ПРИКЛЮЧЕНИЯ БАРОНА МЮНХАУЗЕНА.
Посвящаю прототипу
главного героя рассказов
К. Ф. И. Мюнгхаузену
(1720 – 1797 г. г.)
“Мой умный читатель, любой в профиль, в анфас,
Юный иль старый, не поленись прочитать сей рассказ,
Хитроспелетённый из тары-бары.
А если при чтении возникнут сомнения,
Умный читатель, – во правде во всём изложении, —
Знай же, что я бы и сам не поверил, —
О, верьте мне, верьте! –
Если бы этот рассказ – я беру во свидетели ветер –
Не был бы самым правдивым на свете”.
Здравствуйте! Я барон Мюнхаузен!
Та-а-к… Пауза!
Да-а… О, я перевидел много –
Всю жизнь в дороге.
Сейчас я у камина –
Старею вот, грею спину.
Мои похождения,
Без сомнения,
Весь мир знает.
Все понимают:
Умопомрачительные
Мои похождения,
Но правдивые исключительно!
К примеру. Еду в Россию – в Санкт-Петербург.
Зима. Мороз захватывает дух.
Дли-и-нная дорога.
Снега много.
Я приморился и лошадь моя, естественно.
И прилёг отдохнуть я на снег непосредственно.
Лошадь привязал ко столбику предварительно.
Но для вас будет изумительно,
Что проснулся я не на заснеженном поле,
А на земле бесснежной, но чего боле:
Нахожусь в селе (посредине).
На меня глядят разини.
Оказывается солнце пригрело –
Сугробы осели –
Снега, как не бывало.
Но этого мало.
Ржёт мой конь – слышу.
Поглядел туда-сюда, а он – на колоколенной крыше
Уздечкой к кресту привязан.
Проблему решил разом.
Я – отличный стрелок –
Курком пистолета – щёлк!
Пуля перебила уздечку.
И мой конь спустился прямо к церковному крылечку.
Народ,
Естественно, удивлённо смотрит на такой исход,
А для меня это, конечно, неудивительно.
На коня! И поскакал стремительно
В Санкт-Петербург.
Так вот, мой друг!
Еду я, еду,
И, где-то к обеду,
Начал понимать:
Коня в сани надо запрягать.
Еду в санях,
И вдруг – страх! –
Нагоняет громадный волчище
И впился лошади сразу в днище.
Лошадь, как бешеная, поскакала.
Волк сразу сожрал зад, но передняя половина от боли закричала –
И убежала.
Ну, думаю, волка нельзя так поваживать.
Схватил кнут – и ну волка охаживать!
Волк рванулся – и на место лошади попал в сбрую.
Видели бы вы картину такую:
Влетает волк в санях в Санкт-Петербург, воя.
Жители бегут на волка в санях глядеть и на меня – героя.
В Петербурге жилось хорошо, без заботы.
Ходил на охоту.
Без сомнений,
Вы ждёте от меня опять приключений.
Не зря из вас каждый надеется:
Имеются такие, имеются!
Взлетают утки.
Стрелять надо – дудки! –
Нет кремня.
Я, не дремля,
Бью себя по глазу.
Разом
Из глаза – искры.
Порох вспыхнул быстро.
Пиф-паф!
Тар-р-ра-рах!!
При прицеле глаз мой чуток:
Один выстрел – десять уток!
Советую и вам, иной раз,
В таких случаях, ударять себя в глаз.
Вот ещё по добыванию уток опыт.
У озера бреду.Слышу утиный ропот.
Тысяча уток. Гм… Нет, этого мало.
Вообщем, тьма. Я беру кусочек сала.
Утке бросаю. Она глотает.
А сало-то скользкое – проскочило – позади вылетает;
Другая хватает;
Повторилось то же.
Долго так глотали – много их всё же.
Вам я должен сказать:
К тоненькой бечёвке сало я догадался привязать.
Проглотила последняя – все-е на бечёвке оказались.
Дёрнул я за бечёвку – все сразу в небо поднялись.
И хотя у меня большая сила,
Но в небо за собой они меня потащили.
Я озлился.
Пришлось уткам поскручивать шеи – лишь тогда приземлился.
На утятину год приглашал Петербург!
Фух.
Воспоминания! Переведу дух.
М-да… После того полёта
Лишь через год опять пошёл на охоту.
Слышу в голове что-то зреет…
И вдруг отличная идея!
Шомполом ружьё заряжаю.
Подкараулил куропаток стаю.
Вот они в линию летят.
Я последней куропатке – бах! – шомполом в зад.
Вся стая на шомпол нанизалась!
Летели пока куропатки вниз, кувыркались,
От ветра – ощипались.
Но что восхитительно:
Поджарились сами стремительно.
А как же ешё должно быть иначе –
Шомпол-то был горячий.
В какой-то день
По лесу иду. Вдруг – олень!
Быстро работает сознание моё:
Не заряжено ружьё!
Косточкой вишнёвой зарядил – бах!
Олень скрылся в кустах.
Через год его подстрелил.
Тут он даже меня изумил.
На голове у него выросло дерево вишнёвое!
Вишни на ветвях – к компоту готовые.
А на войне вот было дело.
Воевал я, конечно, смело.
У турков крепость брали –
Отвоевали.
Я первым, конечно, свалился им на голову, как снег.
Повыгонял их из крепости всех!
Знает каждый,
После большой работы бывает жажда.
Пить захотелось коню моему.
Пьёт мой конь, пьёт,
А всё жажда его берёт.
Час пьёт!
Два пьёт!
Вот это да!
Да куда же девается вода?
Смотрю кругом –
А весь водоём
Уже позади меня.
Задняя половина коня
Куда-то убралась, а из передней – из живота –
На землю льётся вода.
И тут я вспомнил – ах да! –
Когда я в крепость ворвался,
Турки ворота прихлопнули – без зада мой конь и остался!
Так где же задняя половина?
На лугу нашёл. Щиплет травку мирно.
В полку у нас лекарь отличный был –
Половины сшил.
Потом ещё конёк долго жил
И хорошо мне послужил.
Мне с ним случай такой попался:
В бою в болоте с ним оказался.
Туда-сюда!
Да-а-а…
Или в болоте пропасть,
Или в плен попасть.
Моя мысль – быстрая птичка.
Беру себя за косичку –
А я ведь страшный силач, —
Тащу себя за волосы – плач не плач;
Коня ногами обхватил
И, из последних сил,
Вытащил его и себя из болота
(Сказать можно, из лап чёрта).
Если по болоту будете гулять –
Советую на голове волосы подлиннее оставлять.
Однажды турки окружили меня, и как я ни бился,
Но в плен к ним закатился.
Там рассчёты мгновенные:
В рабство. И потянулись дни пленные.
Правда, работа была нетрудная,
Но нудная:
Султанских пчёл охранять,
Считать.
Каким-то вечером – нехватка пчёл
(Пчёлку недочёл).
Султан этого не любит –
Голову отрубит.
Пришлось искать.
Смотрю, два медведя пчёлку решили разорвать
(Медку им покушать захотелось).
А у меня ведь ужасная смелость.
Говорю им: ”Здравствуйте вам, господа! Просим!”
Да в медведей топориком и бросил.
Медведи пчёлку отпустили – да бежать
(Мне и то было их не догнать).
Немного я не рассчитал:
Улетел мой топорик – да на Луну и попал.
Турецкие бобы помогли тут.
Посадил. Жду. Растут бобы, растут.
Они в рост,
И я не прост:
Лезу
По бобам, лезу
Уже выше крыши,
За облака, потом ещё выше.
Вот на что эти бобы нужны:
Достают до самой Луны.
Хожу по Луне, как у себя дома.
Долго искал, но нашёл топорик – ле-е-жит себе на гнилой соломе.
На Землю надо возвращаться. Смотрю – ох! –
А стебелёк-то бобовый засох,
Рассыпался.
Ну, думаю, дорыпался.
Уже такому походу не рад.
Как же вернуться на Землю назад?
Думал, думал, изо всех сил,
Да из соломы верёвку и свил.
Стал с Луны спускаться, а верёвка коротка –
До земли лететь – отобьёшь бока.
Быстро я соображаю.
Беру верх верёвки, отрезаю
Да с низом соединяю.
Опять повторяю –
Удлинняю.
И лихо так взялся –
Через час на земле оказался.
Если б не сообразил,
До сих пор по Луне б бродил.
Война закончилась. На свободу пленных отпустили.
Вот мы по домам и заколесили.
Еду на родину. Много снега.
Карета ползёт, как простая телега.
Мой кучер трубил в рожок даже,
Чтобы не мешали встречные экипажи.
Но как ни дудел,
Ни одного звука выдудеть не сумел.
А когда в жилище расположились,
Удивились:
“Тра-та-та! Тру-ту-ту!” Что такое?!
А зазвучал рожок сам собою.
Потом сообразили:
На морозе звуки застыли,
А как тепло рожку дали –
Звуки оттаяли и зазвучали.
Да, а что же я не сказал,
Как я на войне на разведку летал.
Ну летал, скажу, не так, как птица,
Но по быстроте – и птица не сравнится.
Приказал командир, чтоб разведчики разузнали, добыли
Сведений, сколько у турков в крепости пушек и живой силы.
Да куда там –
Не влезешь в крепость ни здесь ни там.
А у меня мысль мелькает.
Смотрю, как из пушек ядра вылетают.
Предложил на ядре лететь –
Крепость сверху посмотреть.
Командир зашумел: ”Мюнхаузен, вы человек умнейший,
Но какой леший
Лететь на ядре сможет, да и не каждый захочет”.
Вот он и напророчил:
Добровольцев не нашлось.
Лететь – мне пришлось.
Порох в пушке взорвася – ядро послал.
Тут ядро я и оседлал.
Лечу нормально, благодать.
Смотрю, где ядра встречные повстречать
(Вдруг к туркам залечу – тут, по закону,
Повесят меня, как шпиона.
Надо ретироваться).
Смотрю, встречное летит. Пришлось за него хвататься –
Улетать обратно.
Понятно,
Сведений много добыл важнейших,
Наиточнейших:
Пять тысяч
Сто восемьдесят пять пушек да сто сорок семь
Тысяч
Триста двадцать семь
Штук народу.
Вот так и воевал, пока не потерял свободу.
Это я сейчас хилый,
А тогда был со страшенной силой.
Меня было хотел медведь разорвать –
Пришлось мне его лапы держать,
Пока он не умер от голода через три дня…
Совершенная правда – вы правильно поняли меня:
Медведь питается тем, что он лапу сосёт,
А тут ему от меня такой оборот.
Так что приходите завтра, с этих пор.
Расскажу ещё вам, всякого правдивого такого,
Понемногу.
Ну, допустим, как я карету, под мышкой держа, перетаскивал через забор.
Правда, правда!
А пока вам всего хорошего! До свидания!
Спасибо за внимание!
Содержание
Какие стихи вы предпочитаете?
Стихи — Барону Мюнхгаузену
Стихи — Древа родовые перевиты
Древа родовые перевиты,
Листья перепутаны у кроны.
Стали дети лейтенанта Шмидта
Внуками великого барона.
Не читать Алёнушкиных сказок,
Где в болотце плачет братец-козлик:
Нынче он себя легко и сразу
Из болотца вытащит за косу.
Не напрасны споры с бургомистром:
Отрекаюсь-каюсь я — и снова
Девять уток свяжет меткий выстрел
Красной нитью с косточкой вишнёвой.
До Луны гремящим фейерверком
Улететь — и завтра возвратиться,
Чтобы пролететь над Кёнигсбергом
На ядре с крылами.
Стихи — Наблюдатель. Пьеса, действие первое
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Великий Дух.
Андрей, наблюдатель.
Елена.
Грабители: Крюк и Рекс.
Барон де Рец.
Сцена 1
В маленькой часовне присутствует только Андрей, ему отвечает голос Великого Духа.
АНДРЕЙ
Великий Дух, к Тебе взываю.
Мой разум от тоски устал.
Я, за Землёю наблюдая,
Как губка, боль людей впитал.
Прошли века, минули эры –
Всё те же муки, тот же страх.
Страдания во имя веры,
И вера ложная в умах.
Но я не нарушал законы
И не наказывал порок,
Не разрушал.
Стихи — Лесная сказка
1.На мотив арии мистера Х
Как-то бегу по лесу один.
Вижу, тигрица в капкане сидит.
Плачет бедняжка. Красива – мечта.
Сердце взыграло, Барон всё же я.
Этот капкан я зубами сломал.
И ей себя на съеденье отдал.
Слышу вдруг тихо рычит мне:»Барон!
Я в Вас влюбилась. Храбрец!»
……………………………………Ооо! Я влюблён!
2. На мотив арии цыганского барона.
Я у зайцев барон.
Я в тигрицу влюблён.
Семью мы создадим.
И зайцигров родим.
Будут детки у нас.
Все с ушами до глаз.
В шубках тигров до.
Стихи — В объятиях второй весны
Схватив за хвост почти(!) Волчицу,
В замужестве слыла Лисицей,
Волк бросил тушку(!) на хребет
И, по тропе, как в небылице,
Не с "красной шапочкой", с амбицией,
Погнал, как помните, к норе.
Лес загудел от "хамства" Волка,
Перевоплощения Лисы.
Медведь, в "Суде", не видя толку
Побрёл к Медведице. Песцы,
Играя мехом, тихо смолкли,
Решили подождать весны,
И, поменяв(!), подобно Волку,
Свою песцовую, блин, норку
В берлогах счастье обрести.
Чтоб шкурки их, забыв иголки,
В шубах.
Стихи — Загадка
Был горд он титулом своим,
Хвастлив, чванлив, непримирим!
Но «О» на «А» сменилась,
Всё разом изменилось!
Уставился он, что-то,
На новые ворота!
Стихи — Костер
Весёлый пляс и звон бокалов
Разбили табор здесь цыгане,
Устали нынче кочевать,
Решил барон заночевать.
Вокруг костра все разместились,
К друг дружке тесно прислонились,
И не стыдясь судьбы своей,
Запели песню веселей.
А песня душу пробирает,
И слезы капают ручьем,
И жизнь свою не проклинают,
Лишь молят Бога об одном.
Стихи — Бал — маскарад
Сиянье звезд и блеск планет,
В вечерний час обмана нет.
Искрятся радостно глаза
И этот час забыть нельзя.
Поэты, дамы, фраки. Бал —
Сегодня нас сюда собрал.
Горят здесь яркие огни
И мы с тобою не одни.
Блеск креолина, друг наш Пьер,
Наташи, Пушкин и Мольер.
Вот сестры Ларины и он,
Онегин, балов всех барон.
Нежнейшей музыки вокал,
Как — будто Штраус сам играл.
Тут вальсы, польки, минует.
О, сколько минуло уж лет…
Как был прекрасен этот бал.
И я там тоже танцевал.
Стихи — Они
себя от холода страхуя
всегда включал в машине печку
и был настолько безупречен
что с ним сверяли календарь
когда он пялился на ходики
то те вставали неуверенно
когда фонарь барон разглядывал
мигал застенчиво фонарь
он появлялся лишь по пятницам
здоровьем сильно озабоченный
он появлялся лишь по пятницам
с пакетом снеди за спиной
когда еду на стол выкладывал
давилась ты слюной признательно
когда за стол садились рядышком
то пахло рыбой заливной
Стихи — Последний бой
Голоса, голоса, голоса,
Лай собачий и крики ворон.
В это утро в родные леса
Заявился со свитой барон.
Ловят волки ноздрями крутой
Запах псов и людей, конский пот.
Воздух утра пропитан бедой.
Смерть – богиня всех волчьих охот.
Стая рвётся из леса в овраг,
Поле там, за оврагом, жнивьё.
А в лесу, каждый куст – это враг,
Где в засаде охотник с ружьём.
Словно впилась в загривок оса —
Пуля, волк завертелся и взвыл.
Но, увидев бегущего пса,
Он, ощерившись, в стойке застыл.
