Александр Кушнер Стихи О Любви — подборка стихотворений

Уходит лето. Ветер дует так,
Что кажется, не лето — жизнь уходит,
И ежится, и ускоряет шаг,
И плечиком от холода поводит.
По пням, по кочкам, прямо по воде.
Ей зимние не по душе заботы.
Где дом ее? Ах, боже мой, везде!
Особенно, где синь и пароходы.
Уходит свет. Уходит жизнь сама.
Прислушайся в ночи: любовь уходит,
Оставив осень в качестве письма,
Где доводы последние приводит.
Уходит муза. С кленов, с тополей
Летит листва, летят ей вслед стрекозы.
… показать весь текст …

Времена не выбирают,
В них живут и умирают.
Большей пошлости на свете
Нет, чем клянчить и пенять.
Будто можно те на эти,
Как на рынке, поменять.

Что ни век, то век железный.
Но дымится сад чудесный,
Блещет тучка; я в пять лет
Должен был от скарлатины
Умереть, живи в невинный
Век, в котором горя нет.
… показать весь текст …

Чуть пониже губ, чуть повыше сердца —
Там Душа живет, без окна, без дверцы.
Вольная она, словно птичья стая,
Когда ей легко — она воском тает,
Когда есть в Душе хоть немного света —
Она — словно май, нет… кусочек лета!
Когда лживых фраз брошена охапка,
Чуть пониже глаз, нежно, словно лапкой,
Вытрет мокрый след и вздохнет от боли —
Здесь защиты нет — словно горстка соли
Брошена туда, где чуть выше — губы…
И больней всегда, когда очень любим…
Чуть пониже губ, чуть повыше сердца…

Ну прощай, прощай до завтра,
Послезавтра, до зимы.
Ну прощай, прощай до марта.
Зиму порознь встретим мы.

Порознь встретим и проводим.
Ну прощай до лучших дней.
До весны. Глаза отводим.
До весны. Ещё поздней.

Ну прощай, прощай до лета.
Что ж перчатку теребить?
Ну прощай до как-то, где-то,
До когда-то, может быть.
… показать весь текст …

Сегодня странно мы утешены:
Среди февральской тишины
Стволы древесные заснежены
С одной волшебной стороны.
С одной — все, все, без исключения.
Как будто в этой стороне
Чему-то придают значение,
Что нам понятно не вполне.
Но мы, влиянию подвержены,
Глядим, чуть-чуть удивлены,
Так хорошо они заснежены
С одной волшебной стороны.
Гадаем: с южной или западной?
Без солнца не определить.
… показать весь текст …

Душа — таинственный предмет.
И если есть душа , то все же
Она не с крылышками , нет!
Она на колбочку похожа…
Сжимаясь ночью от обид,
Она весь день в огне проводит.
В ней вечно что-нибудь кипит,
И булькает , и происходит:
Взрывается и гаснет вновь,
Откладывается на стенки.
И получается любовь,
И боль , и радость , и оттенки.

Кто-то плачет всю ночь.
Кто-то плачет у нас за стеною.
Я и рад бы помочь —
Не пошлёт тот, кто плачет, за мною.

Вот затих. Вот опять.
«Спи, — ты мне говоришь, — показалось».
Надо спать, надо спать.
Если б сердце во тьме не сжималось!

Разве плачут в наш век?
Где ты слышал, чтоб кто-нибудь плакал?
Суше не было век.
Под бесслёзным мы выросли флагом.
… показать весь текст …

Еще клубился полумрак,
Шли складки по белью,
Был рай обставлен кое-как,
Похож на жизнь мою.

Был стул с одеждой под рукой,
Дрожала ветвь в окне,
И кто-то розовой щекой
В плечо уткнулся мне.

Немного их, струящих свет
На мировом ветру
Опознавательных примет
Твоей судьбы в миру!
… показать весь текст …

Два мальчика, два тихих обормотика,
ни свитера,
ни плащика,
ни зонтика,
под дождичком
на досточке
качаются,
а песенки у них уже кончаются.
Что завтра? Понедельник или пятница?
Им кажется, что долго детство тянется.
Поднимется один,
другой опустится.
К плечу прибилась бабочка-
капустница.
… показать весь текст …

Чтоб двадцать семь свечей зажечь
С одной горящей спички,
Пришлось тому, кто начал речь,
Обжечься с непривычки.

Лихие спорщики и те Следили, взяв конфету,
Как постепенно в темноте
Свет прибавлялся к свету.

Тянулся нож во мгле к лучу,
И грань стекла светилась,
И тьмы на каждую свечу
Всё меньше приходилось.
… показать весь текст …

Трудно представить себе Колизей в снегу.

Где бы найти итальянца, спросить про снег?

В стужу на невском заснеженном берегу

Мало ли что может выдумать человек!

Все-таки если такое возможно, как

Странно бы выглядел призрачный Колизей,

В саван закутанный белый, свой вечный мрак
… показать весь текст …

Показалось, что горе прошло
И узлы развязались тугие.
Как-то больше воды утекло
В этот год, чем в другие.

Столько дел надо было кончать,
И дождик с утра моросил.
И я стала тебя забывать,
Как ты когда-то просил.

Дождик шел и смывал, и смывал
Безнадежные те отношенья.
Раньше в памяти этот провал
Называли: забвенье.
… показать весь текст …

В ПОЕЗДЕ

Не в силах мне помочь,
летя за мною следом,
пронизывая ночь
дождя холодным светом,

он плачет надо мной,
дымясь среди обочин,
и стекол ряд двойной,
как стеганка, прострочен.

Так плачет только он,
в сырой ночи без края,
цепляясь за вагон,
с запинкой, призывая
… показать весь текст …

Расположение вещей
На плоскости стола,
И преломление лучей,
И синий лёд стекла.
Сюда — цветы, тюльпан и мак,
Бокал с вином — туда.
— Скажи, ты счастлив? — Нет.
— А так? — Почти.
— А так? — О да!

Танцует тот, кто не танцует,
Ножом по рюмочке стучит.
Гарцует тот, кто не гарцует,
С трибуны машет и кричит.

А кто танцует в самом деле
И кто гарцует на коне,
Тем эти пляски надоели,
А эти лошади — вдвойне!

Быть нелюбимым! Боже мой!
Какое счастье быть несчастным!
Идти под дождиком домой
С лицом потерянным и красным.
Какая мука, благодать
Сидеть с закушенной губою,
Раз десять на день умирать
И говорить с самим собою.
Какая жизнь — сходить с ума!
Как тень, по комнате шататься!
Какое счастье — ждать письма
По месяцам — и не дождаться.
Кто нам сказал, что мир у ног
Лежит в слезах, на все согласен?
… показать весь текст …

По рощам блаженных, по влажным зеленым холмам.
За милою тенью, тебя поджидающей там.
Прекрасную руку сжимая в своей что есть сил.
Ах, с самого детства никто тебя так не водил!
По рощам блаженных, по волнообразным, густым,
Расчесанным травам — лишь в детстве ступал по таким!
Никто не стрижет, не сажает их — сами растут.
За милою тенью. — «Куда мы?» — «Не бойся. Нас ждут».
Монтрей или Кембридж? Кому что припомнить дано.
Я ахну, я всхлипну, я вспомню деревню Межно,
Куда с детским садом в три года меня привезли, —
С тех пор я не видел нежней и блаженней земли.
По рощам блаженных, предчувствуя жизнь впереди
Такую родную, как эти грибные дожди,
… показать весь текст …

Евангелие от куста жасминового,
Дыша дождем и в сумраке белея,
Среди аллей и звона комариного
Не меньше говорит, чем от Матфея.
Так бел и мокр, так эти грозди светятся,
Так лепестки летят с дичка задетого.
Ты слеп и глух, когда тебе свидетельства
Чудес нужны еще, помимо этого.
Ты слеп и глух, и ищешь виноватого,
И сам готов кого-нибудь обидеть.
Но куст тебя заденет, бесноватого,
И ты начнешь и говорить, и видеть.

Наказанье за долгую жизнь

Наказанье за долгую жизнь называется старостью,
И судьба говорит старику: ты наказан, живи. —
И живет с удивленьем, терпеньем, смущеньем и радостью.
Кто не дожил до старости, знает не все о любви.

Да, земная, горячая, страстная, злая, короткая,
Закружить, осчастливить готовая и погубить,
Но еще и сварливая, вздорная, тихая, кроткая,
Под конец и загробной способная стать, может быть.

И когда-нибудь вяз был так монументален, как в старости,
Впечатленье такое глубокое производил?
И не надо ему снисхожденья, тем более — жалости,
Он сегодня бушует опять, а вчера приуныл.
… показать весь текст …

Ленинградские реки

14 сентября 1936 г. родился замечательный русский поэт Александр Семёнович Кушнер.

Привели меня к дому сперва,
Где жил Пушкин. Сказали:"Постой-ка…"
Я спросил: «Эта речка — Нева?»
Мне сказали:" Ты что, это Мойка!"

А потом вроде узкого рва
Видел речку свинцового цвета.
Я спросил:"Неужели Нева?"
— Нет, канал Грибоедова это

А потом шелестела листва.
Сколько статуй! Какая прохлада!
Я спросил: «Эта речка Нева?»
— Нет, Фонтанка, у Летнего сада.
… показать весь текст …

Первые две строки этого стихотворения:

«Времена не выбирают,
В них живут и умирают»,
всегда на слуху, их употребляют в статьях, упоминают в разговорной речи, они как говорится, вошли в народ.

Данное стихотворение и десятки других изумительных стихотворений, принадлежат российскому поэту из Санкт-Петербурга, Александру Семёновичу Кушнеру, о котором Иосиф Бродский сказал:

«Александр Кушнер – один из лучших лирических поэтов ХХ века, и его имени суждено стоять в ряду имён, дорогих сердцу всякого, чей родной язык русский.

Стихам Александра Кушнера присуща сдержанность тона, отсутствие истерики, широковещательных заявлений, нервической жестикуляции… Поэтика Александра Кушнера, говоря коротко, поэтика стоизма…»

Времена не выбирают,
В них живут и умирают.
Большей пошлости на свете
Нет, чем клянчить и пенять.
Будто можно те на эти,
Как на рынке поменять.

Что ни век, то век железный.
Но дымится сад чудесный,
Блещет тучка; я в пять лет
Должен был от скарлатины
Умереть, живи в невинный
Век, в котором горя нет.

Ты себя в счастливцы прочишь,
А при Грозном жить не хочешь?
Не мечтаешь о чуме
Флорентийской и проказе?
Хочешь ехать в первом классе,
А не в трюме, в полутьме?

Что ни век, то век железный.
Но дымится сад чудесный,
Блещет тучка; обниму
Век мой, рок мой на прощанье.
Время – это испытанье,
Не завидуй никому.

Крепко тесное объятье
Время – кожа, а не платье.
Глубока его печать.
Словно с пальцев отпечатки,
С нас – его черты и складки,
Приглядевшись, можно взять.
1978 год.

Знакомясь глубже, с творчеством Александра Кушнера, многие из его стихов западают в память. Вот одно из них:

К двери припаду одним плечом,
В комнату войду, гремя ключом.
Я и через сотни тысяч лет
В темноте найду рукою свет.
Комната.
Скрипящая доска.
Круг моих скитаний в полумгле.
Огненное солнце на столе.
Раз в году бросаюсь на вокзал,
Я из тех, кто редко уезжал.
Как уеду я? Куда уйду?
Отпуска бывают раз в году.
Десять метров мирного житья,
Дел моих, любви моей, тревог, —
Форма городского бытия,
Вставшая дорогам поперёк.

Александр Кушнер – поэт городской. И не вообще городской, а сугубо петербургский, как его любимые поэты Блок, Анненский, Кузмин, Мандельштам, Ахматова.

Но сказать о нём, что он только певец города – пусть даже такого огромного и прекрасного, как Санкт-Петербург, — это значит, ничего не сказать о творческом пути поэта.

А суть в том, что город в поэзии Александра Кушнера – не самоцель, а как бы магический кристалл, сквозь который он видел всю нашу страну, все богатства и всю широту нашей современности:

«Большая удача – родиться
В такой беспримерной стране.
Воистину есть чем гордиться,
Вперяясь в просторы в окне.
Но силы нужны и отвага
Сидеть под таким сквозняком!
И вся-то защита – бумага
Да лампа над тесным столом».

Александр Кушнер утверждает:

«Большая удача – родиться
В такой беспримерной стране» —
и Вы чувствуете, что это идёт от сердца, от ощущения простора – и жизненного, и пространственного.

Очень характерно для творчества Александра Кушнера стихотворение, за 1962 год:

«Когда я очень затоскую,
Достану книжку записную.
И вот ни крикнуть, ни вздохнуть, —
Я позвоню кому-нибудь.
О голоса моих знакомых!
Спасибо вам, спасибо вам
За то, что вы бывали дома
По непробудным вечерам,
За то, что в трудном переплёте
Любви и горя своего
Вы забывали, как живёте,
Вы говорили: «Ничего».
И за обычными словами
Была такая доброта,
Как будто Бог стоял за вами
И вам подсказывал тогда».

Так же замечательно стихотворение, присущей городской темы в творчестве Александра Кушнера, за 1962 год:

«Телефонный звонок и дверной –
Словно ангела два надо мной.
Вот сорвался один и летит,
Молоточек в железку стучит.
В это время другой со стены
Грянул вниз – и с другой стороны.
И, серебряным звоном звеня,
Разрывают на части меня.
И дерутся, пока я стою,
За бессмертную душу мою.
Ноги – к двери, а к трубке — рука,
Вот и замерли оба звонка.
Телефонный звонок и дверной –
Словно ангела два надо мной.
Опекают меня и хранят.
Всё в порядке, покуда звонят».

Поэт остро и точно ощущает природу. Она присутствует в его стихах, не как декорация, а как друг, собеседник, добрый советчик.

Деревья, травы, облака естественно соседствуют у него с раздумьями о любви, с размышлениями о днях минувших и нынешних.

На примере стихотворения «Дуб», данный вывод наглядно виден:

Ах, этот дуб уединённый,
С полуразрушенною кроной,
С полуистлевшею корой,
Шумит угрюмо надо мной.

О, как он мрачен и растерян,
Как откровенно не уверен,
Что он меня переживёт!
Всё это странность придаёт.

Общенью нашему. Съезжаю
К нему с дороги каждый раз
И льну к нему, и утешаю,
Как утешать он должен нас…

Мне нравится прозрачное, хорошее стихотворение у Александра Кушнера:

Два мальчика, два тихих обормотика,
ни свитера,
ни плащика,
ни зонтика,
под дождичком
на досточке
качаются,
а песенки у них уже кончаются.
Что завтра? Понедельник или пятница?
Им кажется, что долго детство тянется.
Поднимется один,
другой опустится.
К плечу прибилась бабочка –
капустница.
Качаются весь день с утра и до ночи.
Ни горя,
ни любви,
ни мелкой сволочи.
Всё в будущем,
за морем одуванчиков.
Мне кажется, что я – один из мальчиков.

С этим стихотворением перекликается так же отличное стихотворение:

Велосипедные прогулки!
Шмели и пекло на просёлке.
И солнце, яркое на втулке,
Подслеповатое – на ёлке.

И свист, и скрип, и скрежетанье
Из всех кустов, со всех травинок,
Колёс приятное мельканье
И блеск от крылышек и спинок.

Какой высокий зной палящий!
Как этот полдень долго длится!
И свет, и мгла, и тени в чаще,
И даль, и не с кем поделиться.

Есть наслаждение дорогой
Ещё в том смысле, самом узком,
Что связан с пылью, и морокой,
И каждым склоном, каждым спуском.

Кто с сатаной по переулку
Гулял в старинном переплёте,
Велосипедную прогулку
Имел в виду иль что-то вроде.

Где время? Съехав на запястье,
На ремешке стоит постыдно.
Жара. А если это счастье,
То где конец ему? Не видно.

Что касается формы, то Александр Семёнович придерживается классических норм русской поэзии, но стихи его звучат вполне современно.

Дело тут и в талантливости автора, и в том, что возможность так называемого традиционного стиха ещё отнюдь не на исходе.

Пишет Александр Семёнович языком простым и доходчивым, простата эта – результат строгого отношения к своей работе, умение выбирать из многих теснящихся в уме слов и образов наиболее чёткие и ясные.

К примеру, обращаясь к историческому прошлому азиатской женщины, Александр Кушнер написал изумительное стихотворение:

Калмычка ты, татарка ты, монголка!
О, как блестит твоя прямая чёлка!
Что может быть прекрасней и нелепей?
Горячая и красная, как степи.

Кого обманет лёгкая накидка,
И зонт, и туфли? Где твоя кибитка
Из войлока? Где кожаная куртка?
Башкирка ты, бурятка ты, удмуртка.

Красавица! Зимой, какие вьюги
В Баймаке, Белебее, Бузулуке!
Красавица! Весной, какие маки
В Сарапуле, Уфе, Стерлитамаке!

Ты пудришься? К лицу ли эта бледность?
Красавица! Далась тебе оседлость!
Где лошади? Мохнатая где шапка?
Зачем ты не гарцуешь, как прабабка?

Кушнер Александр Семёнович родился в еврейской семье, в Ленинграде, 14 сентября 1936 года.

Отец будущего поэта подполковник С.С.Кушнир (1911-1980), был военно-морским инженером.

Мать в юности занималась в театральной студии, а работала секретарём-машинистом. Родители были родом из Орши, под Витебском.

Во время Великой Отечественной войны жил с матерью, в эвакуации, в городе Сызрань.
В 1944 году вернулись в Ленинград.

Школа, в которой учился Александр, была мужской, порядки царили казарменные.
Александр с друзьями интересовался всем, что происходило в стране и в мире. Любил читать, от уроков литературы получал наслаждение, декламировал стихи на школьных вечерах.

Стихи начал писать ещё в восьмилетнем возрасте, Отец, заметив увлечение сына, читал с ним Пушкина и Лермонтова, Овидия и «Илиаду» Гомера.

В 1954 году Александр Кушнер окончил Школу с золотой медалью и пробовал поступить в государственный университет, но из-за пятой графы в паспорте не приняли.

Юноша успел отнести документы в Ленинградский педагогический институт имени А.Герцена, на филологический факультет, в котором учился с 1955 по 1959 год.

Стал посещать литературное объединение при Горном институте, под руководством Глеба Семёнова. В литературном объединении познакомился с литераторами Андреем Битовым и Александром Городницким.

Александр Кушнер был знаком с Анной Ахматовой, поддерживал дружеские и творческие контакты с Иосифом Бродским и Евгением Рейном, Глебом Горбовским.

В 1959 по 1969 год Александр Семёнович преподавал русский и литературу в школе рабочей молодёжи. Первые стихи были опубликованы в коллективном сборнике «Стихи студентов» в 1956 году.

Первая книга стихов, под названием «Первые впечатления» вышла у Александра Кушнера в 1962 году, с солидным тиражом для молодого поэта в 10 тысяч экземпляров.

Критика встретила нового поэта разгромными статьями, в том числе за названия стихотворений «Магнитофон», «Ваза», «Стакан», «Графин», А читатель за неделю раскупил весь тираж.

Александр Семёнович преподавал тогда в школе рабочей молодёжи, но никто – ни коллеги, ни ученики – не вспомнили о критических статьях. Начинающий поэт чувствовал молчаливую поддержку.

Школьный заработок помогал Александру Кушнеру не зависеть от писательских гонораров. Молодым коллегам поэт советовал приобрести вторую «хлебную» профессию, чтобы не испытывать нужду.

Следующий сборник «Ночной дозор» — вышел в 1966-ом, и затем произведения Александра Кушнера печатались с завидной регулярностью. В 1965 году был принят в Союз писателей.

Поэт понимал, что тем, кто родился во второй половине ХХ века, повезло в сравнении с поколениями, на чью долю выпали революции, войны, репрессии.

Прежде чем начать жаловаться на свою трудную долю, достаточно вспомнить жизнь Марины Цветаевой или Михаила Зощенко, Осипа Мандельштама или Анны Ахматовой.

С конца 60-х годов Александр Кушнер переходит на профессиональную литературную деятельность.
Всего Александр Кушнер, автор свыше 50-ти книг стихов, в том числе и для детей и ряда статей о классической и современной русской поэзии собранных в две книги.

В 1995 году Александр Кушнер за сборник стихотворений «На сумрачной звезде» — указом президента Б.Н.Ельцина была присуждена Государственная премия Российской Федерации по литературе.

Рассказывает Александр Семёнович: «Понимаете, я ребёнком застал войну и помню её ужасы – эвакуация, эшелоны, страшная толпа на набережной Волги в Казани, где у нас была пересадка…Отец на фронте, мы отправляемся в Сызрань, к родственникам…

А когда мы вернулись с мамой в Ленинград в 1944-ом, я увидел повсюду остовы разрушенных домов… Война даже детей научила ценить самые простые вещи. И наше поколение до сих пор их ценит. Вот постельное бельё, тепло парового отопления, чай на столе, просто собеседник, любовь…»

Александр Семёнович Кушнер и в наши дни, в почтенном возрасте, с Божьей помощью, продолжает вести творческую жизнь, писать стихи, издаваться, встречаться с читателями на вечерах поэзии, пропагандируя российскую словесность.

Лев, здравствуйте!
В прошлом году в "Белой студии" на канале "Культура" мне удалось посмотреть передачу с Александром Кушнером. Я был в восторге. Его голос, его манера говорить, читать по-детски взахлёб, меня поразили. Я просто в него по-детски влюбился. Конечно же мы знаем многих поэтов, стихи, читаем, но это для меня было что-то невообразимое! До сих пор нахожусь под впечатлением.
Спасибо!
С глубоким уважением, Александр

Александр!Рад слышать от вас восторженные слова о поэзии, достойных поэтов России.Александр, прочтите у меня про Николая Туроверова — единственный великий поэт Донского казачества в Гражданскую войну.Прочитаете — убедитесь лично. С уважением! Лев.

P.S.
Александр прочти ещё у меня Аркадий Кутилов — будешь потрясён талантом и трагической судьбой.

Спасибо, Лев!
Обязательно прочту, или вечером, или с утра на свежую голову.
Всего доброго,

Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.

© Все права принадлежат авторам, 2000-2021. Портал работает под эгидой Российского союза писателей. 18+

В сборнике 132 стихотворения Александра Кушнера:
✔ читайте онлайн
✔ распечатывайте тексты стихов
✔ скачивайте стихи бесплатно

Еврейский поэт. Автор около 50 книг стихов и ряда статей о классической и современной русской поэзии, собранных в пяти книгах.
Годы жизни: 1936 —

Все стихи Кушнера списком

• 1974 год
• А если в ад я попаду.
• А музыке нас птицы научили
• А на Невском всегда веселей.
• Автопортрет с бритвой и помазком
• Альпинист
• Ах, что за ночь, что за снег.
• Белые ночи
• Бледнеют закаты.
• Бог семейных удовольствий.
• Больной неизлечимо.
• Буквы
• Бывает весело, а сердцу всё грустней.
• Быть классиком — значит стоять на шкафу.
• Быть нелюбимым! Боже мой.
• В тире
• В тот год я жил дурными новостями.
• Ваза
• Вводные слова
• Велосипедные прогулки
• Воздухоплавательный парк
• Воспитание по Жан-Жаку
• Вот я в ночной тени стою.
• Времена не выбирают.
• Все эти страшные слова.
• Где та скала.
• Гофман
• Графин
• Два голоса
• Два лепета, быть может бормотанья.
• Два мальчика
• Два наводнения
• Декабрьским утром черно-синим.
• День защиты детей
• День рождения
• Дети в поезде топают по коридору.
• Доклад
• Достигай своих выгод, а если не выгод.
• Друг милый, я люблю тебя.
• Еще чего, гитара.
• Звезда над кронами дерев..
• Знаешь, лучшая в мире дорога.
• И с первых слов влюблялись.
• Как клен и рябина растут у порога.
• Как пуговичка, маленький обол.
• Как Святой Себастьян у Беллини в саду.
• Как я прожил без автомобиля.
• Какое счастье, благодать.
• Калмычка ты, татарка ты, монголка.
• Когда б я родился в Германии в том же году.
• Когда тот польский педагог.
• Когда я мрачен или весел.
• Когда я очень затоскую.
• Комната
• Кончились все разговоры.
• Кружево
• Кто-то плачет всю ночь.
• Лети, лети! Плыви, плыви! Беги.
• Любить — смотреть в четыре глаза.
• Любовь кончается известно чем,- разрывом.
• Мне боль придает одержимость и силу.
• Молодой человек, ради Бога
• Монтень
• Мы в городе. Горит граненый шпиль.
• На выбор смерть ему предложена была.
• На Мойке жил один старик.

• Над микроскопом
• Наши поэты
• Не занимать нам новостей.
• Не знает ласточка, как много.
• Не из всякого снега слепить удается снежок.
• Неромантичны наши вкусы.
• Нет, не одно, а два лица.
• Ночной дозор
• Ночной парад
• Ну прощай, прощай до завтра.
• О слава, ты так же прошла.
• О, знаю, знаю, все мираж.
• Паровоз
• Плевать на жизнь! — шотландская принцесса.
• По сравненью с приметами зим.
• Потому что больше никто не читает прозу.
• Почему бы в столе, где хранят.
• Поэзия — переливанье крови.
• Поэзия — явление иной
• Пришла ко мне гостья лихая.
• Прозаик прозу долго пишет.
• Разве там свиданье происходит.
• Расположение вещей.
• Рисунок
• Свежеет к вечеру Нева.
• Свозь ночь
• Сентябрь выметает широкой метлой.
• Сирень
• Слово ‘нервный’ сравнительно поздно
• Сложив крылья
• Смысл постичь небесный, сущность бледную.
• Снег подлетает к ночному окну.
• Со Смоленского кладбища ехали мы.
• Сон
• Среди знакомых ни одна.
• Старик
• Стог
• Сын сапожника, горный орел.
• Так агностик говорит во мраке.
• Так как кровельщик в летний сезон.
• Там, где на дне лежит улитка.
• Танцует тот, кто не танцует.
• Телефонный звонок и дверной.
• То, что мы зовем душой.
• У меня зазвонил телефон.
• У природы, заступницы всех.
• Уехав, ты выбрал пространство.
• Усть-сысольский Христос деревянный
• Фокусник
• Фотография
• Чего действительно хотелось.
• Человек привыкает.
• Чем повторять стихи про кобылицу.
• Четко вижу двенадцатый век.
• Что страшней забитой двери.
• Шашки
• Шли дорогой заросшей.
• Эта песенка Шуберта.
• Эти бешеные страсти.
• Эти сны роковые — вранье.
• Я без ума от лип прекрасных.
• Я думаю, когда Гомер писал.
• Я к ночным облакам за окном присмотрюсь.
• Я не прав, говоря, что стихи важнее.
• Я смотрел на поэта и думал: счастье.
• Я-то верю в судьбу и в угрюмый рок.

В Италию я не поехал так же,
Как за два года до того меня
Во Францию, подумав, не пустили,
Поскольку провокации возможны,
И в Англию поехали другие
Писатели.
Италия, прощай!

А если в ад я попаду,
Есть наказание в аду
И для меня: не лед, не пламя!
Мгновенья те, когда я мог
Рискнуть, но стыл и тер висок,
Опять пройдут перед глазами.

Не знаю, кто таинственным стихам,
А музыке нас птицы научили.
По зарослям, по роще и кустам —
И дырочки мы в дудке просверлили.

Как отблагодарить учителей?
Молочная твоя кипит наука,

А на Невском всегда веселей:
Так задуман и так он проложен,
И ничем Елисейских полей
Он не хуже, и в вечность продолжен
И, сужаясь, на клин журавлей

Он похож,- там, в начале его

Каждый день перед зеркалом,
пену взбивая
На щеке, с многоразовой бритвой Gillette
В осторожной руке,-
что за странность такая,-
Вижу я незнакомца: он полуодет,
Он закапал намыленной влагою майку,

Когда альпинист
в специальных ботинках
И шлеме, и куртке идёт с ледорубом
На приступ,-
что ищет в таких поединках
Он, к диким камням припадая и грубым?
Что нужно ему от ущелий, и трещин,

Ах, что за ночь, что за снег, что за ночь, что за снег!
Кто научил его падать торжественно так?
Город и все его двадцать дымящихся рек
Бег замедляют и вдруг переходят на шаг.

Диск телефона не стану крутить — все равно
Спишь в этот час, отключив до утра аппарат.

Пошли на убыль эти ночи,
Еще похожие на дни.
Еще кромешный полог, скорчась,
Приподнимают нам они,
Чтоб различали мы в испуге,
Клонясь к подушке меловой,
Лицо любви, как в смертной муке

Бледнеют закаты,
пустеют сады
от невской прохлады,
от яркой воды.

Как будто бы где-то
оставили дверь
открытой — и это

Бог семейных удовольствий,
Мирных сценок и торжеств,
Ты, как сторож в садоводстве,
Стар и добр среди божеств.

Поручил ты мне младенца,
Подарил ты мне жену,
Стол, и стул, и полотенце,