Раздел: Русская история и культура
"Аристон" или Есенин, — "Песнь о Коловрате". — Новгородское вече. —
Есенинский "Кузнец" на страницах газеты "Путь правды". — Стихотворение
"Русь". — Поэт и Родина.
В начале 1914 года в печати появляются первые стихи. Есенина. В первом
номере детского журнала "Мирок" за 1914 год, который издавался Сытиным,
было помещено стихотворение "Береза", написанное Есениным в 1913 году.
На пушистых ветках
В сонной тишине,
И горят снежинки
Об этом стихотворении, очевидно, идет речь в письме Есенина к Г.
Панфилову: "Посылаю тебе на этой неделе, — пишет Есенин. — детский журнал,
там мои стихи". Это стихотворение было опубликовано Есениным за подписью
Вслед за "Березой" в журнале "Мирок" появляется еще несколько
есенинских стихов: "Пороша", "Поет зима — аукает. ", "С добрым утром!",
"Село" (из Тараса Шевченко) и др. Печатаются в 1914 году стихи Есенина и в
детских журналах "Проталинка", "Доброе утро", в газетах "Путь правды",
"Новь". Молодой поэт с радостью сообщает Г. Панфилову: "Распечатался я во
всю ивановскую. Редактора принимают без просмотра и псевдоним мой
"Аристон" сняли. Пиши г-рят под своей фамилией. Получаю 15 к. за строчку.
Посылаю одно из детских стихотворений".
Ранние стихи Есенина полны ароматной земной красоты:
Задремали звезды золотые,
Задрожало зеркало затона,
Брезжит свет на заводи речные
И румянит сетку небосклона.
Улыбнулись сонные березки,
Растрепали шелковые косы.
Шелестят зеленые сережки
И горят серебряные росы.
У плетня заросшая крапива
Обрядилась ярким перламутром
И, качаясь, шепчет шаловливо:
В стихотворении "С добрым утром!", написанном Есениным в 1914 году,
столько радости бытия, образных находок; даже заросшая крапива становится
Из ранних произведений поэта по своим социальным мотивам примечательно
стихотворение "Кузнец". Оно было написано в 1914 году и напечатано в мае
того же года за подписью Есенина в большевистской газете "Путь правды"
(под таким названием тогда выходила газета "Правда"). На третьей полосе
этим стихотворением открывалась большая подборка "Жизнь рабочих России". В
том же номере газеты на второй полосе было напечатано стихотворение Д.
Бедного "Быль". Так впервые "встретились" С. Есенин и Д. Бедный.
В 1912 — 1914 годах, кроме лирических стихов, Есенин пишет
произведения, в которых обращается к волнующим страницам героического
прошлого русского народа. В 1912 году он создает в традициях былинного
эпоса свою "Песнь о Евпатии Коловрате":
От Ольшан до Швивой Заводи
Знают песни про Евпатия.
Их поют от белой вызнати
До холопного сермяжника.
Хоть и много песен сложено,
Да ни слову не уважено,
Не сочесть похвал той удали,
Не ославить смелой доблести.
"Песнь о Евпатии Коловрате" написана Есениным под влиянием известного
памятника древнерусской литературы "Повесть о разорении Батыем Рязани в
1237 г.", в одном из эпизодов которой рассказывается о богатырском подвиге
рязанского воеводы Евпатия Коловрата. Как вспоминает писатель И. Розанов,
Есенин читал поэму "Песнь о Евпатии Коловрате" на вечере в "Обществе
свободной эстетики" в Москве 21 января 1916 года; он выступал вместе с
поэтом Н. Клюевым. "Он тоже начал с эпического. Читал об Евпатии
Рязанском. Этой былины я никогда потом в печати не видел и потому плохо ее
помню. Во всяком случае, тут не было того воинствующего патриотизма,
которым отличались некоторые вещи Клюева. Если тут и был патриотизм, то
разве только краевой, рязанский".
Поэма "Песнь о Евпатии Коловрате" имеет две редакции. Первоначальная
редакция, датированная 1912 годом, была напечатана в 1918 году в газете
"Голос трудового крестьянства". В 1925 году для "Собрания стихотворений"
Есенин создал новую редакцию, значительно отличающуюся от первой не только
меньшим объемом (35 строф вместо 56), заглавием, но и содержанием. В
окончательной редакции поэт освобождает свою "Песнь" от религиозных
образов и церковной лексики. Он стремится сделать поэму более
реалистической, приблизив ее форму и содержание к народнопоэтическим
памятникам о борьбе русского народа с татарским нашествием.
Однако сюжет "Песни" Есенина во многом отличен от той части "Повести о
разорении Батыем Рязани в 1237 г.", где повествуется о борьбе Евпатия
Коловрата с Батыем. Евпатий Коловрат в "Повести" — княжеский дружинник.
Евпатии у Есенина — кузнец-силач, выразитель патриотических настроений
Н. К. Гудзий отмечает, что рассказ о Евпатии Коловрате в "Повести о
разорении Батыем Рязани в 1237 г.", очевидно, "восходит к особым народным
историческим песням"; "в основу ее легло устное эпическое произведение".
Можно предположить, что наряду с "Повестью о разорении Батыем Рязани в
1237 г." одним из источников в работе над "Песнью о Евпатии Коловрате"
послужили народнопоэтические рассказы, легенды, предания о Евпатии
Коловрате, которые Есенин мог слышать в годы юности в родном рязанском
К драматическим событиям последних дней Новгородской республики
обращается Есенин в поэме "Марфа Посадница", написанной им в 1914 году.
Товарищ Есенина по университету Шанявского Борис Сорокин рассказывает: "В
начале июня студенты разъехались на каникулы. Увиделись мы только в
сентябре, когда уже шла война, и на одном из вечеров Сергей читал поэму
В основу своей поэмы Есенин положил известное народное предание о Марфе
Посаднице, мужественной поборнице новгородской вольницы. "В нашей истории,
— отмечает русский ученый Ключевский, — немного эпох, которые были бы
окружены таким роем поэтических сказаний, как падение Новгородской
вольности". Воскрешая страницы героической истории Новгородской
республики, Есенин мечтает о времени, когда "загудит нам с веча колокол,
как встарь". Мысль эта — главная в поэме. Увлеченный ею, поэт в какой-то
мере даже идеализирует образ Марфы Посадницы. При всем этом написанная в
начале империалистической войны "Марфа Посадница" воспринималась
современниками Есенина прежде всего как произведение с отчетливо
выраженными демократическими устремлениями:
А и минуло теперь четыреста лет.
Не пора ли нам, ребята, взяться за ум,
Исполнить святой Марфин завет:
Заглушить удалью московский шум?
Ты шуми, певунный Волхов, шуми,
Разбуди Садко с Буслаем на-торгаш!
Выше, выше, вихорь, тучи подыми!
Ой ты, Новгород, родимый наш!
В стихотворении "Ус" (1914) Есенин обращается к образу крестьянского
вожака, сподвижника Степана Разина, поднявшего против "пяты Москвы"
калужских, рязанских, тамбовских мужиков:
Не белы снега по-над Доном
Заметали степь синим звоном.
Под крутой горой, что ль под тыном,
Расставалась мать с верным сыном:
"Ты прощай, мой сын, прощай, чадо,
Знать, пришла пора, ехать надо!
Захирел наш дол по-над Доном,
Под пятой Москвы, под полоном!"
Отвечал ей сын напоследок:
"Ты не стой, не плачь на дорогу,
Зажигай свечу, молись богу.
Соберу я Дон, вскручу вихорь,
Полоню царя, сниму лихо".
Если в поэме "Марфа Посадница" и в стихотворении "Ус" молодой поэт
пытается выразить свободолюбивые чувства, то в стихотворении "Русь" — о
нем мы уже говорили выше — поэт рассказывает о тяжелых испытаниях, которые
переживала Россия в настоящем. Народу не нужна война, ибо и без нее много
горя, — вот главная мысль есенинской "Руси". В ней слились в единую
поэтическую симфонию о Родине и задушевные мелодии таких чудесных
лирических стихотворений о родной природе, как "С добрым утром!", "Край
любимый! Сердцу снятся. ", и звонкие, задорные ритмы стихотворений "Гой
ты, Русь, моя родная. ", "По селу тропинкой кривенькой. ". И едва ли не
всего слышнее в "Руси" тревожные, невеселые думы о тяжелой крестьянской
доле, полной вздохов и слез, характерные для таких стихотворений, как
"Черная, потом пропахшая выть. ", "Заглушила засуха засевки. ".
В "Руси" нет и тени ученического подражания, копирования литературных
приемов других авторов, что нетрудно обнаружить в ряде ранних
стихотворений у Есенина ("Моя жизнь", "Тяжело и прискорбно мне
Стихотворение "Русь" давало Есенину право сказать позднее о том, что
отделяло его творчество от буржуазно-декадентской литературы в годы
мировой войны: "Резкое различие со многими петербургскими поэтами в ту
эпоху сказалось в том, что они поддались воинствующему патриотизму, а я,
при всей своей любви к рязанским полям и к своим соотечественникам, всегда
резко относился к империалистической войне и к воинствующему
патриотизму. У меня даже были неприятности из-за того, что я не пишу
патриотических стихов на тему "Гром победы, раздавайся", но поэт может
писать только о том, с чем он органически связан".
Пережитое в юные годы помогло поэту увидеть чуждый народу характер
войны 1914 года и преодолеть декадентское наступление на его поэзию. Как
бы отвечая всем тем, кто хотел увести его поэзию от главного — служения
Родине, еще в 1914 году юный поэт писал:
Если крикнет рать святая:
"Кинь ты Русь, живи в раю!" —
Я скажу: "Не надо рая,
Дайте родину мою".
Есенин остался верен этой юношеской клятве до последних дней своей
Содержание
Другие статьи в литературном дневнике:
- 23.07.2010. Человек устроен так.
- 22.07.2010. Студенты.
- 21.07.2010. В любви рецептов нету.
- 20.07.2010. Терминология
- 19.07.2010. Раздел Русская история и культура
- 17.07.2010. Во всем мне хочется дойти
Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Проза.ру – порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Призываем всех принять участие в этой акции и поставить свою подпись
ПЕТИЦИЯ
Рязанские адреса белокурого Леля
За свою короткую, но яркую жизнь Сергей Есенин успел многое увидеть и испытать. В одной только Западной Европе он посетил более 30 городов. Но память об этом удивительном человеке хранят не только фешенебельные кварталы Нью-Йорка, Берлина и Парижа, но и улицы Рязани, которая век тому назад была городом, самым близким к малой родине поэта.
На сегодняшний день благодаря стараниям Есенинского центра при Рязанском государственном университете и изысканиям краеведа Юрия Вадимовича БЛУДОВА в Рязани установлено более 20 адресов, с которыми связаны жизнь и творчество Сергея Есенина.
В этом материале мы хотим познакомить вас с наиболее значимыми есенинскими адресами Рязани, сделав особый акцент на здания, увенчанные мемориальными досками.
Нашим гидом любезно согласилась стать один из ведущих есениноведов страны, руководитель Есенинского центра Рязанского государственного университета, доктор филологических наук, профессор Ольга Ефимовна ВОРОНОВА.
Поэма с элементами боевика
«2016 год по Указу Президента В.В. Путина объявлен Годом российского кино. И, наверное, логично было бы начать рассказ о памятных есенинских местах Рязани с дома № 63 на улице Почтовой, — считает Ольга Воронова. — 100 лет назад здесь располагался электротеатр «Дарьялы». Летом 1917 года его посетил Есенин.
В декабре 2005 года на фасаде здания была установлена фиксирующая этот факт мемориальная доска. Она стала первым на территории Рязани памятным знаком такого рода, связанным с Есениным.
Сергей Александрович очень любил это новое искусство. Многие кинематографические приемы он позднее использовал в своей пьесе «Страна негодяев», которую по жанровым характеристикам и построению сюжетной интриги вполне можно считать первым советским вестерном, актуальным политическим боевиком.
Кстати, муза поэта Августа Миклашевская, которой посвящён цикл «Любовь хулигана», много снималась в немых фильмах. Хорошим знакомым поэта был постоянный гость усадьбы Кашиных Иван Худолеев — одна из значимых фигур русского дореволюционного кино».
Проба пера
Еще одна мемориальная доска установлена на здании, находящемся по адресу: ул. Соборная, дом 21, где сейчас располагается предприятие «Рязаньвест».
До революции здесь размещались присутственные места, то есть структуры, так или иначе связанные с тогдашней местной властью, в том числе редакция «Рязанских губернских ведомостей». Именно сюда летом 1912 года Есенин пришел с первым рукописным циклом «Больные думы», написанным в годы учёбы в Спас-Клепиковской церковно-учительской школе. Стихи начинающего поэта, к сожалению, не были оценены по достоинству и, соответственно, не приняты к печати.
«Он отдал заветную тетрадь своему другу Сергею Ильину, и эти ранние опыты подающего надежды литератора были опубликованы лишь в 60-е годы прошлого века», — поясняет Ольга Воронова.
Спаситель крестьян
Третья доска находится на здании Управления ФСБ России по Рязанской области (ул. Ленина, дом 46).
До революции здесь располагалась гостиница Штейерта, а в первые послереволюционные годы — Рязгубчека. С этим объектом недвижимости связана удивительная история. По словам Ольги Вороновой, она характеризует Есенина как народного заступника и по-настоящему смелого человека.
Летом 1918 года в разгар гражданской войны жители села Константиново испытывали голод и лишения. Доведённые до отчаяния крестьяне решили экспроприировать груз баржи, идущей по Оке.
Подплыв на лодках к барже, они приказали капитану судна под страхом смерти остановиться и забрали имевшиеся на борту мешки с урюком и воблой.
На следующий день отряд красноармейцев окружил село, и его руководители потребовали выдать зачинщиков ограбления. Селяне отказались это сделать, и около 20 человек были взяты в качестве заложников и доставлены в Рязань, в губчека.
Задержанные крестьяне по законам военного времени могли быть расстреляны. В тревожном ожидании прошло около трёх недель. Для того чтобы обсудить создавшееся положение, собрался деревенский сход. К счастью, в это время в Константиново приехал Есенин.
Поэт лично направился в Рязань, пришёл в здание губернской ЧК, чтобы договориться об освобождении земляков.
«В то время Есенин — уже признанный в стране поэт, — рассказывает Ольга Ефимовна. — Его стихи и поэмы появлялись в сборниках, печатались в ведущих журналах и газетах России.
Сергей Александрович встретил в здании «чрезвычайки» однокашника по школе в Спас-Клепиках Михаила Калабухова, возглавлявшего роту частей особого назначения (ЧОН), в обязанности которой входило, в частности, подавление крестьянских волнений.
В итоге по просьбе Есенина все крестьяне без предварительных условий были освобождены».
Эта история и сейчас передаётся константиновцами из поколения в поколение.
Любопытно, что в то суровое время Рязанской губчека руководил Иван Потёмкин, одновременно работавший ответственным редактором губернской газеты «Известия».
Именно в этой газете вскоре после благородного поступка поэта появилась единственная прижизненная публикация Есенина в региональной прессе — поэма «Иорданская голубица». Строки из этого произведения «Небо — как колокол, Месяц — язык, Мать моя родина, Я — большевик» вскоре стали хрестоматийными.
Отсрочка для призывника
Четвертая мемориальная доска связана с Первой мировой войной. В год столетия её начала, в сентябре 2014 года, она установлена на здании бывшего Калинкинского пивоваренного товарищества (ул. Горького, дом 98) во время очередной Международной есенинской конференции. Автор доски — известный рязанский скульптор Раиса Лысенина. Свой вклад в установку доски внесли Российское военно-историческое общество, РРО «Деловая Россия», историк-краевед, член городской топонимической комиссии Арсен Бабурин. В советское время здесь размещался завод безалкогольных напитков. Сейчас здание находится в собственности Русской пивоваренной компании.
На втором этаже упомянутого дома до революции размещалось Рязанское уездное по воинской повинности присутствие (аналог нынешнего военкомата).
Согласно Указу императора Николая Второго, изданному весной 1915 года, досрочному призыву подлежали новобранцы 1916 года, к которым относился и Есенин. Поэт вынужден был приехать из Петрограда, где он уже делал шаги к всероссийской славе, в Рязань для того, чтобы пройти призывную комиссию.
Сергея Александровича, прибывшего в это здание 20 мая 1915 года, зачислили в связи с близорукостью в «ратники второго разряда» и предоставили отсрочку до января 1916 года.
Через несколько месяцев поэт был призван в армию и стал военным санитаром Царскосельского военно-санитарного поезда. Есенин погрузился в стихию войны и увидел её с такой жуткой стороны, с которой её не знали даже многие из тех, кто дрался на передовой. Его впечатления о том времени отразились не только в стихах военного периода, но и в поэме «Анна Снегина», написанной 10 лет спустя.
Пятая памятная доска напрямую не связана с жизнью и творчеством знаменитого поэта. Она установлена на здании Рязанского филиала Московского государственного института культуры (ул. Ленина, дом 1/70) и увековечивает переименование улицы Ряжской в улицу Есенина, состоявшееся 19 июня 1965 года в год 70-летия поэта.
Кстати, в нескольких десятках метров от здания находится кафе «Ясень», а именно от названия этого священного для древних славян дерева, по одной из версий, и происходит фамилия «Есенин». Хотя сам поэт все-таки считал, что его фамилия берет начало от старославянского «есень», то есть осень.
Есенинский центр РГУ имени С.А. Есенина и рязанские общественники планируют продолжить работу по установке в областном центре памятных досок, посвящённых нашему великому земляку.
Подготовил Денис АБРАКОВ
Еженедельник «Дом.Строй» № 2 (20.01.2016 г.)
Самые популярные, лучшие и знаменитые стихи Сергея Есенина. (Статистика по популярности стихотворений ТОП-10 бралась из базы поисковых запросов в системе Яндекс.)
Стихи Есенина о родине, о любви, о жизни, о природе
Береза
Белая береза
Под моим окном
Принакрылась снегом,
Точно серебром.
На пушистых ветках
Снежною каймой
Распустились кисти
Белой бахромой.
И стоит береза
В сонной тишине,
И горят снежинки
В золотом огне.
А заря, лениво
Обходя кругом,
обсыпает ветки
Новым серебром.
Хулиган
Дождик мокрыми метлами чистит
Ивняковый помет по лугам.
Плюйся, ветер, охапками листьев,—
Я такой же, как ты, хулиган.
Я люблю, когда синие чащи,
Как с тяжелой походкой волы,
Животами, листвой хрипящими,
По коленкам марают стволы.
Вот оно, мое стадо рыжее!
Кто ж воспеть его лучше мог?
Вижу, вижу, как сумерки лижут
Следы человечьих ног.
Русь моя, деревянная Русь!
Я один твой певец и глашатай.
Звериных стихов моих грусть
Я кормил резедой и мятой.
Взбрезжи, полночь, луны кувшин
Зачерпнуть молока берез!
Словно хочет кого придушить
Руками крестов погост!
Бродит черпая жуть по холмам,
Злобу вора струит в наш сад,
Только сам я разбойник и хам
И по крови степной конокрад.
Кто видал, как в ночи кипит
Кипяченых черемух рать?
Мне бы в ночь в голубой степи
Где-нибудь с кистенем стоять.
Ах, увял головы моей куст,
Засосал меня песенный плен.
Осужден я на каторге чувств
Вертеть жернова поэм.
Но не бойся, безумный ветер,
Плюй спокойно листвой по лугам.
Не сорвет меня кличка «поэт».
Я и в песнях, как ты, хулиган.
Ночь
Тихо дремлет река.
Темный бор не шумит.
Соловей не поет
И дергач не кричит.
Ночь. Вокруг тишина.
Ручеек лишь журчит.
Своим блеском луна
Все вокруг серебрит.
Серебрится река.
Серебрится ручей.
Серебрится трава
Орошенных степей.
Ночь. Вокруг тишина.
В природе все спит.
Своим блеском луна
Все вокруг серебрит.
Нивы сжаты, рощи голы
Нивы сжаты, рощи голы,
От воды туман и сырость.
Колесом за сини горы
Солнце тихое скатилось.
Дремлет взрытая дорога.
Ей сегодня примечталось,
Что совсем-совсем немного
Ждать зимы седой осталось.
Ах, и сам я в чаще звонкой
Увидал вчера в тумане:
Рыжий месяц жеребенком
Запрягался в наши сани.
———-
Письмо к женщине
Вы помните,
Вы всё, конечно, помните,
Как я стоял,
Приблизившись к стене,
Взволнованно ходили вы по комнате
И что-то резкое
В лицо бросали мне.
Вы говорили:
Нам пора расстаться,
Что вас измучила
Моя шальная жизнь,
Что вам пора за дело приниматься,
А мой удел —
Катиться дальше, вниз.
Любимая!
Меня вы не любили.
Не знали вы, что в сонмище людском
Я был как лошадь, загнанная в мыле,
Пришпоренная смелым ездоком.
Не знали вы,
Что я в сплошном дыму,
В развороченном бурей быте
С того и мучаюсь, что не пойму —
Куда несет нас рок событий.
Лицом к лицу
Лица не увидать.
Большое видится на расстоянье.
Когда кипит морская гладь —
Корабль в плачевном состоянье.
Земля — корабль!
Но кто-то вдруг
За новой жизнью, новой славой
В прямую гущу бурь и вьюг
Ее направил величаво.
Ну кто ж из нас на палубе большой
Не падал, не блевал и не ругался?
Их мало, с опытной душой,
Кто крепким в качке оставался.
Тогда и я,
Под дикий шум,
Но зрело знающий работу,
Спустился в корабельный трюм,
Чтоб не смотреть людскую рвоту.
Тот трюм был —
Русским кабаком.
И я склонился над стаканом,
Чтоб, не страдая ни о ком,
Себя сгубить
В угаре пьяном.
Любимая!
Я мучил вас,
У вас была тоска
В глазах усталых:
Что я пред вами напоказ
Себя растрачивал в скандалах.
Но вы не знали,
Что в сплошном дыму,
В развороченном бурей быте
С того и мучаюсь,
Что не пойму,
Куда несет нас рок событий…
Теперь года прошли.
Я в возрасте ином.
И чувствую и мыслю по-иному.
И говорю за праздничным вином:
Хвала и слава рулевому!
Сегодня я
В ударе нежных чувств.
Я вспомнил вашу грустную усталость.
И вот теперь
Я сообщить вам мчусь,
Каков я был,
И что со мною сталось!
Любимая!
Сказать приятно мне:
Я избежал паденья с кручи.
Теперь в Советской стороне
Я самый яростный попутчик.
Я стал не тем,
Кем был тогда.
Не мучил бы я вас,
Как это было раньше.
За знамя вольности
И светлого труда
Готов идти хоть до Ла-Манша.
Простите мне…
Я знаю: вы не та —
Живете вы
С серьезным, умным мужем;
Что не нужна вам наша маета,
И сам я вам
Ни капельки не нужен.
Живите так,
Как вас ведет звезда,
Под кущей обновленной сени.
С приветствием,
Вас помнящий всегда
Знакомый ваш
Сергей Есенин.
Заметался пожар голубой…
Заметался пожар голубой,
Позабылись родимые дали.
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.
Был я весь — как запущенный сад,
Был на женщин и зелие падкий.
Разонравилось пить и плясать
И терять свою жизнь без оглядки.
Мне бы только смотреть на тебя,
Видеть глаз злато-карий омут,
И чтоб, прошлое не любя,
Ты уйти не смогла к другому.
Поступь нежная, легкий стан,
Если б знала ты сердцем упорным,
Как умеет любить хулиган,
Как умеет он быть покорным.
Я б навеки забыл кабаки
И стихи бы писать забросил,
Только б тонко касаться руки
И волос твоих цветом в осень.
Я б навеки пошел за тобой
Хоть в свои, хоть в чужие дали…
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.
Русь
Потонула деревня в ухабинах,
Заслонили избенки леса.
Только видно на кочках и впадинах,
Как синеют кругом небеса.
Воют в сумерки долгие, зимние,
Волки грозные с тощих полей.
По дворам в погорающем инее
Над застрехами храп лошадей.
Как совиные глазки за ветками,
Смотрят в шали пурги огоньки.
И стоят за дубровными сетками,
Словно нечисть лесная, пеньки.
Запугала нас сила нечистая,
Что ни прорубь — везде колдуны.
В злую заморозь в сумерки мглистые
На березках висят галуны.
Но люблю тебя, родина кроткая!
А за что — разгадать не могу.
Весела твоя радость короткая
С громкой песней весной на лугу.
Я люблю над покосной стоянкою
Слушать вечером гуд комаров.
А как гаркнут ребята тальянкою,
Выйдут девки плясать у костров.
Загорятся, как черна смородина,
Угли-очи в подковах бровей.
Ой ты, Русь моя, милая родина,
Сладкий отдых в шелку купырей.
Понакаркали черные вороны
Грозным бедам широкий простор.
Крутит вихорь леса во все стороны,
Машет саваном пена с озер.
Грянул гром, чашка неба расколота,
Тучи рваные кутают лес.
На подвесках из легкого золота
Закачались лампадки небес.
Повестили под окнами сотские
Ополченцам идти на войну.
Загыгыкали бабы слободские,
Плач прорезал кругом тишину.
Собиралися мирные пахари
Без печали, без жалоб и слез,
Клали в сумочки пышки на сахаре
И пихали на кряжистый воз.
По селу до высокой околицы
Провожал их огулом народ.
Вот где, Русь, твои добрые молодцы,
Вся опора в годину невзгод.
Затомилась деревня невесточкой —
Как-то милые в дальнем краю?
Отчего не уведомят весточкой,—
Не погибли ли в жарком бою?
В роще чудились запахи ладана,
В ветре бластились стуки костей.
И пришли к ним нежданно-негаданно
С дальней волости груды вестей.
Сберегли по ним пахари памятку,
С потом вывели всем по письму.
Подхватили тут ро́дные грамотку,
За ветловую сели тесьму.
Собралися над четницей Лушею
Допытаться любимых речей.
И на корточках плакали, слушая,
На успехи родных силачей.
Ах, поля мои, борозды милые,
Хороши вы в печали своей!
Я люблю эти хижины хилые
С поджиданьем седых матерей.
Припаду к лапоточкам берестяным,
Мир вам, грабли, коса и соха!
Я гадаю по взорам невестиным
На войне о судьбе жениха.
Помирился я с мыслями слабыми,
Хоть бы стать мне кустом у воды.
Я хочу верить в лучшее с бабами,
Тепля свечку вечерней звезды.
Разгадал я их думы несметные,
Не спугнет их ни гром и ни тьма.
За сохою под песни заветные
Не причудится смерть и тюрьма.
Они верили в эти каракули,
Выводимые с тяжким трудом,
И от счастья и радости плакали,
Как в засуху над первым дождем.
А за думой разлуки с родимыми
В мягких травах, под бусами рос,
Им мерещился в далях за дымами
Над лугами веселый покос.
Ой ты, Русь, моя родина кроткая,
Лишь к тебе я любовь берегу.
Весела твоя радость короткая
С громкой песней весной на лугу.
Не жалею, не зову, не плачу
Не жалею, не зову, не плачу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым.
Увяданья золотом охваченный,
Я не буду больше молодым.
Ты теперь не так уж будешь биться,
Сердце, тронутое холодком,
И страна березового ситца
Не заманит шляться босиком.
Дух бродяжий! ты все реже, реже
Расшевеливаешь пламень уст
О, моя утраченная свежесть,
Буйство глаз и половодье чувств!
Я теперь скупее стал в желаньях,
Жизнь моя, иль ты приснилась мне?
Словно я весенней гулкой ранью
Проскакал на розовом коне.
Все мы, все мы в этом мире тленны,
Тихо льется с кленов листьев медь…
Будь же ты вовек благословенно,
Что пришло процвесть и умереть.
С добрым утром!
Задремали звезды золотые,
Задрожало зеркало затона,
Брезжит свет на заводи речные
И румянит сетку небосклона.
Улыбнулись сонные березки,
Растрепали шелковые косы.
Шелестят зеленые сережки,
И горят серебряные росы.
У плетня заросшая крапива
Обрядилась ярким перламутром
И, качаясь, шепчет шаловливо:
«С добрым утром!»
Письмо матери
Ты жива еще, моя старушка?
Жив и я. Привет тебе, привет!
Пусть струится над твоей избушкой
Тот вечерний несказанный свет.
Пишут мне, что ты, тая тревогу,
Загрустила шибко обо мне,
Что ты часто ходишь на дорогу
В старомодном ветхом шушуне.
И тебе в вечернем синем мраке
Часто видится одно и то ж:
Будто кто-то мне в кабацкой драке
Саданул под сердце финский нож.
Ничего, родная! Успокойся.
Это только тягостная бредь.
Не такой уж горький я пропойца,
Чтоб, тебя не видя, умереть.
Я по-прежнему такой же нежный
И мечтаю только лишь о том,
Чтоб скорее от тоски мятежной
Воротиться в низенький наш дом.
Я вернусь, когда раскинет ветви
По-весеннему наш белый сад.
Только ты меня уж на рассвете
Не буди, как восемь лет назад.
Не буди того, что отмечталось,
Не волнуй того, что не сбылось,—
Слишком раннюю утрату и усталость
Испытать мне в жизни привелось.
И молиться не учи меня. Не надо!
К старому возврата больше нет.
Ты одна мне помощь и отрада,
Ты одна мне несказанный свет.
Так забудь же про свою тревогу,
Не грусти так шибко обо мне.
Не ходи так часто на дорогу
В старомодном ветхом шушуне.
Ветер веет с юга (без цензуры, с матом, 18+)
Ветер веет с юга
И луна взошла,
Что же ты, блядюга,
Ночью не пришла?
Не пришла ты ночью,
Не явилась днем.
Думаешь, мы дрочим?
Нет! Других ебём!
(просим прощения за то, что включили в список лучших стихов Есенина этот матерный стих по ветер. Но он тоже очень популярен и мы не могли обойти его стороной)
Гой ты, Русь, моя родная
Гой ты, Русь, моя родная,
Хаты — в ризах образа…
Не видать конца и края —
Только синь сосет глаза.
Как захожий богомолец,
Я смотрю твои поля.
А у низеньких околиц
Звонно чахнут тополя.
Пахнет яблоком и медом
По церквам твой кроткий Спас.
И гудит за корогодом
На лугах веселый пляс.
Побегу по мятой стежке
На приволь зеленых лех,
Мне навстречу, как сережки,
Прозвенит девичий смех.
Если крикнет рать святая:
«Кинь ты Русь, живи в раю!»
Я скажу: «Не надо рая,
Дайте родину мою».
Черемуха
Черемуха душистая
С весною расцвела
И ветки золотистые,
Что кудри, завила.
Кругом роса медвяная
Сползает по коре,
Под нею зелень пряная
Сияет в серебре.
А рядом, у проталинки,
В траве, между корней,
Бежит, струится маленький
Серебряный ручей.
Черемуха душистая
Развесившись, стоит,
А зелень золотистая
На солнышке горит.
Ручей волной гремучею
Все ветки обдает
И вкрадчиво под кручею
Ей песенки поет.
Ночь
Тихо дремлет река.
Темный бор не шумит.
Соловей не поет
И дергач не кричит.
Ночь. Вокруг тишина.
Ручеек лишь журчит.
Своим блеском луна
Все вокруг серебрит.
Серебрится река.
Серебрится ручей.
Серебрится трава
Орошенных степей.
Ночь. Вокруг тишина.
В природе все спит.
Своим блеском луна
Все вокруг серебрит.
Сергей Есенин
Русский поэт, представитель новокрестьянской поэзии и лирики, а в более позднем периоде творчества — имажинизма.
Родился: 21 сентября 1895 г.,в Рязанской губерне.
Умер (Убит): 28 декабря 1925 г. (30 лет), Санкт-Петербург
