Любим Россию!
Патриотическое воспитание
Знаем Россию!
Содержание
О проекте
Гимн России
Пословицы о Родине
Российские праздники
Загадочная Россия
СТИХИ О ЗНАМЕНИТЫХ РОССИЯНАХ: А.В. СУВОРОВ
В сердце каждого потомка
Оставляли яркий след
Честной службой, битвой громкой,
Славой доблестных побед.
И открытием научным,
И правлением с умом,
И стихом красивым, звучным,
Светлой жизнью со Христом.
Нить истории прекрасна
Златом добрых славных дел.
Жизнь того лишь не напрасна,
За Отчизну кто радел.
Стихи о Суворове, Суворову
С тратег и тактик он в военном деле,
У чил солдат «Науке побеждать»,
В зял Рымник, Измаил и, в русских веря,
О н говорил: «Отчизна нам как Мать!»
Р евнитель новизны в своём искусстве,
О существил Альпийский переход…
В еликий полководец, князь, граф русский,
У дачливый в сраженьях патриот.
(Н. Белостоцкая ■ )
Александр Суворов
(Акростих)
А рбат провожает последних прохожих,
Л уна показалась впотьмах над Москвой.
Е лозит в кроватке создание божье –
К урносый младенец с Великой судьбой!
С опит и не знает о будущих бедах –
А рмейская доля с ребяческих лет.
Н е снятся ему и лихие победы,
Д алёкие битвы, встряхнувшие свет.
Р асти и расти предстоит мальчугану,
С ражаясь с болезнями, дабы потом.
У сердно навешивать войску султана,
В рагу завсегда учиняя разгром!
О плот государства, приверженец чести,
Р ешительный стражник – народный герой!
О днако, сегодня мальчишка в поместье,
В о сне улыбаясь, болтает ногой.
(А. Денисов ■ )
Что ты заводишь песнь военну
Флейте подобно, милый Снигирь?
С кем мы пойдем войной на Гиену?
Кто теперь вождь наш? Кто богатырь?
Сильный где, храбрый, быстрый Суворов?
Северны громы в гробе лежат.
Кто перед ратью будет, пылая,
Ездить на кляче, есть сухари;
В стуже и в зное меч закаляя,
Спать на соломе, бдеть до зари;
Тысячи воинств, стен и затворов,
С горстью Россиян все побеждать?
Быть везде первым в мужестве строгом,
Шутками зависть, злобу штыком,
Рок низлагать молитвой и Богом,
Скиптры давая, зваться рабом,
Доблестей быв страдалец единых,
Жить для царей, себя изнурять?
Нет теперь мужа в свете столь славна
Полно петь песню военну, Снигирь!
Бранна музыка днесь не забавна,
Слышен отвсюду томный вой лир,
Львиного сердца, крыльев орлиных
Нет уже с нами! – что воевать?
(Г. Державин, 1800)
( Державин использует такое правописание: СНИГИРЬ, оно принято во всех изданиях. Стихотворение написано на смерть Суворова, скончавшегося 6 мая 1800 г. в присутствии Державина. «У автора в клетке был снигирь, выученный петь одно колено военного марша; когда автор по преставлении сего героя возвратился в дом, то, услыша, что сия птичка поет военную песнь, написал сию оду в память столь славного мужа» – таковы пояснения самого Державина.)
О радость! – Муза! дай мне лиру.
О радость! – Муза! дай мне лиру,
Да вновь Суворова пою!
Как слышан гром за громом миру,
Да слышит всяк так песнь мою.
Идёт в веселии геройском
И тихим манием руки,
Повелевает сильным войском,
Сзывает вкруг себя полки.
(Г. Державин)
Суворовское знамя
Отступать! – и замолчали пушки,
Барабанщик-пулемёт умолк.
За черту пылавшей деревушки
Отошел Фанагорийский полк.
В это утро перебило лучших
Офицеров. Командир сражён.
И совсем молоденький поручик
Наш, четвёртый, принял батальон.
А при батальоне было знамя,
И молил поручик в грозный час,
Чтобы Небо сжалилось над нами,
Чтобы Бог святыню нашу спас.
Но уж слева дрогнули и справа, –
Враг наваливался, как медведь,
И защите знамени – со славой
Оставалось только умереть.
И тогда, – клянусь, немало взоров
Тот навек запечатлело миг! –
Сам генералиссимус Суворов
У седого знамени возник.
Был он худ, был с пудреной косицей,
Со звездою был его мундир.
Крикнул он: «За мной, фанагорийцы!
С Богом, батальонный командир!»
И обжёг приказ его, как лава,
Все сердца: святая тень зовёт!
Мчались слева, подбегали справа,
Чтоб, столкнувшись, ринуться вперёд!
Ярости удара штыкового
Враг не снес; мы ураганно шли,
Только командира молодого
Мёртвым мы в деревню принесли…
И у гроба – это помнит каждый
Летописец жизни полковой, –
Сам Суворов плакал: ночью дважды
Часовые видели его.
(А. Несмелов)
(Сюжет стихотворения передает чувство прикосновения к высокой легенде. Старый герой, один из вечных заступников России, в роковую минуту помогает солдатам знаменитого Фанагорийского полка, с которым Суворов прошёл немало славных боевых дорог и которому заботой государя Николая Павловича было присвоено имя генералиссимуса. Фанагорийский полк назывался «Суворовским Фанагорийским», а полковое знамя – как и стихотворение Несмелова, Суворовским знаменем.)
В серой треуголке, юркий и маленький,
В синей шинели с продранными локтями, —
Он надевал зимой теплые валенки
И укутывал горло шарфами и платками.
В те времена по дорогам скрипели еще
дилижансы,
И кучера сидели на козлах в камзолах и
фетровых шляпах;
По вечерам, в гостиницах, веселые девушки
пели романсы,
И в низких залах струился мятный запах.
Когда вдалеке звучал рожок почтовой кареты,
На грязных окнах подымались зеленые
шторы,
В темных залах смолкали нежные дуэты,
И раздавался шепот: «Едет Суворов!»
На узких лестницах шуршали тонкие юбки,
Растворялись ворота услужливыми
казачками,
Краснолицые путники почтительно прятали
трубки,
Обжигая руки горячими угольками.
По вечерам он сидел у погаснувшего камина,
На котором стояли саксонские часы и
уродцы из фарфора,
Читал французский роман, открыв его
с середины,
«О мученьях бедной Жульетты, полюбившей
знатного сеньора».
Утром, когда пастушьи рожки поют напевней
И толстая служанка стучит по коридору
башмаками,
Он собирался в свои холодные деревни,
Натягивая сапоги со сбитыми каблуками.
В сморщенных ушах желтели грязные ватки;
Старчески кряхтя, он сходил во двор,
держась за перила;
Кучер в синем кафтане стегал рыжую
лошадку,
И мчались гостиница, роща, так, что
в глазах рябило.
Когда же перед ним выплывали из тумана
Маленькие домики и церковь с облупленной
крышей,
Он дергал высокого кучера за полу кафтана
И кричал ему старческим голосом:
«Поезжай потише!»
Но иногда по первому выпавшему снегу,
Стоя в пролетке и держась за плечо
возницы,
К нему в деревню приезжал фельдъегерь
И привозил письмо от матушки-императрицы.
«Государь мой, — читал он, — Александр
Васильич!
Сколь прискорбно мне Ваш мирный покой
тревожить,
Вы, как древний Цинциннат, в деревню
свою удалились,
Чтоб мудрым трудом и науками свои
владения множить…»
Он долго смотрел на надушенную бумагу —
Казалось, слова на тонкую нитку нижет;
Затем подходил к шкафу, вынимал ордена
и шпагу
И становился Суворовым учебников и книжек.
(Э. Багрицкий, 1915)
Памятник Суворову
Среди балтийских солнечных просторов,
Пред широко распахнутой Невой,
Как бог войны, встал бронзовый Суворов
Виденьем русской славы боевой.
В его руке стремительная шпага,
Военный плащ клубится за плечом,
Пернатый шлем откинут, и отвага
Зажгла глаза немеркнущим огнём.
Бежит трамвай по Кировскому мОсту,
Кричит авто, прохожие спешат,
А он глядит на шпиль, как шпага, острый,
На деловой военный Ленинград.
Держа в рядах уставное равненье,
Походный отчеканивая шаг,
Народное проходит ополченье
Пред гением стремительных атак.
И он, генералиссимус победы,
Приветствуя неведомую рать,
Как будто говорит: «Недаром деды
Учили вас науке побеждать».
Несокрушима воинская сила
Того, кто предан Родине своей.
Она брала твердыни Измаила,
Рубила в клочья прусских усачей.
В Италии летела с гор лавиной,
Пред Францией вставала в полный рост,
Полки средь туч вела тропой орлиной
В туман и снег на узкий Чортов мост.
Нам ведом враг, и мнимый и лукавый,
Не в первый раз встречаемся мы с ним,
Под знаменем великой русской славы
Родной народ в боях непобедим.
Он прям и смел в грозе военных споров,
Страны, подобной нашей, в мире нет.
Вперед, друзья! Так говорит Суворов,
Ваш прадед в деле славы и побед.
(В. Рождественский, 1941 г.)
(Стихотворение написано в годы Великой Отечественной войны. В блокадном Ленинграде памятник Суворова был единственным монументом, в открытую принимавшим на себя огонь вражеских обстрелов: памятник не был ни эвакуирован, ни укутан в камуфляж. Суворов, как всегда, смело смотрел в глаза врагу, вдохновляя ленинградцев на их победное долготерпенье. Таким было участие Суворова в Великой Отечественной. Он, как в стихах Несмелова и Рождественского, приходил на помощь попавшим в беду родным армиям.)
Бьёмся мы здорово,
Рубим отчаянно,
Внуки Суворова,
Дети Чапаева.
(С. Маршак)
"Господи, Твой есмь аз!" –
Храм наполняет с хоров
Гулкий военный бас.
Так начинал Суворов
Утро, ещё в ночи
Службу неспешно справив,
Сердце взамен свечи
Перед Творцом расплавив.
Тяжек солдатский крест,
Не до учебных сборов.
Кинбурн, Фокшаны, Брест.
Так поднимал Суворов
Громким "кукареку"
Засветло ребятушек,
Салютовал штыку
Строй посрамленных пушек.
Доблестью, не муштрой
Сломлен француза норов.
Дюжины стран герой,
Так побеждал Суворов;
С горсткой богатырей
Брал города без боя,
Миловал матерей
И не терпел разбоя.
Мая шестого дня
Колокола соборов
Жаловались, звеня.
Так умирал Суворов,
Воин, всю жизнь в строю
Родине прослуживший,
Ни перед кем в бою
Знамени не сложивший.
(А. Коровин)
Генералиссимус Суворов
«Я – русский, какой восторг!» –
Кричал молоденький капрал,
Взбираясь с ротой мушкетёров
На земляной учебный вал.
Полон стремлений и надежд,
Наследник ратных дел арийских,
Он знал, на свете нет сильней
Солдата из земель российских.
«Я – русский, какой восторг!» –
Твердил бывалый офицер.
Легко снося труды похода,
Бойцам показывал пример.
Питался кашею и щами,
Служил исправно, рвался в бой.
Лень, скуку, слабость и сомненья
Гонял холодною водой.
«Я – русский, какой восторг!» –
Вздыхал всей грудью генерал
И в тишине штабной палатки
Пером план боя рисовал.
Да, турок больше нас раз в восемь.
Внезапность, натиск – вот расчёт.
Пусть артиллерия бьёт с флангов,
Успех пехота разовьёт.
«Я – русский, какой восторг!» –
Шептал измученный фельдмаршал,
Когда чрез Альпы, напролом
Повёл войска походным маршем.
Мы помним, князь, Твои дела,
Победы, Славу, шум сражений.
Веди же русичей вперёд,
Герой, не знавший поражений.
(А. Антонов, 2004)
(Стихотворение написано к 275-летию со дня рождения полководца.)
Генералиссимус Суворов
Он Россию свою
В самом трудном бою
Был готов защищать.
Был он дерзок и смел,
Одного не умел:
Не умел, не умел отступать.
Генералиссимус Суворов
Солдату друг, солдату брат
Генералиссимус Суворов
Да что там Альпы,
Да что там горы,
С ним для солдата нет преград.
А солдат рядовой
Дорог был для него
И роднее всего.
И хотя был он строг,
Но солдата берег,
Потому и любили его.
Он Россию любил,
Он России служил,
Ростом мал, да удал.
И никто не забыл,
Как он брал Измаил,
Как геройски всегда воевал.
Генералиссимус Суворов
Солдату друг, солдату брат
Генералиссимус Суворов
Да что там Альпы,
Да что там горы,
С ним для солдата нет преград.
(О. Газманов)
– Не ходи, Суворов, через Альпы, –
Говорил ему Наполеон.
– Там твои орлы оставят скальпы,
У меня там войска миллион.
Говорю тебе я как коллеге,
Как стратег стратегу говорю,
Там твои помёрзнут печенеги
На конфуз российскому царю.
Знаю, ты привык в бою жестоком
Добывать викторию штыком,
Но махать под старость альпенштоком –
Нужно быть последним дураком.
Но, упрямый проявляя норов,
В ратной сформированный борьбе,
Александр Васильевич Суворов
Про себя подумал: «Хрен тебе!»
И светлейший грянул, как из пушки,
Так, что оборвалось всё внутри:
«Солдатушки, бравы-ребятушки,
Чудо, вы мои богатыри!
Нам ли узурпатора бояться?
Бог не выдаст, не сожрёт свинья.
Где ни пропадала наша, братцы?!
Делай, православные, как я!»
И, знаменьем осенившись крестным,
Граф по склону первым заскользил,
Этот миг на полотне известном
Суриков, как мог, изобразил.
Так накрылась карта Бонапарта
Ни за грош, пардон, ни за сантим…
С той поры мы в зимних видах спорта
Делаем француза, как хотим.
(И. Иртеньев)
(Юмористическое стихотворение, опубликованное на страницах журнала «Юность» в 1989 году.)
Галкин Юрий Анатольевич – стихи об Александре Васильевиче Суворове.
Эти стихи мне были отправлены через раздел Обратная связь. Стихи прекрасные читаем, наслаждаемся, комментируем.
А. В. Суворов 1778г.
Не ищет он в победах славы,
Не хочет он судьбы иной,
Презревший роскошь и покой,
Ни ради собственной забавы,
Болея ревностью державы —
И всею русскою душой,
Чтоб над Россией Вечной Славой,
Орёл воспрянул золотой.
С ним русский воин и в Латыни,
Себя прославил в старину,
«И боги все, и все богини»,
Ему доверили страну.
Его победы всю Европу,
И *Порту приводили в страх,
«Свои прокладывал он тропы»,
Меняя тактику в боях.
При нём французы не дерзали,
Ввязаться «в русскую войну»,
При нём стране не угрожали,
Прощая всякую вину.
И турки в ужасе бежали,
Где к одному, их больше ста,
И в неудаче всех баталий,
«Винили Бога неспроста».
Его солдаты сходу взяли,
«Непобедимый Измаил»,
Его *османы проклинали,
А наш народ боготворил.
Везде он шёл победным маршем,
Весь мир его таким и знал,
Генералиссимус – Фельдмаршал,
Своим талантом потрясал.
Он гордо носит это званье,
Что не присвоил сам себе,
Оно не званье, а признанье —
Его заслуги на войне.
И в мире не было героев,
Умевших только побеждать,
В делах «безвыходных» порою –
Победоносно наступать!
У всех в душе у нас Суворов,
Он для России образец,
В нём доброта и справедливость,
И ум, и гений, и мудрец.
Родина 1785г.
Цветут в саду цветы сирени,
Июнь гуляет в темноте,
Кусты в ночной призывной трели,
На каждой ломаной версте.
Звук колокольчика разносит,
Ямская тройка,- чудный звон,
Душа любви и бури просит,
И гонит путник сладкий сон:
Россия дикая, родная,
Встречает царского гонца,
И голова его седая,
Покрыта лаврами венца.
Глотая жадно запах ели,
Он крутит жёсткие усы,
Душа его хмельна без хмеля,
От сказки девственной красы.
Селом усталым тройка мчится,
Собачий лай, овин, покос,
Дорога вглубь страны струится,
От набегающих колёс. —
Вот что дороже царской дружбы,
Что не заменят вензеля,
Что честь затмит, и долг супружний,-
Так это РУССКАЯ земля.
Сражение при Рымнике 1789г.
В низинах овраги покрыты туманом,
В лесах воют стаи голодных волков,
«Над полем Иисус в небе пасмурно-рваном, Несёт крест судьбы в пелене облаков»:
Юсуфа-паши за рекой янычары,
Несметную армию вывел Султан,
Мелькают знамёна, клинки и тюрбаны,
За войском верблюжий идёт караван.
Визирь раздаёт полководцам награды,
В победу при Рымнике верят они,
Такой перевес не приемлет досады –
Их ночью как звезды мерцают огни:
*«Кобургский в Румынии с малою силой,
У русских суворовский только отряд»:
«Их Рымник омоет прохладной могилой»:
«Оставшихся в цепи,
и в рабство, подряд».
«Вот грянули пушки — в дыму янычары –
Спасается бегством лихой делибаш,
Рубились по флангам на саблях гусары,
Входя от победы в воинственный раж».
*«Татарская конница полностью смята,
Заколот штыками отряд янычар,
На главных позициях наши солдаты –
«Суворов нанёс свой коронный удар».
Не выдержав натиск, бегут басурманы,
«Назад отступают, на берег реки»,
Их топчут конями, и рубят уланы –
Гаремы и свиту пленят казаки.
Толпой дефилирует враг к переправе,
Суворов не слышит ответной пальбы,
Тела янычар в придорожной канаве,
Наполнили доверху «чашу судьбы».
Визирь оставляет разбитое войско,
«Сегодня дороже свой личный живот»:
«Царя не разбить, надо с миром посольство» «И жить в Истамбуле без лишних забот»:
«Теперь вся надежда на мощь Измаила,
Твердыней он встал в этой жуткой войне,
Австрийцев бы Порта давно разгромила,
С Россией союз у Европы в цене»….
Признает весь мир:
«Нет фатальней разгрома».
«Так гений умением численность бьёт»,
Фельдмаршал был князь:
«Графом стал по-другому», И «Рымницким графом» в учебник войдёт.
*Кобургский – австрийский принц.
*Татарская конница – крымские татары.
Измаил 1790г.
Суворов как лев, встал у стен Измаила –
Трепещет волной полноводный Дунай,
Протяжную песню волчица завыла,
Тревогой объят весь «потёмкинский край».
Последний приказ дан на штурм цитадели,
Сверкают штыки легендарных колонн,
Солдат вестовой в ожиданье, у двери –
В пожаре, турецкий горит бастион.
В бой двинулись разом, «и сердце заныло», Противник подходит для близкой стрельбы, «Суворовский штык» это доблесть и сила, Два «войска-титана» сошлись для борьбы…..
Визжа, погибали от ран янычары –
Порубано много и наших солдат,
В тылу егерей появились гусары –
И Русь не отступит ни шагу назад!
Турецкие сабли на Солнце сверкали –
Гранёною сталью тускнели штыки,
Но медленно турки назад отступали –
Казацкий десант встал на берег реки.
*«Килийский редут в полотне диорамы»,
По праву вознёс «чудо-богатырей» –
Уже не таясь, прочь бегут басурманы,
И с каждым напором быстрей и быстрей.
В деталях войны:
«Кровь, и в дырах одежда» – Заколотый в грудь, турок дух испускал, «Но теплится в нём на Аллаха надежда, Что он не напрасно от ран погибал».
Разгром как всегда, и победа за нами,
Стоит Измаил как и встарь у реки,
И каждый вершок, здесь изрыт сапогами,
И корни Суворова здесь глубоки……
*Килийский редут запечатлен художниками на полотне Измаильской диорамы.
