где вы столько времени бегали? – космолет мы собирали с коллегами. – отчего же рукава-то все черные? – испытанья проводили, как ученые. – а чтоб джинсы распороть, где вы лазали? – специальные мечи у нас, лазеры. – так, а что у рюкзака стало с молнией? – небольшим метеоритом заполнили. – так, а с …

Вера Полозкова — Квокка, выхухоль, тупайя

квокка, выхухоль, тупайя с пряниками в рюкзаках в лес вошли, легко ступая, и пошли смотреть закат. день был свеж. стояла осень. пахло хвоей и листвой. и ходило между сосен солнце с белой головой. выхухоль сказала: — дамы, как мне нравится, когда мы выбираемся пройтись. столько красок! столько птиц! на пригорке, на привале, глядя, как блестит …

Вера Полозкова — Сиамские близнецы

Целуемся хищно И думаем вещно; Внутри меня лично Ты будешь жить вечно, И в этой связи мы Единей скелета, — На долгие зимы, На многие лета; В нас ширится мощно Грудная геенна — И денно и нощно, И нощно и денно, Сиамское темя У двух иностранцев — Мы вместе на время. Но не на пространство. …

Вера Полозкова — Манипенни, твой мальчик, видно, неотвратим

Манипенни, твой мальчик, видно, неотвратим, словно рой осиный, Кол осиновый; город пахнет то мокрой псиной, То гнилыми арбузами; губы красятся в светло-синий Телефонной исповедью бессильной В дождь. Ты думаешь, что звучишь даже боево. Ты же просто охотник за малахитом, как у Бажова. И хотя, Манипенни, тебя учили не брать чужого – Объясняли так бестолково и …

Вера Полозкова — Над водою тишина легче пуха и пшена

над водою тишина легче пуха и пшена. утки, как же нам такая красота разрешена? на закате над рекой синий с золотом покой. я не смел пошевелиться. я забыл, кто я такой. утки, есть такая грусть, словно и река, и куст знают все твои печали, все тревоги наизусть.

Вера Полозкова — Горький запах полыни

Горький запах полыни И песок из пустыни На верблюжьем горбе — Тебе. Деньги старого скряги, Две скрещенные шпаги На фамильном гербе — Тебе. Незажившие раны, Все далекие страны В подзорной трубе — Тебе. Ключ от запертой дверцы И еще мое средце Цвета алой зари — Бери.

Вера Полозкова — Счастье

На страдание мне не осталось времени никакого. Надо говорить толково, писать толково Про Турецкого, Гороховского, Кабакова И учиться, фотографируя и глазея. Различать пестроту и цветность, песок и охру. Где-то хохотну, где-то выдохну или охну, Вероятно, когда я вдруг коротну и сдохну, Меня втиснут в зеленый зал моего музея. Пусть мне нечего сообщить этим стенам – …

Вера Полозкова — И триединый святой спецназ

И триединый святой спецназ Подпевает мне, чуть фальшивя. Все, что не убивает нас, Просто делает Нас Большими.

Вера Полозкова — Если хочешь, я буду твоей Маргаритой

Стиснув до белизны кулаки, Я не чувствую боли. Я играю лишь главные роли — Пусть они не всегда велики, Но зато в них всегда больше соли, Больше желчи в них или тоски, Прямоты или истинной воли — Они страшно подчас нелегки, Но за них и награды поболе. Ты же хочешь заставить меня Стать одним из …

Вера Полозкова — Продленка

И когда она говорит себе, что полгода живет без драм, Что худеет в неделю на килограмм, Что много бегает по утрам и летает по вечерам, И страсть как идет незапамятным этим юбкам и свитерам, Голос пеняет ей: «Маша, ты же мне обещала. Квартира давно описана, ты ее дочери завещала. Они завтра приедут, а тут им …

Вера Полозкова — Что-то клинит в одной из схем

Что-то клинит в одной из схем. Происходит программный сбой. И не хочется жить ни с кем, И в особенности с собой. Просто срезать у пяток тень. Притяжение превозмочь. После — будет все время день. Или лучше все время ночь. # # # Больно и связкам, и челюстным суставам: — Не приходи ко мне со своим …

Вера Полозкова — У бабушки растёт на даче виноград

у бабушки растёт на даче виноград. вокруг беседки сплошь, сиреневый и кислый, и в нём сверчки поют и птицы говорят, и я играю в нём или лежу без мыслей. у бабушки стоит в гостиной патефон: в нем марк бернес поет и леонид утёсов. под голоса былых таинственных времён варенье варим мы из спелых абрикосов. и …

Вера Полозкова — Сестры

любовь и надежда ходят поодиночке, как будто они не одной мамы дочки, как будто не сёстры вере, и в каждой строчке вера шифрует для них: я тут! но они не читают (глаза закрыты) и, несмотря на твои заметные габариты, вера, они же не видят тебя, и не дури ты — они нескоро тебя найдут. вера …

Вера Полозкова — Город, созданный для двоих

Город, созданный для двоих, Фарами льет огонь. Мостовая у ног твоих – Это моя ладонь. Ночью дома ссутулятся. Медленно слижет дождь С теплой тарелки улицы След от твоих подошв. Припев. Видишь, я в каждом знамени. Слышишь, я в каждом гимне. Просто в толпе узнай меня И никогда не лги мне. Оглушителен и высок, А иногда …

Вера Полозкова — Неправильный сонет

Мой добрый Бузин, хуже нет, Когда перестают смеяться: Так мы комический дуэт Из дурочки и тунеядца, Передвижное шапито, Массовка, творческая челядь. А так-то, в общем, — сказ про то, Как никогда не стоит делать, Коли не хочешь помереть — Не бравым командиром Щорсом, Не где-то в Киево-Печерском, В беленой келье — а под черствым Тулупом, …

Вера Полозкова — Думала, сами ищем

Думала — сами ищем Звезд себе и дорог. Дети пусть верят в притчи Про всемогущий Рок. Фатума план утрачен. Люди богов сильней… Только ты предназначен, Небом завещан мне. Огненною десницей (Чую ведь — на беду!) Ты на роду написан, Высечен на роду, Ласковоокой смертью, Болью к родной стране — Милый, ты предначертан, Ты предзагадан мне… …

Вера Полозкова — Благовест

В этой мгле ничего кромешного нет – Лишь подлей в нее молока. В чашке неба Господь размешивает Капучинные облака. В этом мае у женщин вечером Поиск: чье ж это я ребро? Я питаюсь копченым чечилом. Сыр – и белое серебро. Этот город асфальтом влагу ест Будто кожей. А впереди Тетя встала послушать благовест, Что грохочет …

Вера Полозкова — Люболь

История болезни Голос – патокой жирной… Солоно… Снова снилось его лицо. Символ адова круга нового – Утро. Дьявола колесо. «Нет, он может – он просто ленится!» «Ну, не мучает голова?» Отчитаться. Удостовериться – Да, действительно, Ты жива. Держит в пластиковом стаканчике Кофе – приторна как всегда. – А в ночную? – Сегодня Танечке – Подежурить …